-Если мужчина однажды поднял на тебя руку – это повторится снова, - встревожено сказала Ира.

-Любовь не должна быть слепой, Анна! Я бы с тебя пылинки сдувал... - Дон не успел договорить, как вошел Микаэль.

-Вы чего кричите?

-Просто немного поспорили, - успокоила я его, - ты уже поговорил, теперь сможешь спокойно поесть?

-Теперь да, просто звонок из Торонто, а там разница во времени...

Микаэль что-то рассказывал, но казалось, его никто не слушал - после нашей перепалки с Доном, после того, что он рассказал - все были не в настроении. Родители выглядели расстроенными, Ира с изумлением смотрела на меня, словно не могла понять, как я до такого докатилась.

-Я тут подумал, что после свадьбы мы поедем отдыхать, и было бы неплохо отправить на отдых и родителей тоже, как думаешь, родная?

-Конечно, любимый, это хорошая идея, - одобрила я.

-Куда бы вы хотели поехать? - спросил Микаэль у родителей.

-Мы не можем, у меня огород... - отказалась мама.

-Кому теперь это надо, мам? Вы и так всю жизнь то на работе, то на огороде - пора пожить для себя, - настояла я.

-Ну, не знаю...

-Ну что ты не знаешь? И отцу полезно побывать на море, здоровье поправить.

-Я думал насчет Испании...

Теперь, когда тема разговора изменилась, все немного расслабились, но я знала, что мне потом все равно придется объясниться с родителями, и еще меня точно ждал непростой разговор с подругой. Зная ее характер, я предполагала, что мне будет непросто убедить ее в том, что Микаэль меня не обижает. Хотя, может после моего откровенного монолога, никто и не захочет снова поднимать эту тему...

-Поедите завтра за платьем? - поинтересовался Микаэль.

-Нет, завтра мы будем валяться у бассейна, - ответила Ира. - Ты можешь пригласить массажиста? Я просто обожаю, когда меня мнут...

-Тогда может стоит позвать Илью? - улыбнулся Микаэль.

-Ой, не смеши меня! Я хочу час массажа, а не пять минут непонятно чего, - отмахнулась она.

-Так что, Анна, завтра отдыхаете или за платьем?

-Я не знаю, милый, как ты скажешь - так и будет, - сказала я покорно, и он довольно заулыбался, нежно погладил мою щеку.

-Хорошо, моя умница, тогда отдохните денек, - разрешил он.

- Так что, ты можешь организовать массаж? – не унималась Ира.

-Кристофер.

-Да сэр.

-Займись этим.

-Да, сэр.

-Только чтобы никаких мужчин!

-Я позабочусь обо всем, сэр.

-Спасибо, Кристофер.

-Дочка, может, сыграешь нам? - попросил отец, указывая на рояль цвета слоновой кости.

-Ой, па, ну ты скажешь тоже. Я уже все забыла...

-Пять лет ходила в музыкальную школу и уже ничего не помнишь?

-Ну так когда это еще было!

-Ты играешь? - удивился Микаэль. - Я не видел у вас дома инструмента.

-Пианино сломалось - оно было очень старым, а на новое не было денег. Я ходила иногда к Ире поиграть.

-А, ну так сыграй, мне хочется послушать, - попросил он.

-Ты, наверное, ходил на концерты самых талантливых пианистов...

-Ходил, ну и что? Мне интересно послушать, как играешь ты. Давай, - настоял он.

-Ладно, - сдалась я.

Я села за инструмент и неуверенно коснулась к клавишам - я никогда раньше не играла на рояле. Руки быстро вспомнили нужные ноты, и я начала играть одно из любимых произведений - полонез Огинского.

Музыка заполнила огромную столовую, а мои слушатели сидели тихо, наслаждаясь ритмичной мелодией. Когда я закончила - раздались аплодисменты: сильнее всех хлопал Микаэль.

-А теперь мою самую любимую, - сказала я.

-Лунная соната, - опередил меня отец. Он обожал, когда я играла, и мог часами слушать меня, когда приходил вечером с работы.

-Да, она, - подтвердила я. - Интересно, что эту сонату тридцатилетний Бетховен написал для своей ученицы, в которую влюбился до беспамятства - юной красавицы, шестнадцатилетней Джульетты. Тогда он начал терять слух и стал замкнутым, а она вернула его к жизни… Правда, потом она вышла замуж за другого и разбила сердце гениального композитора.

Я начала играть и полностью погрузилась в процесс. Под нежную мелодию я думала о своем Микаэле, у которого умерла мама и которого бил отец, его предала жена, он много и усердно трудился, работая на износ, и все это время он был так одинок... Он никого не любил и никто не любил его. Он ушел в себя, оградился от окружающих, и только меня подпустил достаточно близко, только мне доверился, открылся, позволил его любить и полюбил сам... О, мой нежный мужчина, погрязший в своих страданиях, в своем мраке, в своем одиночестве, в холоде... как ты нуждаешься во мне, и как ты мне нужен...

О Боже, под эту музыку можно умереть и воскреснуть, как и в сильных, крепких руках Микаэля Фаррелла.

Когда я закончила, какое-то время никто не хлопал - все сидели печальные и задумчивые. Я тоже не сразу заметила, как проронила несколько слезинок.

Наконец, раздались аплодисменты, и я вернулась на свое место, рядом с моим любимым. Он нежно поцеловал меня в волосы, крепко обнял и прошептал, что любит.

-Теперь я сыграю, - сказала Ира, после того, как они с Доном о чем-то шептались.

-Отец, разреши мне пригласить Анну на танец, - попросил Дон, и я испуганно посмотрела на Микаэля.

-Конечно, - он отпустил меня, но я видела, как он напрягся.

Ира начала играть мелодию из Титаника, и Дон положил свои руки мне на талию и стал кружить в медленном танце.

-Помнишь наше первое свидание? - прошептал он. - Ты смотрела на вечерние платья, и мы заговорили об этом фильме... Я потом часто вспоминал об этом... Знаешь, я хотел купить то платье для тебя, хотел, чтоб ты спускалась в нем по лестнице, а я ждал тебя внизу... Я хотел сделать тебе предложение, я купил кольцо, я…

-Это не было свиданием - мы просто гуляли, Дон, - прервала его я. - Мне жаль, что я не оправдала твоих надежд, но мне также жаль, что ты не понимаешь, что между нами ничего не будет, да и быть не могло. С того момента, как я встретила твоего отца - я принадлежу ему. Я оступилась, дала тебе ложную надежду, но я принадлежала ему даже в ту ночь, когда была с тобой. Если ты не прекратишь делать то, что делаешь - я буду снова и снова повторять тебе это, пока ты, наконец, не поймешь. Я люблю его, Дон. Мне жаль...