— Спасибо за одолжение, — съязвила Стефани и в тот же миг зажала уши ладонями, чтобы не слышать, как он зовет Вуди.

Рабочие потащили оборудование вниз, к плавательному бассейну.

В куртке с капюшоном и теплой шапочке, позаимствованной у костюмеров, Мэриан стояла возле своего коттеджа, прислонившись к стене, и наблюдала за их спуском. Сзади подкралась Мадлен.

— Бу-у-у!

— Мэдди, чтоб тебя черт побрал!

— Да брось ты! Не так уж я тебя напугала. Или ты думала, это Мэтью?

— Нет. Я знаю, где сейчас Мэтью. А где Пол?

— Не знаю. Где-нибудь корпит над своим романом.

— Виделась «кое с кем»?

— Да. Сегодня мы собираемся во Флоренцию. Очень интересно!

Мэриан уловила в ее интонации оттенок сарказма.

— Мэдди, «кое-кто» вряд ли делает это для своего удовольствия: он столько раз это видел! Так что могла бы хотя бы из благодарности сделать вид…

— Ладно, ладно, не начинай меня пилить. Открою тебе страшную тайну: осматривать достопримечательности «кое с кем» — и то интереснее, чем слушать, как Пол разглагольствует о своей книге. Тоска зеленая! Я половины не понимаю.

— Надеюсь, ты ему этого не сказала?

— Нет, конечно. Послушай, если ты сейчас свободна, пошли на кухню — может, Габриэла даст нам горячего супу?

— Это для съемочной группы.

— Ну ты сегодня точно не в духе!

Мэриан принужденно улыбнулась.

— Ладно, пусть будет суп. Заодно отнесем остальным. Как ты доберешься до Камайоре?

— А, кто-нибудь подбросит, они так и шныряют взад-вперед.

Когда за ними закрылась дверь кухни, Пол вышел из укрытия — узкого затененного проулка между двумя коттеджами. Ему хотелось ринуться туда вслед за девушками, вытащить Мадлен и зверски избить. Но нет, для нее это слишком мало. Ценой сверхчеловеческих усилий он взял себя в руки и, спотыкаясь на каменных ступенях, побежал в дом. Он тяжело дышал; кровь бешено стучала в висках. Таралло! Эта сука встречается с Таралло! После всего, что он, Пол, предпринял, чтобы не допустить этого! Они принимают его за идиота — думают, он не догадается, о ком речь! Не в силах более сдерживаться, Пол замолотил кулаками по стене и разбил их в кровь. Ноздри раздувались, как у дикого зверя. Никогда еще он не испытывал такого чувства ненависти! Все, для чего он работал, все жертвы — коту под хвост. Предательница! Она ускользнула из-под его контроля, лгала ему, изменяла, издевалась над ним! Пол так ошалел от ревности, что готов был убить ее!

Он поднялся в спальню. Нужно хладнокровно все обдумать. Забыть о своих планах посвятить ей остаток жизни. Отрешиться от воспоминаний. Только думать! Сосредоточиться на ее предательстве. Успокоиться и принять решение.

К половине третьего туман стал рассеиваться; за горами веером разошлись солнечные лучи. Пришлось прекратить съемку: неподходящее освещение.

— И что теперь? — спросила Мэриан.

— Поедем на шоссе снимать дорожные сцены. Неутомимая Хейзел раздобыла грузовик.

— Эй, садитесь ко мне! — крикнул из своей машины Вуди.

— Хорошо, — откликнулся Мэтью.

— У Кристины не высохла одежда, — пожаловалась Белинда.

— Пусть переоденется. Поговори с Бини. Она сделала покадровую разбивку эпизодов на завтра? Снимем, что можно.

— Мэтью! — окликнул его один из ассистентов. — Нам понадобится автомобиль со сдвигающейся крышей или не обязательно?

— Спроси у Вуди. — Мэтью схватил Мэриан за руку и повлек к импровизированному офису. — Бери скорей все необходимое, а то с Вуди станется — уехать без нас.

— Только не без тебя.

— Я бы не поручился.

— Ты иди, а меня подберет кто-нибудь из персонала. А может, я и не поеду. Боюсь простудиться.

— Нет уж, поехали. Не хватает, чтобы ты осталась здесь одна.

— Ничего со мной не случится. Люди Фрэнка сидят в баре. И вообще, я хотела поспать.

— Всю ночь не спала?

Мэриан кивнула.

— Это меня не удивляет, — со вздохом сказал Мэтью. — А где Мадлен?

— С Энрико.

— Так ты думаешь, вам ничего не угрожает?

— Абсолютно.

— Пол закончил свой роман?

— Нет. Наверное, бродит по лесу, придумывает трагическую развязку.

— Час назад он рванул отсюда в «панде».

— Интересно, куда.

— Он точно не знает о встречах Мадлен с Энрико?

— Нет, что ты. Мы соблюдаем осторожность. Даже не упоминаем его имени.

Мэтью задумался.

— Так не может продолжаться до бесконечности.

Мэриан захлопала ресницами, но тут же сообразила, что это относилось к Мадлен и Полу.

— Ты прав.

— Знаю, о чем ты подумала. Но у тебя и так хватает проблем, чтобы я добавлял свои. Когда все будет кончено, мы обязательно поговорим.

В это время Вуди оглушительно выкрикнул в рупор его имя.

— Ладно, позднее увидимся. Смотри, не ходи одна в лес.

— Я не буду надевать красную шапочку.

Он засмеялся и пошел к машине.

Дейдра медленно катила во взятом напрокат «фиате», всматриваясь в окрестности и гадая, какие из этих земель принадлежат Таралло. Возможно, все. По обе стороны дороги тянулись нескончаемые виноградники и оливковые рощи.

Остановившись возле черных чугунных ворот с фамильным гербом Таралло, она вышла из машины и надавила на кнопку звонка. Через несколько секунд ворота открылись; проезжая, Дейдра заметила вмонтированную в стену почти неразличимую камеру.

Подъездная аллея оказалась короче, чем она ожидала, и была сплошь усыпана опавшей листвой; зато сад производил впечатление идеально ухоженного. Его украшали мраморные статуи, фонтаны в несколько ярусов; цветочные клумбы окружены аккуратно подстриженным кустарником. Цветов, конечно, не было, но Дейдра без труда представила себе, как усадьба выглядит весной и летом. Она припарковала автомобиль и улыбнулась привратнику. Тот ввел ее в просторный холл; каблучки звонко цокали по мраморному полу. Откуда-то доносились детские голоса.

В гостиной ей первым делом бросились в глаза широкие, выходящие на террасу окна. Потом — превосходные картины на стенах. При виде одной из картин Дейдра не сдержала улыбки: она давно гадала, в какой частной коллекции может храниться именно это полотно Тициана. Ей захотелось потрогать раму, но она вовремя заметила провода сигнализации и отдернула руку.

— Дейдра!

Она вздрогнула и обернулась. Голос принадлежал сидевшей на диване в другом конце комнаты и оттого показавшейся миниатюрной женщине в черном. Должно быть, это Сильвестра.

— Buona sera, signora[15].

— Говори по-английски. Не хочу, чтобы кто-нибудь понял разговор.

— Я договорилась с Энрико…

Сильвестра покачала головой.

— Тебе нужен не Энрико, а другой мой внук, Арсенио, но он пока не может ни с кем встречаться.

— Но…

Сильвестра подняла костлявую руку.

— Энрико тебе не поможет, а я помогу. Садись, пожалуйста.

Дейдра опустилась в удобное кресло у камина и приготовилась терпеливо ждать.

— В глубине души я знала, что когда-нибудь этот день настанет. — В темных глазах пожилой женщины застыла скорбь. — Я не могу вечно оберегать его, это грех. Я великая грешница. Все мы здесь согрешили в той или иной мере. — Она умолкла и унеслась мыслями далеко-далеко.

Наконец взгляд Сильвестры снова обрел ясность, и она продолжила хриплым голосом с сильным акцентом:

— Через несколько дней Энрико заберет брата из сумасшедшего дома. Энрико говорит, я его не узнаю, он сильно постарел. Мой прекрасный Арсенио состарился в тридцать лет. Это Серджио Рамбальди сделал из него старика. Я ненавижу Серджио Рамбальди, но когда-то любила как родного сына. Возможно, в душе я и сейчас его люблю, но он должен понести наказание. Я всегда знала: расплаты не миновать.

— Но что, что он сделал?

— Хочешь знать, что случилось с Оливией?

На лице гостьи отразилось крайнее изумление. Накануне, разговаривая с Энрико по телефону, она сказала лишь, что хочет поговорить с ним о Серджио Рамбальди и о bottega.