— Да, это так. Но Элен бывала здесь гораздо чаще. У нее была на то причина, но пусть это умрет вместе с ней. Теперь об этом знаем только я, Энрико, Пол… и еще один человек: тот, ради которого она собиралась бросить мужа и сына. Пол любил мать и не хотел, чтобы она уезжала. С тех пор он всю жизнь боится быть брошенным тем, кого он любит. Вот почему он так обращается с Мадлен. Стремится удержать ее при себе, изолировать от всех, сделать так, чтобы она никого больше не любила — даже тебя, Мэриан.

— Вы думаете, ради достижения этой цели он готов физически расправиться с Мэриан? — спросил Мэтью.

— Не знаю. Я уже сказала: невозможно представить себе ход мыслей душевнобольного. Не хочу понапрасну сеять панику.

— Но я не вижу выхода, — испуганно произнесла Мэриан. — Сказать Мадлен? Даже если она поверит, Пол все равно ее не отпустит.

— Да, — подтвердила Сильвестра. — Вы ничего не можете предпринять, и мне нечего вам посоветовать — только предупредить об опасности.

Они до полуночи ломали голову над тем, как спасти Мадлен, но так ни к чему и не пришли. Если уговорить Мадлен бросить Пола — кто знает, до каких крайностей он дойдет, чтобы вернуть ее, и какую месть измыслит для тех, кто встанет у него на пути.

Когда гости уехали, Энрико, стоя на крыльце, обратился к Сильвестре:

— Почему ты не сказала им всего?

— Потому что это слишком запутанная история. Рок заново свел их в этом краю, и я не представляю, что делать.

— Все равно нужно было сказать.

— Возможно. Но так ли обязательно, чтобы они все знали? С тех пор столько воды утекло, Энрико, столько крови и слез! Не хочу, чтобы это повторилось.

— Я все думаю, — сказала Мэриан, когда они оставили Галлено позади, — кто тот человек, к которому хотела уйти мать Пола?

— У меня такое ощущение, — признался Мэтью, — будто это имеет отношение к Серджио Рамбальди. Это может показаться абсурдным, и у меня нет никаких оснований, но…

— Мне тоже так кажется. Мэтью, я боюсь. Все это слишком далеко зашло, и я не представляю, как быть. Может, увезти Мадлен обратно в Лондон… даже в Бристоль? Но как я ей это объясню? Господи, если бы можно было вернуться в самое начало, когда мы жили в крохотной квартирке в Клифтоне и не знали Пола! Мэтью, как все это могло произойти? Откуда весь этот ужас?

— Не знаю, милая. Знаю лишь, что ты должна вести себя так, словно не разговаривала с Сильвестрой. Это трудно, почти невыполнимо, но речь идет о твоей жизни и смерти.

— Кошмар — спать под одной крышей с Полом, зная, что он убийца!

— Я бы с удовольствием предложил тебе пожить у меня, но это приведет к осложнениям. Я все же думаю, что пока ты держишь язык за зубами, тебе ничто не грозит.

Мэриан нашла Мэтью сидящим на ступеньках фургона — гримуборной Кристины Ханкок. Вместе с Фрэнком и Грейс он поглощал бутерброды.

— Прекрасный день, не правда ли? — молвила Грейс.

— Просто замечательный.

Фрэнк понизил голос.

— Мэриан, с тобой все в порядке? Мэтью рассказал нам о звонке Мейеру.

— У меня все хорошо.

Почувствовав ее состояние, Грейс перевела разговор на другое. Улучив минутку, Мэриан шепнула Мэтью:

— Здесь Дейдра, агент Мадлен.

— Серьезно? Ну так пусть задержится подольше. Еще одна пара глаз, чтобы присматривать за Мадлен, не помешает.

— Чертов Манфредо! — проворчала Хейзел, когда к ней заглянула Бронвен. — Похмелье замучило. Меня там не ищут? Ах, черт! — Она нагнулась, чтобы собрать содержимое своей сумочки. — Напоминай мне, чтобы я не делала резких движений.

Бронвен сочувственно улыбнулась и отказалась от предложенной сигареты.

— Хочу потолковать о Стефани. Вернее, о Мэтью с Мэриан.

— Да уж! Уму непостижимо!

— Он тебе что-нибудь говорил о Мэриан?

— Нет.

— Мне тоже. Как по-твоему, между ними что-то есть?

— Похоже на то, — ответила Хейзел, выпуская через ноздри дым. — Просто в голове не укладывается — зачем ему понадобилось демонстрировать это перед Стефани? Странно устроен мир! Ты замужем, я в разводе, Стефани и вовсе одинокая женщина — и ни у одной из нас нет готовых рецептов.

— Ну, мы же знаем, почему Стефани не вышла замуж.

Хейзел кивнула.

— Мэтью тоже знает. На месте Стефани я бы выцарапала этой соплячке глаза.

— Ох, Хейз, просто ума не приложу, что делать. С тех пор как она с ним познакомилась, у Стефани не было другого мужчины. Мэтью да профессия — вот все, что у нее есть в жизни. Он вроде бы тоже по ней с ума сходит. Так что же такое происходит? Может, с ним поговорить?

Бронвен мотнула головой.

— Это должна сделать Стефани. А она не хочет. Палец о палец не ударит — вот что меня больше всего угнетает. Ведь если он и вправду уйдет к Мэриан, ей уже не выкарабкаться.

— Что?! — Серджио резко повернулся; глаза сверкали. — Она виделась с Таралло? Когда?

— Вчера. И сегодня после обеда.

Он сделал к ней шаг, и Дейдра невольно попятилась. У Серджио был измученный вид, но гнев придал ему силы. Она стукнул кулаком по подоконнику.

— Это не должно повториться! Положи этому конец! Любой ценой удержи ее от контактов с кем бы то ни было из Таралло.

— Почему?

— Не задавай глупых вопросов, делай, что велят! Сегодня четверг — осталось продержаться до завтрашнего вечера. Тебе ясно?

— А потом?

— Тебя не касается! Все улажено, ты возвратишься в Англию.

— Мавр сделал свое дело?

Несколько секунд лицо Серджио сохраняло жесткое выражение, однако потом его черты смягчились.

— Ты вынуждаешь меня быть с тобой грубым, cara. Поверь, мне этого вовсе не хочется. Скоро мы станем мужем и женой. Разве ты не об этом мечтала?

— Да, но не так…

Серджио обнял ее и начал покрывать лицо частыми поцелуями.

— Мне понятно твое смятение, любовь моя, но скоро все будет кончено и мы поженимся, и будем жить долго и счастливо, и состаримся вместе.

— А Мадлен?

— Тс-с-с, cara, при чем тут Мадлен? Завтра — Мадлен, и послезавтра, и во все остальные дни, а сегодня на свете — только ты и я.

Дейдра поняла, что настаивать бесполезно, и разрешила себе расслабиться. Вероятно, это их последняя встреча. Никогда больше он не будет держать ее в объятиях. Господи, думала она, я этого не переживу!

Потом Серджио уехал в bottega, оставив ее одну в неприбранной квартире. Дважды звонил телефон, но он строго-настрого запретил ей снимать трубку. Да и не все ли равно, кто звонит и от кого он прячется? Дейдра могла думать только о том звонке, что предстояло сделать ей самой. Потому что, как бы она ни любила Серджио, как ни стремилась стать его женой, этого не избежать — раз ей не известно, что ждет Мадлен. Интуиция подсказывала: ей так или иначе суждено его потерять, а лихорадочный блеск в его глазах и неестественное возбуждение только укрепили ее в этом убеждении. То, что этот звонок чреват риском для ее жизни, уже не имело значения.

Она сидела уставившись на телефонный аппарат. Судя по поведению Серджио, только один человек на свете может дать ответ на терзающий ее вопрос. Что-то он скажет? Со свинцовой тяжестью в груди она сняла трубку.

Пять минут спустя она безвольно рухнула в кресло. Сердце билось как барабан; руки дрожали. Но жребий брошен: завтра ее ждут на вилле Таралло. Дейдра спрятала мокрое от слез лицо в ладонях.

— Прости меня, Серджио. Я люблю тебя так сильно, что у меня разрывается сердце. Но я не могу позволить тебе забрать ее.

Глава 28

— Но это же именно то, что нужно! — кипятился Мэтью. — Ты только посмотри, какой зловещий вид!

— Я же не виновата, что эти вертолетчики не хотят рисковать.

— Ты предлагала увеличить плату?

— Естественно. Слушать не хотят, и, положа руку на сердце, я их понимаю.

— Я тоже. — Они оба рассмеялись. — Что ж, делать нечего, перейдем к бассейну.