- Глянь-ка, а вон и Котовский проснулся. - благостно сказал сидевший на крылечке Ванька Мандрыкин, успешно выздоравливающий после лечебного озёрного укола. - Здорово, Котовский! Как спалось? Рыбки солёненькой будешь?
Марк Септимий презрительно сощурил ярко-жёлтые глаза и с достоинством сошёл с крыльца. С какой стати ему брать из рук этого варвара вонючую рыбу, выловленную неделю назад, когда в поле и в лесу полно свежего мяса, которое бегает на четырёх лапах и ждёт не дождётся пока его поймают и съедят.
- Ну не хочешь, как хочешь! - промолвил Ванька Мандрыкин и съел кошачье угощение сам.
Марк Септимий выразительно поскрёб передними лапами землю, показывая всем своим видом, что он закапывает какую-то гадость, повернулся задницей, высоко задрав хвост, и продемонстрировав подхвостницу как вещественное доказательство своего презрения к варвару, улёгся на траву.
Боги не создают людей просто так, ни для чего. Каждый человек создан для какой-то надобности. Вот например варвар по имени Ванька Мандрыкин, под крыльцом дома которого Марк Септимий облюбовал себе пристанище, не был создан ни воином, ни торговцем. Глядя на его разболтанное нескладное тело, на его вялые ленивые движения, трудно было понять, для чего богам понадобилось рождать его на свет. Тем не менее, внутреннее звериное чутьё подсказало, что лучше всего будет поселиться под крыльцом у этого варвара, а раз так, значит его надлежало в меру возможности опекать и узнать о нём как можно больше.
Мало по малу, слушая разговоры, которые его подопечный вёл с односельчанами, и чаще всего с таким же хилым и нескладным варваром по имени Никита Сафонов и по прозвищу Смычок, Марк Септимий решил что оба они скорее всего принадлежат к какой-то не шибко уважаемой, но вероятно необходимой для какой-то надобности коллегии жрецов. Без сомнения эта коллегия была гораздо менее почётна чем авгуры или понтифики. По характеру и поведению эти двое скорее всего относились к коллегии луперков, хотя вряд ли эти варвары справляли луперкалии или какие либо иные римские праздники.
Постоянно слушая жреческие разговоры и от случая к случаю чтение отрывков из сильно потрёпанной священной книги которую эти жрецы называли библией, Марк Септимий пришёл к заключению что с момента его смерти в пастушьей лачуге и до его воскрешения в теле священного животного прошло более двух тысяч лет. Это вполне объясняло причину того невероятного упадка, который Марк Септимий видел вокруг.
Известно, что всё со временем приходит в упадок, и новые завоевания не замедляют а только ускоряют этот процесс, поскольку вместе с новыми землями и новыми рабами в страну приходит варварская культура и обычаи, которые тлетворно влияют на умы граждан и на их образ жизни.
Боги Олимпа не только вселили Марка Септимия в тело культового животного, но и определили ему жить на закате времён. Нигде в округе за многие сотни стадиев Марк Септимий не нашёл никаких признаков цивилизации, хорошо известных в Риме. В любой мало-мальски приличный город должна вести хорошая дорога, сложенная рабами из каменных плит, должен быть непременно и акведук. Город должна окружать крепостная стена с воротами на четыре стороны света, а в центре города должен располагаться вместительный форум, то есть, большая квадратная площадь, по периметру которой расположены храм с жертвенником, базилика, курии, общественная баня, аптека и лупанарий. В хорошем городе на окраинах бывают ещё и недурные таверны, где можно заказать разной снеди и пару бокалов вина, поболтать с солдатами из других легионов, а если повезёт, то и немного подраться со штатскими прощелыгами и намять им бока в рамках дозволенного.
Увы, жёлтые кошачьи глаза Марка Септимия не увидели в покинутом людьми близлежащем городе ничего отрадного. Не было ни форума, ни базилик, и очевидно, гражданам негде было собраться вместе чтобы поговорить о делах государства, обсудить последние новости, покритиковать консулов, преторов, цензоров и трибунов, обменяться сплетнями по поводу их жён и дочерей, подискутировать о новых законах, налогах, ценах на товары и других немаловажных вещах. Не на домашних же приёмах обсуждать общественные дела, для этого есть общественные здания!
Гражданин, не интересующийся и не участвующий в государственных делах - это плохой, негодный гражданин, хуже раба. Греки называли таких нерадивых граждан, ведущих сугубо частную жизнь и не интересующихся делами государства, словом "идиот", а римляне стали называть этим словом людей, у которых боги отняли разум. Государство, не желающее строить и обиходить общественные здания, в которых день ото дня совершается великое таинство превращения невежественной толпы в сознательных граждан, само подрывает свои собственные устои.
Не мудрено поэтому, что и опору военной и экономической мощи государства - дороги - варвары построили не из дорогих и добротных каменных плит, а из дешёвого битума, который хорош для скрепления каменной кладки при строительстве зданий, но совершенно непригоден для дорожного строительства. Дорожное полотно, сделанное из непригодного материала, местами растрескалось, местами вспучилось или провалилось в глинистую почву и повсюду поросло травой и бурьяном. Нормальных дорог варвары строить, видимо, не собирались, а если бы когда-то и собрались, то не смогли бы, потому что у них не было ни рабов, ни каменоломен.
По обочинам мёртворождённых дорог там и сям догнивали остовы четырёхколёсных повозок, напоминавших римскую повозку raeda только количеством колёс. Экипажи были очень низкие, словно сплющенные, зализанной формы, сделаны частично из железа, которое теперь доедала ржавчина, частично из материала, более мягкого чем железо или дерево, происхождение которого было непонятно.
Диаметр колёс был несуразно мал, и видимо компенсировался быстротой вращения. Колёса были непривычно широкие и сделаны целиком из железа, в то время как их бандаж был изготовлен из упругого материала, также неизвестной природы, вероятно для того чтобы смягчить сотрясения повозки, вызванные неровностью дорог. Марк Септимий не нашёл никаких приспособлений с помощью которых можно было бы запрячь в такую колесницу лошадей или иных тягловых животных. На задней части одной из повозок, точно по центру, сохранилась выгравированная надпись латинскими буквами "FORD", а несколько ниже и слева было выгравировано слово "FOCUS". Вероятнее всего, это было родовое и личное имя владельца экипажа.
Марк Септимий подпрыгнул, уцепился передними лапами за дверную раму, в которой не было бокового стекла, и заглянул внутрь салона. На кресле в передней части экипажа сидел возница, уронив истлевшую голову и высохшие мумифицированные руки на приспособление, напоминающее небольшой обруч, соединённый чем-то типа колонны с остальным экипажем. Вероятно, с помощью этого обруча возница управлял своей повозкой, но непонятно было, какая сила заставляла её двигаться. Возможно что варвары для этого призывали на помощь своих богов. Учитывая плохое качество варварских дорог, сила требовалась немалая.
На переднем сидении справа откинулась на спинку мумия женщины, вероятно, это была жена мертвого возничьего. На её высохших пальцах были надеты кольца и перстни, которые Марк Септимий постеснялся бы подарить даже своей рабыне. Марк Септимий представил себе как варварская колесница, управляемая пьяным возницей, тащится по скверной битумной дороге, подгоняемая неведомой силой варварских богов, дребезжа и подпрыгивая на ямах и ухабах. Он не испытывал никакого сомнения в том, что возница был вдребезги пьян. Любой трезвый человек, не склонный к Дионису и Либеру, проехав день-другой по такой скверной дороге, непременно напился бы вдрызг от непрестанного чувства унижения и дискомфорта.
Далеко от селения, на небольшом холме Марк Септимий обнаружил полуразрушенный и заброшенный храм. Храм этот не имел ни жертвенника, ни хлева, в котором содержались жертвенные животные. Вероятно, варвары совершали жертвоприношения не в храме, а где-то ещё. Вершина нелепой облупившейся крыши варварского храма в форме луковицы была непонятно с какой целью увенчана покосившимся орудием позорной казни - крестом для распятия преступников. Ум варваров трудно понять, и порой весьма сомнительно, обладают ли они таковым вообще, если у них в обычае казнить воров и разбойников на крыше храма вместо того чтобы совершать нормальные жертвоприношения как цивилизованные люди.