Все претенденты тут же кинулись к табло. Я быстро пробегала глазами по именам, не читая их, просто пыталась добраться до конца алфавита, чтобы найти свою фамилию. При первом просмотре её не обнаружилось.

Я стала искать ещё раз. Рядом слышались счастливые вопли тех, кто попал на стажировку. Кто-то заплакал, но от радости или горя, я не разобрала. Мне нужно было найти своё имя, но сколько бы я не шерстила глазами по списку, его там не было.

Я внезапно подумала, что меня записали не так... что, возможно, не на "ш", а "б"... но нет.

-- Аха-ха-ха, такого я не ожидала! -- рассмеялась какая-то девушка.

Я хмуро взглянула на неё, досадуя, что она -- вся такая из себя красивая -- прошла, а я -- у кого реальные знания есть -- нет. Но оказалось, эту девчонку тоже не приняли.

-- Пойдём к автоматам, надо узнать, почему нас не взяли, хи-хи, -- миловидно прощебетала она.

Её молодой человек в явно не просто радостном порыве стиснул девушку в объятиях и зарылся носом в её ухоженные волосы.

-- Идём, глянем.

Я посмотрела на их кулоны. Летящие друг к другу птички. Для невооружённого глаза покажется жуткой ванилью, но я сразу определила артефакты счастья. А у парня, скорее всего, ещё и желания.

В такие моменты начинаешь искренне жалеть, что твою жизнь не финансируют богатые родители. Здорово испытывать радость и возбуждение, провалив собеседование на важнейшую стажировку в карьере.

Я тоже поплелась к автоматам, ввела все необходимые данные в анкету и нажала "отправить". Перед глазами, из которых, уверена, через некоторое время польются горькие слёзы, пока стояло лишь злорадное лицо мамы, которая сперва будет в ярости. Она думает, что в данный момент я прохожу собеседование на практику от колледжа. Потом она закричит: "Ты совсем дура, что ли?! Я же тебе сто раз говорила! Ему плевать на меня, на тебя, у него есть только эти артефакты! А то, что я дочь одна воспитывала, сколько трудностей я пережила, работала на двух работах, на последние крохи давала тебе образование -- ему нет до этого дела!".

Ответ пришёл спустя минуту. Из специального окна вылезла бумажка, на которой печатными буквами было написано:

"Эрин Шэдли, при рождении -- Берлингер. Мы не можем принять вас в компанию по этическим соображениям. Вы -- дочь председателя совета директоров, что создает неудобный для фирмы прецедент. Компания "Берлингер" чтит свою репутацию независимого участника рынка и не может предать свои традиции. Мы уверены, вы сможете попытать удачу в других фирмах, занимающихся созданием артефактов. Желаем всего доброго".

Глава 2

Мне вот всегда было интересно: отец помнит, когда у меня день рождения? Я имею в виду не благодаря всплывающим окнам на гаджетах "сегодня день рождения у вашей дочери!", а сам по себе -- помнит?

То, что он пропал из нашей жизни, я воспринимала уже как должное. Раньше он приходил ко мне в школу, когда я выступала в драматическом кружке. Потом стал появляться только на праздники. Когда мама вышла замуж, а у меня появился отчим, Руперт Берлингер, видимо, решил, что его участие, как отца, завершилось.

Сегодня впервые за последние семь лет я увидела его так близко.

С одной стороны я знала о нём всё, но с другой -- совершенно ничего. Я прочитала все его интервью, смотрела все его видеоконференции, я следила за всеми инновационными разработками, которые вёл мой отец. Но я так и не смогла до конца понять, какой же он человек? Гений или сумасшедший? И то и другое? В его жизни есть место семье? Или хотя бы дочери?

Компания "Берлингер" началась двадцать пять лет назад, когда двум шестнадцатилетним подросткам ударила в голову идея: что, если творить волшебство смогут не только маги? Руперт Берлингер и его друг Дерек Юргес положили начало коммерческой артефактике. Эта наука всё ещё развивается, в ней делается множество открытий. Фирма моего отца способствует этому. И находится в лидерах.

"Берлингер" занимает целое здание в шестьдесят этажей высотой -- по меркам Акамара это невероятный масштаб, который очень многое может рассказать о компании. Говорят, если подняться на крышу, можно коснуться неба. В этом здании множество отделов. Все офисные работники сидят на средних этажах, на первых располагается производство, а на высших -- корпоративное СМИ "Берлингер".

На нулевом этаже находится бар, причём круглосуточный. Многие отделы существуют в двадцати четырёх часовом режиме, и некоторые люди могут позволить себе расслабить только утром.

Сейчас часы на планшете показывали 14:22, но я уже влила в себя два стакана рома. В "Берлингере" не было дешёвых напитков, как, собственно, и еды, поэтому эта бутылка сильно ударила по моему скудному финансовому состоянию. Но какая теперь разница. Мамино "я же тебе говорила!!!" нельзя встречать на трезвую голову.

-- Не рановато для алкоголя? -- с лёгким привкусом удивления спросил мужчина, присаживаясь рядом.

Стулья перед барной стойкой были одиночными, но расставлены по схеме "наши попы далеко, а руки почти договорились уединиться". Меня моментально окутало ароматом дорогого парфюма, лоском идеально начищенного костюма, свежестью пены для бритья и чужим любопытством.

Я вяло повернула голову и уставилась на мужчину.

-- У меня уважительная причина, -- ответила, не смутившись.

Он идеально вписывался в обстановку, будто был частью проекта по строительству этого здания. Дизайнеры превратили бар в соединение декоративного произведения искусства и борделя. Этот мужчина был продолжением чьей-то креативной задумки. В помещении сплелись тёмно-синие и коричневые тона. Пиджак моего неожиданного собеседника был тёмно-синим, а его волосы -- каштановыми. В баре чувствовались усталость, тяжёлая расслабленность и страстные флюиды, которые оставляли после себя работники. В этом мужчине всё это тоже было.

Он был привлекательным, но не настолько, чтобы при входе все девушки поворачивали голову в его сторону. Я бы сказала, что у него красивое лицо, но не оно завораживает. Завораживает потрясающая манера "держать лицо". Он был из тех людей, чьё истинное очарование познаётся лишь при личном разговоре.

-- Мы с вами в довольно неравнозначном положении, -- с лёгкой усмешкой проговорил он. -- Я знаю, кто вы, но сам представиться не удосужился.

-- Не нужно. Я знаю, кто вы.

-- В самом деле? -- Он приподнял брови.

-- Эван Дэппер. Младший партнёр. За прошлый месяц вы закрыли двадцать сделок, что довольно неплохо превышает норму.

В его глазах и раньше мелькали головастики интереса, но теперь зелёные радужки полностью обросли неподдельным интересом. Эван Дэппер повернулся ко мне всем корпусом, вальяжно оперевшись локтём на стойку.

-- Довольно неплохо? -- уточнил он, словно бы не расслышал с первого раза.

Я хитро улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

-- Неплохой результат. Но можно и лучше.

-- Не боитесь говорить такие слова младшему партнёру?

-- Мне всё равно не светит работать здесь даже уборщицей, так что... нет, не боюсь. -- Я меланхолично пожала плечами.

-- Комиссия была удивлена не меньше вашего, -- сказал Эван, разглядывая моё лицо, словно пытаясь найти в нём схожие черты с гендиректором компании.

-- Чего удивляться. Вы же независимая фирма. Блата ни у кого нет.

Мой собеседник хмыкнул и жестом заказал себе выпивку, вместе с тем бросив занятную фразу:

-- Если вы настолько наивны, что верите в это, то вам здесь действительно не место.

-- Всё же есть? -- Об этом можно было догадаться, но когда такое произносят вслух, становится очень грустно.

-- Примерно половина. Или больше.

Половина стажёров купили себе здесь места. Супер. Я в который раз пожалела, что не родилась в семье миллиардера. Хотя странно, наверное, когда об этом думает дочь гендиректора крупнейшей компании по производству артефактов.

-- Никто здесь даже не знал, что у Берлингера есть дети, -- слегка сощурив глаза, сказал младший партнёр.

-- Один. Деть.

Я тупо посмотрела на свой пустой бокал. Глупость ситуации поражала подпьянённое воображение.

-- Берлингер был женат? -- полюбопытствовал Эван Дэппер.

-- Подсели ко мне, чтобы выведать тайны моего отца?

-- Подсел к вам, потому что вы не создаёте впечатление тупой девочки.

Я взглянула на собеседника: он говорил с налётом флирта, но по лицу казалось, что какой-то процент честности в его словах всё же есть.

-- Они не были женаты. Они просто не предохранялись, -- хмуро сказала я, медленно пытаясь дотянуть конец платья хотя бы до середины ляжек.

Младший партнёр внимательно следил за моими движениями. Когда я подняла взгляд, он позволил себе ещё секунду поглазеть на мои ноги, и только после этого приподнял голову и вернулся к разговору.

-- Почему Шэдли? Почему не Берлингер? -- задал он вопрос.

-- Спросите у моей матери.

-- Ладно, Эрин Шэдли. Что ты здесь делаешь? Отец явно был не в курсе, что ты собираешься стажироваться в его компании.

-- Отец вообще не в курсе, что мне уже двадцать, -- хмыкнула в ответ. -- Во-первых, я неплохо разбираюсь в артефактике. Во-вторых, я хочу, чтобы он меня заметил. Наконец.

Эван Дэппер наклонился ближе. Я почувствовала острое напряжение, которое исходило от него. Попыталась обыскать мужчину взглядом, но никакого артефакта не увидела. Неужели это его собственные чувства?

-- Послушай, я хочу сделать тебе предложение. В моей команде осталось одно свободное место. Ты можешь занять его. Станешь моим стажёром.

Я удивлённо вскинула брови и в этот же момент заметила, как в бар вошёл ещё один младший партнёр. Он цепко проскользил взглядом по присутствующим, заметил меня, заметил своего коллегу и... нахмурился. Медленно прошёл к вип-столикам.

-- Дайте угадаю... все младшие партнёры внезапно не добрали себе по одному стажёру?