Когда рассвело, генерал Трах Тах-Тах лично протрубил сигнал атаки.

И тут, задыхаясь, подбежал офицер и испуганно выпалил:

— А солдаты ушли!

— В бой? — самодовольно спросил Трах Тах-Тах.

— К бородачам…

— Ага! — мгновенно сообразил генерал и, соскочив с носилок, помчался, не разбирая дороги. В руках у него был знаменитый пустой чемодан, а сзади волочились носилки, зацепившиеся за его пояс.

Он пробежал без остановки триста один километр и через два часа после старта финишировал в столице. После этого его объявили чемпионом страны по бегу на сверхдлинные дистанции и потихоньку упрятали в сумасшедший дом, потому что генерал стал заговариваться и вздрагивать при малейшем стуке и шорохе.

Командование всеми войсками принял на себя сам Апчхибосс Утринос.

— Это будет последний удар, — хвастливо заявил он перед началом нового генерального наступления. — Сначала покончим с Громом, затем займёмся Молнией.

Целый день к Синим горам подтягивались военные части. Диктатор бросил в наступление тысячи солдат. Здесь были десантники-парашютисты в зелёных касках и маскировочных халатах; горные стрелки в ворсистых шляпах с петушиными перьями; гвардейцы в белых высоких фуражках и чёрных мундирах; карабинеры в кепи с длинными козырьками, похожими на птичьи клювы; артиллеристы в фиолетовых беретах и жёлтых брюках навыпуск; спешенные кривоногие кавалеристы в галифе с такими широкими лампасами, что те занимали по меньшей мере половину каждой штанины; полицейские в коротких, до колен, штанах с огромными, не по росту, саблями у пояса. А также лично сам Апчхибосс Утринос в бархатной шляпе главнокомандующего с длинными павлиньими перьями.

И вот диктатор величественно взмахнул рукой, в которой были зажаты скрученные в трубку новенькие топографические карты. Войска пошли на приступ. Развевались знамёна. Яростно сверкала на солнце медь сводного военного оркестра из пятисот человек. Били барабаны, гремели литавры, трубили фанфары.

— Война должна быть красивой! — сказал Апчхибосс Утринос своей свите.

— Браво! Браво! — Министры идиотски захлопали в ладоши, когда первая цепь наступающих солдат полетела со скал, срезанная огнём бородачей. — Как в театре!

— Это они нарочно, — уверял всех министр иностранных дел Нотус Меморандум. — Притворяются.

— Ну зачем так уж? — с укоризной сказал министр цирков и зрелищ. — Просто они хотят нас немного развлечь. Бис! Бис!

С воем пронеслись бомбардировщики. Из люков посыпались бомбы. К каждой бомбе была привязана длинная шёлковая лента. Б-бах! Б-бах! Б-бах!..

— Война должна быть красивой! — повторил Апчхибосс Утринос.

А-ах! А-ах! Это заговорили тяжёлые миномёты. В горы со свистом летели мины, все мины были окрашены в разные цвета. Они так быстро проносились в воздухе, что казалось — мелькают какие-то загадочные зелёные, белые, синие, фиолетовые полосы.

— Красиво! — опять воскликнул Апчхибосс Утринос. — Очень красиво!

Положение у бородачей стало отчаянным. Был отдан приказ отступать в джунгли. У пещеры остались только Гром и Хосе. Они прикрывали отход.

— Кажется, сегодня жарковато, — проворчал Гром, когда от камня над его головой с воем отскочил осколок.

— Ещё бы… — согласился Хосе. — Пожарче, чем в кузне.

Он столкнул огромный камень, и тот загремел вниз, подскакивая и сбивая с ног наступающих карабинеров.

После каждого удачного выстрела Гром засовывал палец в рот и так громко щёлкал, что солдаты задирали головы и поглядывали на чистое, безоблачное небо. Все уже отвыкли от дождя, так что раскатистые звуки грома казались чудом.

Отразив новую атаку и увидев приближающиеся самолёты, Гром и Хосе бросились в джунгли. Задача была выполнена. Бородачи уже давно покинули лагерь.

Самолёты спикировали, сбросив очередную порцию хвостатых бомб, и скалы рухнули, похоронив под собой пещеру. Бородачи опять ушли как раз вовремя.

— Итак, — воскликнул Нотус Меморандум, когда солдаты заняли бывший лагерь бородачей, — победа не за горами!

— Именно за горами. — самодовольно заявил своим министрам Апчхибосс Утринос. — У меня для вас сюрприз, господа. — Он развернул карту и сел на барабан. — Бородачи отступают вот сюда, больше им некуда. Но… я это пре-дус-мот-рел! Навстречу им движется моя доблестная морская пехота. Шестьсот молодцов, один к одному! — Он вскочил и яростно ударил по барабану ногой — барабан лопнул.

— Вот так будет и с бородачами! — Апчхибосс Утринос гордо скрестил руки на груди. — Они попадут под пресс, и я сожму их с двух сторон, как лепёшку!

— Гениально! Потрясающе! Железно!.. — привычно запели министры.

Бой продолжался весь день. Апчхибосс Утринос чуть не застрелил связного офицера, который было заикнулся, что вечером надо приостановить наступление.

— Ни за что! — Диктатор бешено размахивал пистолетом. — Я не повторю ошибку генерала Трах Тах-Таха!

Тайфуну была отправлена срочная телеграмма:

«Ура восклицательный знак Ура восклицательный знак Мы уже почти победили зпт не подкачаем восклицательный знак Главнокомандующий Апчхибосс Утринос».

Бородачи продолжали отступать и глубокой ночью. Солдаты диктатора остались далеко позади. Они опасались засады и продвигались очень медленно и осторожно. Всё дальше и дальше отрывались бородачи от преследователей.

Они ещё не знали, что навстречу им движется вооружённая до зубов морская пехота.

Но вот дозоры сообщили, что впереди враг. Бородачи попали в клещи. Казалось, всё погибло. Выхода нет.

— Все по деревьям, — приказал Гром. — Огонь без моей команды не открывать.

— По деревьям… по деревьям… по деревьям… — пробежал шёпот от цепочки к цепочке.

— Это клещи, да не про нас, — пыхтел Гром, карабкаясь на верхушку дерева. — Ещё посмотрим, кто кого…

Через несколько минут под деревьями послышался хруст веток. Это шла морская пехота. Бородачи затаили дыхание.

Шаги постепенно удалялись. Вскоре всё стихло. А потом…

Загрохотали пулемёты, автоматы, карабины!

Разрывы гранат, визг осколков, отчаянные крики!

Это морская пехота столкнулась с солдатами, приняв их в темноте за отступающих бородачей. А солдаты, естественно, решили, что наткнулись на засаду.

Бой продолжался всю ночь. Войска Апчхибосса Утриноса успешно разгромили друг друга наголову. Бросив своих министров на произвол судьбы, Верховный Главнокомандующий помчался на мотоцикле в столицу. Километрах в двадцати от города мотоцикл сломался, и Апчхибосс Утринос побрёл пешком. Никто его не узнавал. Покрытый пылью, в изодранной одежде он заявился во дворец. Охрана приняла его за бродягу и стала гнать прочь.

— Идиоты! — зарычал диктатор, и гвардейцы, узнав его по голосу, испуганно попятились.

Апчхибосс Утринос поднялся пешком на сороковой этаж — лифт не работал, бастовали электрики, — вошёл в свой кабинет, упал лицом на диван и зарыдал.

Весть о новой победе бородачей мгновенно распространилась по городу.

К утру новости просочились и в тюрьму на островке Кат. Заключённые громко колотили табуретками по железным дверям. Надзиратели сбились с ног. Но теперь они уже никому не грозили, наоборот — стали ужасно вежливыми:

— Вы же интеллигентные люди, нельзя ли чуть-чуть потише? — умоляли они.

Дождь колотил табуреткой по двери громче всех. Он колотил до тех пор, пока у него в руке не осталась только одна ножка. А затем он позвал надзирателя и приказал принести ему несколько пустых вёдер.

— Сию минуту, — заискивающе сказал надзиратель и исчез.

Когда он примчался с вёдрами, Дождь достал лейку и наполнил их кристальной ключевой водой.

Надзиратель даже ущипнул себя — не снится ли ему это?

— Раздай заключённым, да поживей, — сказал Дождь. — Не хватит — приходи ещё. Надо же выпить за победу!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ Если все разом

— Ник!

— Пим!

Отряды Грома и Молнии соединились. Перед бородачами была открыта дорога на столицу.