— Прости, но я не позволю поставить здесь свою ёлку! — выкрикнул он из-за угла. — Она умрёт до Рождества, а до него лишь пять дней.

— Плевать на Рождество. Моё дерево должно дожить всего лишь до завтра.

— До завтра? Завтра приедет команда по сносу?

— Завтра Йоль. День зимнего солнцестояния.

Голова Норса выглянула из-за шаткой стопки столовых стульев.

— Ты ведьма?

Мариголд залилась удивлённым хохотом.

— Викканка? Ведьма-викканка? — уточнил он.

— Нет.

— Язычница? Типа… нео?

Мариголд покачала головой.

— Друидка? Ну, кто ещё отмечает зимнее солнцестояние?

— Кто угодно может праздновать зимнее солнцестояние. — Она прошла за ним вглубь квартиры. — Это астрономический феномен. Научный. Йоль — самый короткий день в году.

— Так значит вы с матерью… учёные.

Мариголд усмехнулась.

— Нет. Мама у меня точно язычница.

— Тогда спрошу снова. Зачем ты купила рождественскую ёлку?

— Я люблю ёлки. Мой папа… — Мариголд осеклась, но продолжила с тяжёлым сердцем: — праздновал Рождество. Мама его не отмечала, но соглашалась включать ёлки в наши традиции, потому что они красивые… и естественные. К тому же, христиане могли остаться без ёлок, если бы язычники праздновали Йоль по-другому. Ёлочки — это их идея.

Она ждала, что он обвинит её в излишней агрессии: Мариголд всегда яростно отстаивала свою позицию, — но у Норса наоборот разгладились складки на лбу.

— И где теперь твой отец?

Мёртв. Он ждал, что она скажет: «мёртв».

— В Шарлотте, — ответила она.

— А-а-а. — Норс обрадовался, но только на секунду. — Разведены?

— Они никогда и не женились.

— Братья? Сёстры?

— Я единственный ребёнок в семье.

— А где твоя мама?

Мариголд вроде бы чётко дала это понять.

— Она живёт здесь, конечно.

— В смысле, где она сейчас?

Она снова смутилась, а затем расстроилась.

— На работе. Она работает в ночную смену.

Однако стоило этим словам слететь с её губ, как Мариголд оцепенела от ужаса.

«Я только что сказала незнакомцу, что совершенно одна дома. Как можно быть такой тупой?»

Но Норс на это лишь сердито ответил:

— Так, значит, нам никто не поможет. Прекрасно.

— Что, прости?

Он убрал бирюзовый марокканский столик с вершины мебельной башни так же аккуратно, как если бы играл в Каланчу[7].

— Тебе придётся дать задний ход.

Расстройство росло с колоссальной скоростью.

— Что?

— Здесь можно всё переставить, но мне нужно больше места для работы. Всё, что есть в передней части дома, — Норс провёл головой справа налево, — нужно убрать туда.

Он кивнул в сторону прихожей.

— Ты загораживаешь дорогу.

Норс попёр вперёд, выталкивая её из собственной квартиры её же марокканским столиком.

Мариголд была потрясена.

— Ты что творишь?

— Само собой, — он поставил столик возле ели, — помогаю тебе.

— Тебе не нужно на работу?

— Нужно. Поэтому ты продолжишь убираться без меня. Один предмет за раз, хорошо? — Он кивнул, отвечая на собственный вопрос. — Договорились. Я вернусь после смены.

Мариголд понятия не имела, как он втянул её во всё это. Последние два часа ушли на то, чтобы перенести в прихожую пыльные стулья, грязные картонные коробки, мешки для мусора с бельём и бельевые корзины с безделушками. За это время мисс Агриппа три раза на неё наорала.

«Что скажет мама, когда вернётся домой рано утром и не узнает квартиру? Что я позволила незнакомцу помочь с уборкой? Что он сам это предложил?»

«Хотя… неправда. Не совсем».

Она в общем-то понимала, зачем позволила втянуть себя во всё это, и не только из-за уверенности, что теперь точно сможет попросить его помочь с озвучкой. Общество Норса приносила ей несказанное удовольствие, которого она не испытывала с тех пор, как её друзья разъехались прошлой осенью по университетам. С ним она не знала, чего ждать в следующую минуту. А ведь последние несколько месяцев жизнь Мариголд была расписана по этим самым минутам. Сломленная, подавленная мать и бесконечный график работы, разбавляемый лишь безмолвной компанией компьютера: виртуального мира и людей, что в нём обитали.

Норс настоящий. Он из плоти и крови.

А тем временем её собственная плоть покрылась тонким слоем пота.

«Чудесненько».

В начале одиннадцатого, когда Мариголд вытирала подмышки бумажным полотенцем, раздались тяжёлые шаги на лестнице. Она поспешила выбросить полотенце и побежала встречать гостя.

— Счастливого солнцестояния, — приветствовал её Норс, протягивая подставку для ёлки.

— А у нас есть такая. Где-то, — ответила она.

— Верю. Уверен, у вас всё где-то есть. Но я даже не буду прикидывать, с какой вероятностью мы сможем все это найти.

Мариголд не знала, посмешило это её или разозлило.

Норс протиснулся мимо неё в квартиру.

— Спасибо, Норс, – сказал он.

Разозлило. Она так и скрипнула зубами.

— Спасибо, Норс.

— Всегда пожалуйста, Мариголд. — Он оценивающе оглядел гостиную. — Ух, ты. Ты убрала больше, чем я думал.

— Я же говорила: я сильнее, чем кажется.

— Стало светлее.

Мариголд не могла это отрицать… но мебель ещё нужно занести в дом. Хотя она бы предпочла её попросту выбросить.

— Ты, правда, думаешь, что мы сможем всё расставить и останется место для ёлочки?

— Я слышу сомнение в голосе. Откуда оно взялось? Я разве совершал что-то двусмысленное?

Двусмысленное. Ещё одно классное словечко. Ей нравилось не только, как он говорит, но и что он говорит.

— Ну, была парочка моментов.

— Назови.

— Ты так сильно помог совершенно незнакомой девушке. В поступке читается скрытый подтекст.

— Хотел бы поспорить, — улыбнулся он, — но не могу.

— Почему ты мне помогаешь?

Он продолжил оглядывать квартиру, прикидывая на глазок площадь комнаты, измеряя все углы и щели.

— Во мне умер прирождённый организатор. Я чувствую, как всё должно располагаться. Я, м-м-м, аватар тетриса. Это моя суперсила. Мой долг помочь тебе.

Мариголд скрестила руки на груди

— Суперсила, значит.

— Каждый хоть в чём-то талантлив. К сожалению, большинству достались дурацкие суперсилы. К примеру, первым замечать четырёхлистный клевер или угадывать вес до последнего грамма.

Мариголд задумалась, могло ли это быть правдой.

«Было бы приятно, если бы внутри меня спала хоть какая-то суперсила, даже дурацкая. Чтобы это могло быть?»

— О-кей. — Норс вернул её в реальность. — Пока я выношу оставшуюся часть мебели (Мариголд не смогла вынести самые большие предметы), тебе нужно всё пропылесосить и протереть пыль. У тебя словно восемь кошек живёт. Кстати, а они есть?

— Целых восемнадцать штук.

— О-у! Но у тебя есть пылесос?

Мариголд вздёрнула подбородок.

— Само собой.

Хотя, надо признать, они так и не смогли им воспользоваться.

— И мисс Агриппа разозлится на шум в такой час?

— Очень.

У Норса заблестели глаза.

— Отлично.

Мариголд пылесосила, воевала с мисс Агриппой и вытирала от пыли вновь освободившие части квартиры, пока Норс переносил мебель. Мариголд не хотелось признавать, что у них не оказалось тряпок для пыли — точнее они были, но бог знает где — поэтому она взяла махровые салфетки из мусорного мешка. Декоративные, купленные для гостей.

Квартира состояла из двух спален, ванной, кухни, столовой и гостиной. Как только передняя часть дома была очищена, Норс расписал следующий шаг.

Они стояли посередине маленькой столовой. Мариголд впервые в жизни увидела ковёр в этом доме.

— Так как эта комната отделена от остальных, то станет нашим складом. Мы должны уместить всё здесь, включая мебель из спальни, и расставить вдоль стены.

Он указал на самую длинную стену в гостиной.