— Дерись, черт тебя дери! Если бы я хотела подвесную грушу, пошла бы в спортзал.

Круз сверкнул глазами.

— Я не сделаю тебе больно.

— Давай же, — убеждала она. — Дерись со мной.

Санта снова напала, и на этот раз удар с разворота достиг цели, запрокинув Крузу голову.

Запыхавшись, она отступила.

С силой проведя рукой по губам, он стер следы крови.

— Я не буду тебя бить.

— Тогда какого черта устраивал спарринг? — она снова атаковала, нанеся удар противнику чуть выше левой почки. Выругавшись, Круз развернулся. — Ты даже не пытаешься, — выплюнула Санта. — Дерись!

Однако он либо блокировал удары, либо просто принимал их, но и пальцем не пошевелил, чтобы начать бой. У нее возникло чувство, что она дерется, а он — танцует.

Гнев и ужас смешивались и плавились, сливаясь в эмоцию, распознать которую не получалось… но сосредоточилась она на этом мужчине. Если удастся выжечь из себя все это, появится шанс вновь начать мыслить и дышать.

«Пришло время для чего-то другого». Собравшись с силами, Санта прыгнула на Круза и врезалась ему в грудь.

Не ожидая смены тактики, он упал. Она приземлилась сверху и придавила его руки коленями.

— Если ты не даешь мне то, чего я хочу, тогда я беру это сама, — сказала Санта.

Круз внимательно наблюдал за ней.

— Ты на самом деле хочешь, чтобы я тебя бил?

Она не позволила себе думать. Наклонившись, Санта прикусила его нижнюю губу, вонзаясь в нее зубами и похищая намек на темный сексуальный вкус.

Большое тело под ней напряглось, и Круз молниеносно припал к ее губам, приоткрывая их. Санта ладонями сжала его голову и ответила. Поцелуй не был легким, в нем не было ничего нежного или любящего. Он был жестоким, грубым и прекрасным. Круз гладил языком язык Санты, и она делала то же самое, постанывая ему в рот. Как же хорошо. Она всегда знала, что когда, наконец, получит Круза, это будет лучше всего, что у нее было прежде.

Подавшись назад, Санта слышала, как он рыкнул в знак протеста. Однако когда она сжала надетую на нем футболку и стянула ее через голову, выражение его лица изменилось. Теперь появился абсолютный голод, который также отразился и в карих глазах.

Черные узоры, огибающие очень твердый бицепс, неудержимо манили. Санта провела языком по коже, обрисовывая контур орнамента.

Круз застонал, запустив пальцы ей в волосы.

— Когда ты это сделал? — спросила она.

Он сорвал с волос Санты завязку, и пряди рассылались по полу.

— После того, как поступил на службу в морскую пехоту. Это просто чернила, но они стали способом восстановить себя.

— Мне нравится, — Санта укусила расписанную кожу его плеча.

Качнув бедрами, он перевернул их набок, и они начали срывать друг с друга одежду. Санта второпях расстегивала его ремень, в то время как Круз быстро освобождал ее от рубашки. Одно движение большой руки, и полы разошлись в стороны.

Круз снова перекатился, но на этот раз оказался сверху. Он опустился Санте между бедер, и она почувствовала трение жесткого члена. Круз целовал с такой силой, что вжимал ее голову в маты.

Он не был послушным любовником. Не был приручен и не стал бы исполнять приказы.

И, черт возьми, Санта его хотела. Каждый упрямый дюйм этого альфа-самца.

Трахнуть Круза вытеснит из головы все мысли и не оставит ничего, кроме рева желания. Вот только Санта не стала бы покорно лежать на спине и позволять ему делать все, что заблагорассудится.

Подняв бедра, она заставила Круза перевернуться, пока снова не оказалась сверху. Санта схватилась за его ремень и молнию брюк. Расстегнув штаны, она проникла под хлопок облегающих боксеров.

«О, Боже». Руку заполнила горячая твердость. Член был длинным, толстым и подрагивал в ладони. Когда он окажется внутри, будет чувствоваться каждый дюйм.

Санта исследовала ствол, прослеживая пальцем широкую вену, и приласкала округленную головку. Ей понравился долгий стон Круза.

— Черт, Санта, — мышцы его шеи напряглись. — Ты подведешь меня к концу.

— О нет, солдат, — она качнула член рукой. — Это только начало.

Неохотно Санта отпустила его и встала. Ей понадобилось три секунды, чтобы стянуть с себя брюки вместе с трусиками. Она стояла над Крузом абсолютно голой. Санта знала, что фигура у нее угловатая, с натренированными мышцами. Однако хоть груди и были небольшими, но зато высокими, а ноги — длинными, за которые она в свое время получила несколько комплиментов.

Словно читая мысли, Круз провел ладонями по ее голеням, скользя по коже мозолистыми кончиками пальцев.

— Санта.

Лишь ее имя. Одно слово. И все же сексуальная протяжность голоса доказывала, что Крузу нравится открывшийся вид.

Твердый член доказывал это еще убедительней.

Рухнув на колени, Санта устроилась сверху и одним движением опустилась на него.

— Черт, — бедра Круза дрогнули, проталкивая член еще глубже.

Боже, это оказалось больнее, чем она ожидала. Санта замерла, пальцами впиваясь в мускулистую грудь под своими руками. Она была переполнена, растянута до предела.

— Я немного…отвыкла.

— Mi reina, — он ладонями обхватил ее лицо. — Подожди секунду, привыкни ко мне, — одной рукой он провел по ее груди, ущипнув сосок, и пальцами обрисовал пупок. Затем спустился между ног.

Стоило Крузу притронуться к клитору, как Санта дернулась и качнула бедрами, ища больше касаний. Он пальцем кружил по комку нервов, вынуждая ее кусать губы.

Санта встретилась взглядом с Крузом и увидела в его глазах нечто, что, как ей показалось, напоминало удовлетворение.

— Теперь двигайся, — прошептал он. — Объезди меня, mi reina.

Санта приподнялась, пока в ней не осталась лишь массивная головка, и снова рванулась вниз. Когда Круз застонал, она оперлась ладонями ему на грудь и поскакала в диком ритме.

Прежде ей хотелось вытолкнуть из себя тьму.

Теперь же Санта чувствовала лишь огненную бурю желания, где не было место ни для чего, кроме Круза.

«Dios, как же она охрененно прекрасна».

Словно загипнотизированный, Круз смотрел, как над ним движется Санта. Ее груди слегка покачивались, и он надеялся вскоре уделить им больше времени. Ему хотелось исследовать их крепкую форму и попробовать на вкус эти темно-розовые соски.

Он схватил Санту за бедра, подгоняя скакать быстрее. Член скользил в глубине ее тела, и оно обтягивало его, словно горячая тесная перчатка.

Круз чувствовал, как напрягаются мышцы, а по позвоночнику сверху вниз покатываются электрические импульсы. Он хотел эту женщину не один месяц и не был способен думать ни о ком, кроме нее. А теперь был глубоко в теле Санты и смотрел, как на ее поразительном лице одно выражение сменяется другим.

Она ускорилась, и Круз опустил руку меж ее длинных ног. Найдя скользкий маленький комочек, он с нажимом провел по нему. Она вскрикнула, и Круз знал, что ее разрядка уже близка. Ему не терпелось увидеть, как Санта кончает. С другим невнятным криком она ускорилась и поскакала агрессивнее.

Спустившись пальцами ниже, Круз коснулся того места, где растягивал ее членом. Так охрененно сексуально. Он вернулся к клитору. Черт возьми, Круз не мог дождаться, когда уложит Санту под себя и будет смотреть, как она извивается, пока он сосет ее и вылизывает.

— Круз! — Санта выгнулась дугой, и когда содрогалась от кульминации, кричала его имя.

Он стиснул зубы, стараясь продержаться так долго, как только сможет. Когда она, обессилев, упала ему на грудь, он перекатился и оказался сверху.

— Теперь моя очередь, — подняв бедро Санты вверх, Круз отвел его в сторону и погрузился в нее еще глубже. Она стонала, полу прикрыв глаза, и смотрела на него с сексуальной напряженностью.

У Круза лопнула последняя токая нить самоконтроля, и он начал вбиваться в Санту. Она была такой горячей, влажной, и он никогда не чувствовал ничего лучше. Круз толкался в нее снова и снова, пока не тачал терять ритм. Нависшее освобождение напоминало пылающий шар внизу позвоночника.