В эти мгновения Энлиль додавливал последнее хрипящее существо. Разум его скомкано подливал масла в огонь. В нём редко проскальзывали рациональные выводы. За возросшей энергией спрута, о чём догадался командир, стояли Оборотни. Это они намеревались чужими руками прикончить своих преследователей. Ещё малость, и их замысел удался бы, настолько энергетически размозжёнными оказались наёмники. Подчинив спрута, Оборотни перенаправили в него столько мощи, сколько смогли извлечь из своих ограниченных ресурсов, но, проиграв схватку, существа притихли, надеясь укрыться от наёмников в ярко-болезненной ауре погибающего монстра.

Всё ещё не убавив ярость, не совладав с гнилой силой, что ему пришлось отпить от души спрута, Энлиль безжалостно терзал уже мёртвых Оборотней. И лишь потом, когда он испачкался и телом, и душой, – его будто прорвало. Отторжение чужеродной материи перетекло в агонию, ещё более мучительную, чем объятья спрута. Переживший подобное, Энки безнадёжно пытался облегчить участь командира, но ему самому требовалась помощь и восстановление. Восполнив часть собственных сил, товарищ незначительно перетянул терзания Энлиля на себя. Через несколько минут у них получилось притупить буйность.

Оставаясь взвинченным, не до конца исцелённым и немного пристыженным из-за своей жестокости, Энлиль возвращался к осязаемости ума. Начав размышлять относительно здраво, наёмник тут же посмотрел на тлеющие от его ударов ошмётки тел Оборотней.

– Четвёртый ушёл? – быстро спросил он.

В ворохе останков находились трупы только трёх существ.

Энки поспешно угомонил командира.

– Там, – указал он.

Прибитый товарищем Оборотень находился в двухстах метрах от спрута.

Энлиль судорожно вздохнул. С этими рабами было покончено.

– Есть проблема, – прервал его Энки.

Обернувшись, командир заметил мысли товарища.

– Вижу, – уже спокойно ответил он.

Иерихонская система опустела. Последние корабли убрались отсюда восвояси, стоило лишь серому спутнику перевоплотиться в арену для битвы высших существ. Но вместе с армиями исчезли и Кряжи.

– Он успел их телепортировать, – добавил Энки, указывая на четвёртого Оборотня.

Серая сфера под ногами наёмников угрожающе задрожала, и друзья покинули спутник. Его глухой раскол они наблюдали уже с Иерихона. Чувствуя, что ещё немного, и опустевшая планета подчинится нарастающим возле неё катаклизмам, Энки спросил:

– Уходим?

– На Исфахан?

– Мы опоздали, – коротко ответил Энки. – Эвакуация завершилась.

Уставший и злой, Энлиль сбивчиво перенаправил внутреннее зрение в Исфаханскую Солнечную систему. От увиденного командир стал темнее тучи – Исфахан был почти так же пуст, как и побитый Иерихон. Эвакуация в системе завершилась один условный час назад, и даже военная авиация уже оставила структуры системы.

Прощание не заладилось.

А расколовшийся на три части спутник всё зарождал и зарождал на планете непорядки. Нарушенное гравитационное единство собиралось стереть остатки живого с поверхности израненной планеты, и некоторые извержения соперничали в желании первыми открыть счёт жертвам.

– Поможешь? – неожиданно для себя, спросил Энлиль

Готовый к телепортации Энки удивился, но потом кивнул.

Повременив с уходом, не нарушая тишины, наёмники соединились разумом, взявшись за перекройку ближайшего пространства и перераспределяя влияние гравитации так, чтобы изменения не коснулись катастрофами самой планеты. Они могли бы бросить её на попечение безжалостного случая, отправиться туда, где уже давно требовалось их вмешательство, – в Галлию, но, быть может, от остатков человечности, или в отплату за недавно проявленную ими жестокость, друзья расходовали самих себя на совершенно не рациональную затею. Наёмники спасали планету.

Воссоздав новый гравитационный баланс, Энлиль в последний раз отдал должное притупившейся и омрачённой красоте иерихонских закатов. Едва восстановив силы, друзья последовали к Галлии.

Глава 12

Галлийская Солнечная система находилась под осадой двадцать шестой час относительно времяисчисления в главной Аккадской системе. Отражающие системы прямого перехвата и плотные щиты, установленные на орбитальных заставах, были выведены из строя более чем на семьдесят пять процентов, а из ещё пока не тронутых орбитальных сетей оставалась только последняя – внутренняя. Преграждающие к ней подступы заставы и остатки внешних сетей не знали и малейшего отдыха, находясь под непрекращающимся сконцентрированным огнём. Будь атака не столь массированной и целенаправленной, воспроизводимой на планете и спутниках энергии хватало бы для питания защиты всех орбитальных структур. Наземные установки работали в максимальном режиме, выдавливая из себя сверх ожидаемого, но энергии катастрофически не хватало.

Прибыв в систему и прорвавшись штурмом к главной планете двадцатью часами ранее, адмирал Хорс преимущественно тем и занимался, что жонглировал доступными ему энергическими ресурсами, постоянно усиливая ценой отступлений ту или иную заставу.

Основная часть прилетевших к Галлии республиканских армий не участвовала в обороне. Трети кораблей, на которых предполагалось выводить остатки войск, не решавшееся ранее улететь местное население и обслуживающий персонал наземных и космических объектов обратно к Аккаду, были отведены двадцать три установки, и те в спешке восполняли возможности межпространственный двигателей. Ещё треть, в большей степени высокоманевренные, десятиметровые и не менее расторопные двадцатиметровые беспилотники-истребители, оставались для адмирала последней ударной силой, которая ещё хоть как-то могла ненадолго сместить ход осады и прикрыть будущее неминуемое отступление. Остальная авиация, представляющая собой, в основном, крупногабаритные шести- и семипалубные галеоны с работоспособными тремя и соответственно тремя с половиной тысячами единицами орудий разного характера, мобильные крейсеры и вспомогательные авианосцы занималась тем, что вплеталась в структуры орбитальных сетей, замещая места полуразбитых застав и давая возможность быстро вывозить персонал и уцелевшие военные мощности, перебрасывая их на другие структуры.

Держа постоянную связь с Аккадом, адмирал Хорс рассудительно координировал дальнейшие решения по мере подготовки завершающей последней эвакуации в главной системе. Высшее руководство выпрашивало у осаждённой Галлии ещё минимум десять относительных часов, после чего Хорсу надлежало незамедлительно следовать к месту дислокации военно-гражданского флота близ планеты Аккад. К возврату остатков его армий, в случае успешного прохождения эвакуации, адмирал и его войска окажутся в хвосте флота и последними войдут в портал.

С виду изложенный план и соответствующие к нему требования не казались необоснованными. Хорс не хуже других адмиралов знал, в каких бешеных темпах проходила подготовка к последней эвакуации, к тому же ему доложили о некоторых сложностях исфаханской эвакуации, в частности, о нестабильности тамошнего портала, проблемах его открытия, и эти особенности закладывались теперь в предстоящем мероприятии, что требовало от Галлии ещё больше упорства и отыгранного времени.

Галлийская система и без того значительно превзошла все ранее атакованные пришельцами системы в других государствах, побив ближайший рекорд на девять условных часов и продолжая увеличивать этот показатель. Её передовые технологии позволяли выдерживать напор, но ситуация стремительно изменялась не в пользу Хорса. Теряя важную плотность в обороне, адмиралу приходилось оставлять каждую из орбитальных сетей за сравнительно меньшее количество времени, а теперь, когда в его запасе находилась только одна уцелевшая сеть застав и изрядно заношенная крупногабаритная авиация, новость о требуемых десяти часах практически подкосила адмирала. Сам он не гарантировал Галлии и пяти.

Свои последние надежды Хорс связывал только с прочностью внутренней преграды. Если на внешних сетях использовались обычные отражающие установки, системы перехвата и щиты, то в заключительной орбитальной оборонительной структуре применялись смешанные технологии, основой которых послужили технологии Сеннаарского братства. Питание этих застав и станций также черпалось от наземных установок, но главным их достоинством была способность поглощать энергию извне и перерабатывать её под свои потребности. Щиты сети не просто отражали удары. Примерно половина энергетической доли от каждого вражеского залпа трансформировалась в полезную и интуитивно подлатывала полотно защиты либо перенаправляла ресурсы на мощности орудий.