Я обвела взглядом всех присутствующих, наблюдая за тем, как изменяются выражения их лиц: старый маг уже не пытался изображать рассеянное добродушие нрава и напоминал мне теперь одного из хищных северных ящеров, чучела которых хранились в музее Академии. Несколько минут назад я могла бы подумать, что пост Главы Лиги отойдет через пару лет к Каспару, однако теперь я поручилась бы за то, что Артиморус будет править чародеями еще добрый десяток лет - если, конечно, сумеет вышибить из Эпфельредда герцогиню Арборе. Мой крестный, напротив, выглядел разочарованным и уставшим, но, к моему удивлению, в его взгляде не чувствовалось злости - скорее, то было сожаление. Констан окончательно стушевался, но все еще с надеждой поглядывал на Каспара, словно ожидая, что тот объяснит, отчего замысел, выглядевший столь привлекательным на словах, в жизни оказался несколько кособоким.

   Мои спутники казались одинаково подавленными - у каждого из них на то была своя причина, но я видела, что каждый из них по-своему сочувствует моему поражению. "Зачем вы пришли сюда? - читала я немой вопрос в глазах опечаленного Мелихаро. - Стоил ли этот разговор свободы?". "Мы ведь могли сбежать!" - вторил ему унылый взгляд магистра Леопольда. Выражение лица Искена было более сложным - оно и немудрено, не каждый день узнаешь, что тебе придется жениться, что бы ты сам по этому поводу не думал.

   -Мессир, - повернулась я к Каспару, зная, что в последний раз обращаюсь к нему с какой-либо просьбой. - Скажите господину Артиморусу, что меня нельзя ни к чему принуждать - из этого не выйдет ничего хорошего.

   -Каррен, твое упрямство не оставляет нам выбора, - был ответ. - Времени совсем не осталось, герцогиня Арборе хочет с тобой встретиться и уже не верит нашим отговоркам. Мы должны как можно скорее показать, что ты все еще на нашей стороне.

   -В сотый раз повторяю, что я не на вашей стороне, - зло отрезала я.

   -Ты принадлежишь нам, - властно объявил Артиморус. - Довольно споров! Отныне ты будешь делать лишь то, что тебе прикажут!

   -Вы ошибаетесь, - произнесла я твердо, и, отбросив последние сомнения, сняла шапку - в первый раз с тех пор, как поклонилась на прощание гробнице Горбатого короля.

   Я знала, что Артиморус и Каспар не сразу поймут, что за предмет украшает мои грязные спутавшиеся волосы, но они обязаны были почувствовать, какая безграничная древняя сила заключена в этом простом серебристом ободке. Она ждала лишь того, чтобы я позволила ей раскрыться - и мне стоило немалых усилий все это время оставлять без ответа ее призывы. Теперь же, когда я уступила ее требованиям, всплеск высвобожденной энергии отозвался в теле каждого из нас дрожью, а я отдала короне свой первый мысленный приказ.

   -Что это? - воскликнул Артиморус, тщетно пытаясь пошевелиться.

   -Корона... - в ужасе произнес Искен, до того упорно хранивший молчание, явно не желая лишним словом ухудшить свое положение. - Ты все-таки взяла ее! И надела!.. Этого же нельзя было делать ни в коем случае!

   Мелихаро с Леопольдом дружно застонали, и демон, мученически закатив глаза, вскричал:

   -Так вот почему вы не выбросили эту шапку сразу же после того, как мы выбрались на свет божий! А я-то верил, будто это оттого, что она вам нравится!..

   -Это прекраснейшая шапка, - с чувством ответила я. - И я бесконечно вам за нее признательна, господин Мелихаро.

   -Венец Горбатого короля! - моему крестному хватило этих слов, чтобы угадать, с чем он имеет дело. - Безумный Аршамбо был прав! Но как...

   Тут он перевел взгляд на Искена, чей вид выражал одновременно потрясение, испуг, вину и добрый десяток чувств того же неприятного рода.

   -Искен Висснок! - тон его был донельзя зловещим, и несмотря на то, что Каспар был точно так же обездвижен, как и Артиморус, по лицу Искена пробежала заметная дрожь. - Проклятый сопляк! Ты допустил, чтобы эта девчонка подобралась к Аршамбо? Все это время она пряталась под его крылом, а ты молчал? Оооо... Отчего я не свернул тебе шею при первой же возможности?! Мессир Артиморус, когда я говорил, что этого вздорного юнца нельзя подпускать к серьезным делам, то имел в виду лишь то, что он тщеславен, порывист и вспыльчив сообразно своему возрасту. Если бы я тогда знал, что он позволит Каррен Брогардиус узнать хотя бы сотую долю истории с короной, то я бы сказал иначе: этого идиота следовало придушить еще в колыбели матери, но раз он все еще жив, то нужно выслать его из княжества немедленно - к троллям, к гоблинам, к бесам на Пустоши!..

   -Я полагал, магистр Каспар, что она шпионит для вас, - Искен все еще пребывал во власти потрясения и не обратил ровным счетом никакого внимания на прозвучавшие оскорбления, что было для него весьма нехарактерно.

   -Шпионит для меня? - переспросил Каспар, приподняв брови, а затем, окончательно отбросив традиционный для чародеев бесстрастный облик, прорычал:

   -Да я бы предпочел низвергнуть руины храма в преисподнюю, чем допустить туда Каррен! Она открыла тот портал, с которым все это время возился Аршамбо, не так ли? Он сам отправил ее туда? О, боги, неужто он вконец рехнулся?! Только истинному безумцу могло прийти на ум связаться с этим ходячим бедствием, с этим воплощением катастрофы... К дьяволу герцогиню Арборе - у нас на носу проблемы стократ серьезнее!

   Артиморус Авильский, все еще пытавшийся сопротивляться древней магии, яростно впивался ногтями в подлокотники своего кресла, свирепо вращал глазами, а его борода искрилась, точно иней на ярком солнце - но даже сил старого опытного мага было недостаточно для того, чтобы побороть мой приказ. Магистр Каспар, завидев это, лишь вздохнул и с немалым раздражением произнес:

   -А я ведь говорил, что нужно немедленно остановить Аршамбо, уничтожить все свидетельства очевидцев и запретить даже самым сумасшедшим магам упоминать о проклятой короне! До последнего я надеялся, что все это лишь бредни безумца. Даже при нынешнем состоянии дел обращаться к старой магии не стоило, а уж приносить в наш мир артефакт такой силы - и подавно. Каррен, дитя мое, - обратился он ко мне с бесконечно печальным вздохом, - что ты собираешься делать с этой короной? Ты понимаешь, насколько она опасна? Увенчать голову ею - проклятие, а не награда. Ты не из тех людей, что будут пользоваться ее силой без оглядки, а подобные артефакты не прощают такого небрежения. Она убьет тебя и перейдет в другие руки, это заложено в самой ее природе. Магический предмет такого рода сложно предать забвению - он будет появляться снова и снова, сменяя хозяев одного за другим.

   -Знаю, - ответила я так же грустно. - Но я была вынуждена поступить так.

   -Я сожалел об этом. А теперь - сожалею стократно, - мне показалось, что теперь Каспар говорит искренне. - Ты не справишься с этой бедой. Короне следовало оставаться в гробнице, твоя голова не вынесет ее тяжести...

   -Клянусь, мессир Каспар, что воспользовалась ее силой в первый и последний раз, - я была серьезна, как никогда. - Я знаю, что не гожусь в наследницы Хромого короля. Но иначе вы бы не отпустили меня.

   -Госпожа Брогардиус, - вмешался в наш разговор Артиморус, который, возможно, впервые за долгие десятилетия вспомнил о том, что такое просьбы. - Вы совершили чудовищную ошибку! Подумайте о том, что за беду вы накликали, пусть даже и защищаясь! Не сомневаюсь, что вы способны на благородные порывы и воображаете, что благодаря вашей жертве артефакт не перейдет в руки алчных и жестоких чародеев, но магистр Каспар абсолютно прав - корона вскоре уничтожит вас, и найдет другого хозяина. Кто знает - что это будет за человек? Быть может, он утопит в крови все королевства - и это, между прочим, будет на вашей совести. Остановитесь! Позвольте кому-то более опытному помочь вам. В бездумном использовании силы этого артефакта сокрыто огромное зло, но если подойти к нему с умом... Корона может спасти Лигу, бескровно остановив вражду между герцогиней Арборе и чародеями. Вам противна магия в нынешнем ее виде - но разве могут произойти изменения к лучшему в преддверии войны?