«Не забывай меня,»- прошептала она, когда его руки обвились вокруг её плеч.

Винн подняла голову и неуклюже прижалась губами к губам Оши. Потом она развернулась и кинулась прочь, боясь даже оглянуться назад. Прошлой ночью она увидела его впервые с того дня в доках.

Чейн был не единственным, кто последовал за ней через полмира. Чейн был не единственным её стражем.

Чейн вдруг отвернулся от окна и пристально посмотрел на нее.

-Спасибо,- сказал он.

-За что?

-За то, что вернулась к нам. За то, что не осталась с ними.

Винн почувствовала себя так, будто может выгореть изнутри и сломаться.

-Чейн, что заставило тебя думать, что я...

Тень зарычала, и Винн, дернувшись, обернулась. Собака рычала на стену слева от кровати.

Рука в темном рукаве выглянула из старых досок.

-Винн!- прохрипел Чейн.

Красная Руда вскочил и кинулся к кровати, а из стены уже показался подол юбки. Чейн встал за правым плечом Винн, но не заслонил её собой и не попытался оттащить её в сторону.

Несмотря на испуг, Винн заметила, что ни один из них не казался встревоженным — только настороженным. Силуэт в темной одежде полностью показался в комнате, и одежда эта не была черной.

Свет ее кристалла холодной лампы, лежащего на ночном столике, ясно показал глубокий тёмно-синий цвет. Одна узкая рука поднялась, чтобы откинуть капюшон.

Премин Хевис посмотрела вниз на Винн сверкающими карими глазами на лице, почти эльфийском из-за узкого подбородка. Она просто стояла на месте, осматриваясь. На ее плече висела холщёвая сумка, той же рукой она держала ещё одну, а в другой...

Винн почти прекратила дышать, увидев посох с солнечным кристаллом.

-Не легче было войти через дверь?- сухо спросил Чейн.

-Шаги на лестнице или стук могли услышать,- ответила Хевис. – А я не хочу, чтобы меня видели здесь.

Она поставила сумки на кровать и протянула посох Винн.

А Винн просто сидела на полу, задаваясь вопросом, что только что произошло.

-Я подумала, что ты захочешь вернуть свои вещи,- сказала премин.

Винн пришла в себя достаточно, чтобы встать и схватить посох. Она все еще не могла отдышаться и подобрать слов благодарности, хотя всё её естество дышало этим.

-Книга, которую ты попросила меня принести, в сумке,- сказала Хевис. - Хотя я и сама сносно читаю на суманском.

Винн, не выпуская посоха, потянулась, чтобы одной рукой открыть сумку. И остановилась, изучив содержимое.

Кроме старого словаря суманского языка, там была ее тетрадь — та, с зашифрованными примечаниями. В сообщении она рискнула дать подробные инструкции и относительно ее местонахождения, и относительно того, что ей потребуется расшифровывать загадки на самых старых диалектах Суманской Империи. Учитывая выбор Хевис ордена Гильдии, Винн не удивляло, что премин в некоторой степени знала суманский. Языки были частью обучения всех Хранителей, хотя прежде всего это была прерогатива каталогистов. Но многие тайны искусства метаологов были открыты в Суманской Империи.

-Николас не испытал затруднений при передаче вам сообщения?- спросила Винн.

Хевис приподняла одну бровь:

-Мастер а’Ситт доставил его.

-А’Ситт?- почти прошипел Чейн.

Винн тоже была озадачена, и будто прочитав ее реакцию, премин Хевис медленно выдохнула.

-Это очень прояснит ситуацию, если мы расскажем друг другу всё,- сказала премин. - Если мы действительно хотим помочь друг другу.

Винн уже и сама пришла к этому заключению, но было что-то еще в ответе премина. Хевис не только предложила помощь, она ожидала чего-то в ответ. То, в чем нуждалась Винн, было бесценно, и она научилась не доверять подаркам. Возможно, будет лучше заставить премина сделать первый шаг.

-Согласна,- проговорила Винн и тут же выпалила. – Зачем в Гильдию каждую ночь прибывают фургоны? Что они привозят?

Хевис молчала, хотя Винн не могла сказать, было ли это вызвано нерешительностью, нежеланием отвечать или чем-то еще. Лицо премина ничего не выражало.

-Поставки для экспедиции,- внезапно ответила Хевис.

-Экспедиции? Куда?

-В замок, где ты нашла древние тексты. Согласно твоему отчету, ты забрала с собой только небольшую часть того, что там есть.

Прежде чем Винн произнесла хоть слово, вклинился Чейн:

-Они не должны!- выдохнул он. - Разве они не читали о том, что поймано в ловушку под замком? Премин, ты...

-План все еще далек от выполнения,- перебила Хевис.

-Тогда почему они уже накапливают снаряжение?- возразил Чейн.

Хевис смотрела на Винн, пока отвечала:

-Группа с небольшим шансом достигнуть того места должна иметь распланированное финансирование и продуманный маршрут, а это займет время. Даже несмотря на шанс преуспеть, усилия эти могут оказаться бессмысленными... или ненужными, по сравнению с непосредственными проблемами.

Винн не понравилось, как Хевис смотрела на нее.

-Я ответила на твой вопрос,- сказала премин. - У тебя есть, что сказать мне?

Винн глянула на Чейна. Он кивнул и вытащил из-за пазухи свиток в старом жестяном футляре.

Она потянулась к карману своей одежды и вытащила помятый листок бумаги, потом оба обосновались на полу. Чейн развернул древний кожаный свиток с закрашенной поверхностью.

Союз с Хевис предполагал всё или ничего, и они только что выбрали всё. Премин присела рядом, в замешательстве разглядывая бумагу и свиток.

-Это – то, что мы перевели на настоящий момент,- объяснила Винн, разворачивая листок бумаги так, чтобы премин могла прочитать.

«Дети в двадцати и шести шагах стремятся скрыть в пяти углах

Якоря Существования, которое когда-то жило среди Пустоты.

Один, чтобы иссушить Дерево от корней его до листьев.

Заложенный, где проклятое солнце взломало почву.

Вдыхающий пламя, второй сидит в холоде и темноте.

Сидит один на воде, которая никогда не течёт.

Средний берёт ветер как последнее дыхание.

Засел на отмелях, которые всё ещё могут утонуть.

И глотает волны в бесконечной жажде.

Четвёртый уединился в высоком и плачущем камне.

Но последний, поедающий сам себя, заблудился

В глубинах Горы ниже места песни лорда.»

Винн продолжила:

-«Дети» были первым физическим проявлением Детей Ночи — вампиров — каким-то образом созданными Древним Врагом... их тринадцать. «Якоря» – это шары, и из стиха видно, что их пять — один связанный с каждым из элементов существования. В конце Войны Дети разделились на пять групп и разошлись по свету, чтобы спрятать шары.

-Это ты перевела?

-Отчасти, но домин Иль’Шанк многое исправил.

-Иль’Шанк?- повторила Хевис с тонкой неприязнью в голосе.

-Сам стих написан на древнем суманском диалекте... Вроде бы, он назвал его парпасеа.

Премин несколько раз перевела взгляд между бумагой и свитком:

-Какой стих? И какое отношение ко всему этому имеет испорченный свиток?

Винн поняла, как много еще ей придётся рассказать, если они должны будут сотрудничать.

-Сам стих написан кровью одного из Детей... под чернилами.

Хевис подняла на нее глаза, и Винн показалось, что она только что натравила на след добычи некоего зоркого хищника.

-Тогда как вы прочли написанное?- тихо спросила Хевис.

Винн глянула на Чейна.

-Короткую версию,- сказал он.

Винн проигнорировала предупреждение, которое он подразумевал.

- Несколько лет назад я сделала ошибку,- начала она, а потом описала, что в результате у неё появилось магическое зрение, которое помогало видеть следы Элементов — или по крайней мере Духа — в окружающем.

-Ты баловалась с тавматургическим ритуалом?- спросила Хевис. - Какой безответственный дурак научил тебя этому? И да, я поняла, что ты сделала.

Винн не хотела вдаваться в подробности:

-Это осталось со мной, и теперь я могу призывать магическое зрение по своему желанию.