— Госпожа!

Сиара подскочила с опасно закачавшейся коробки, радостно хлопая в ладоши. Не удержав равновесия, она пошатнулась, съезжая с огромной груды вещей. Девушка сдавленно пискнула, а в воздух вырвалось два луча, метнувшихся к ней. В стороне тонко и испуганно вскрикнула Азария, прижимая руки к задрожавшим губам. Яснина только закатила глаза, прекрасно зная, что последует за этим. Сиара растворилась в воздухе, оставляя после себя только туманную голубоватую дымку, появляясь спустя мгновение рядом с остановившейся колдуньей. Сила прошла в том месте, где пару секунд назад опасно балансировала на краю завала из коробок и всевозможного хлама девушка, растворяясь в воздухе. Лот и Лим изумленно обернулись, с недоверием глядя на то, как она с громким и радостным писком воодушевленно кидается колдунье на шею, сжимая в сильных и удушающих объятиях.

— Это…, - начал Лот, озадаченно переводя взгляд с завала на них.

— Невероятно, — закончил за него общую на двоих мысль Лим, громко хмыкнув.

Вслед за этими словами весело рассмеялась Велислава, ведь для нее подобное зрелище давно уже стало привычной картиной.

— Госпожа, госпожа, госпожа, — скороговоркой тараторила Сиара, судя по силе захвата, решившая ее задушить.

Над ее головой деликатно кашлянул князь, заставляя девушку мгновенно разнять руки, переводя на него сияющий и восторженный взгляд.

— Такой красивыыыый, — восхищенно пропела она, без малейшего стеснения рассматривая удивленно моргнувшего от подобной наглости мужчину изучающим взглядом. Она оторвалась от него, переводя взгляд на колдунью, которая осторожно пыталась сделать вздох и тихонько прошептала. — Госпожа, а малыши вообще будут сама прелесть!

Яснина оторопела от неожиданности, забыв, что ей срочно необходимо сделать вдох. Она немного повернула голову, с ужасом глядя расширившимися глазами на приподнявшего бровь князя, который с широкой улыбкой смотрел на девушку.

— А она мне нравится, — он перевел на побледневшую колдунью обжигающий взгляд, наполненный такой страстью, что Яснина не выдержала и торопливо опустила глаза, смутившись того откровенного желания, с которым он смотрел на нее.

— Вы мне тоже, — доверительно сообщила мужчине Сиара, — и будете, пока вот так смотрите на мою госпожу.

— Сиара, — выдохнула колдунья, вызвав у нее только сияющую радостью улыбку.

Князь слегка обернулся назад, коротко приказывая страже закрыть двери. Дождавшись легкого стука, раздавшегося за спиной, колдунья вопросительно посмотрела на девушку, с порозовевшего личика которой стремительно сбегала улыбка.

— Я очень старалась, госпожа! Делала все, как вы сказали, а первое время и вовсе не выходила из дома. Но тот ужасный тип каждый день присылал своих магов, чтобы они шпионили за домом. А вчера вечером заявился сам…

Яснина знала, о ком шла речь. Сиара мало кого ненавидела, потому что от природы была добра и благожелательна, но вот Рогда она невзлюбила сразу, стоило ей первый раз увидеть его в доме колдуньи. Глава Ордена в очередной раз явился без приглашения, чтобы вновь устроить скандал, от которых Яснина уже порядком устала к тому времени. Она сидела в глубоком кресле с высокой спинкой, устало закрыв глаза и прижав пальцы к вискам, пытаясь хотя бы немного унять невыносимую боль, пульсирующую где-то в их глубине. Колдунья слушала его злые, переполненные ядом и желчью слова, не предпринимая ни малейшей попытки что-то объяснить. Уже довольно давно она осознала, что останется не услышанной в любом случае. Рогд проявлял необыкновенную чуткость по отношению к ней во всем, но в том, что касалось их не сложившегося романа, демонстрировал крайне упрямое неприятие всего, что с его точки зрения могло помешать или навредить существующей только в каком-то выдуманном мире связи.

Колдунья ощутила легкое и ненавязчивое чужое присутствие, выдающее появление в комнате маленького и не послушного блуждающего огонька, который обожал просачиваться даже в самые маленькие щели, чтобы подслушать какой-нибудь интересный и увлекательный с ее точки зрения разговор. Она с огромной неохотой разлепила тяжелые, словно налитые свинцом веки, чтобы осмотреться по сторонам. Маленький голубоватый шарик мерцал на середине широкой лестницы, умело спрятавшись за широкой резной балясиной. Мужчина гневно мерил комнату шагами, расхаживая прямо перед ней, больше ни на что не обращая внимания, поэтому Яснина просто позволила тяжелеющим векам опять сомкнуться, решив ничего не предпринимать.

Но едва за разъяренным колдуном с глухим стуком захлопнулась дверь, огонек выскользнул из своего укрытия, устремляясь вниз, на ходу превращаясь в девушку, которая с легким изяществом ступила на покрытый толстым ковром пол, озабоченно хмуря тонкие бровки.

— Он — плохой, госпожа! Очень, очень плохой! В нем нет добра, совсем, даже самой малой капли!

Она быстро подошла к ней, опускаясь на колени перед креслом, в котором сидела колдунья, обхватывая ладонями поручень и устремляя на нее огромные, наполненные беспокойством и волнением глаза. Яснина со вздохом выпрямилась, с легкой улыбкой глядя на девушку. Она нежно провела ладонью по шелковистым волосам, тихо ответив.

— Я знаю, Сиара. Я это знаю…

С того самого дня девушка и прониклась к Рогду какой-то настороженной и недоверчивой ненавистью, словно постоянно ожидала от него подвоха и боялась зла с его стороны. Поэтому колдунья и не была удивлена тому, как Сиара отзывалась о Главе Ордена.

— Надеюсь, тебе хватило ума не показываться ему на глаза?

— Никакая сила в мире не заставит меня это сделать! — Сиара сердито топнула маленькой ножкой, подтверждая свои слова, — но он приказал сломать вашу защиту! Поэтому, пока маги безуспешно слонялись вокруг дома, я прошла по всем комнатам и собрала все, что вам нравилось. Только я не помню, что и куда положила!

— О ком она говорит? — Князь повернулся к Яснине, но она бросила на него лишь быстрый взгляд и снова повернулась к стоящей перед ней девушке, чье лицо немного покраснело от испытываемого смущения.

— Им удалось вскрыть мою защиту?

— Яснина, — Камлен произнес ее имя тем же спокойным и ровным голосом, что и раньше, только его тон внезапно ожесточился, становясь ледяным. Колдунья повернулась к нему, поднимая на него взгляд. Фиалковые глаза словно подернулись густой пеленой, выдавая охватившую его ярость. Она заставила себя говорить сдержанно, чтобы не показать ему своего волнения.

— О Главе Ордена, Рогде.

— Я редко кому желаю смерти, но сейчас как раз такой случай, — Лим подошел к ним ближе, тяжело опираясь на посох. Его добродушное и простое лицо немного осунулось, а правильные черты заострились, но он держался молодцом, ничем больше не показывая, насколько устал за время, пока князь находился на пороге смерти. Но обмануть колдунью у него не получилось. Яснина видела, что в его поблекших от прожитых лет глазах все еще таится страх за воспитанника. И это заставило колдунью проникнуться к нему глубокой и необъяснимой симпатией, ведь она понимала, насколько Камлен дорог старому магу, который относился к нему скорее, как к любимому сыну, нежели просто своему повелителю. Лим с осуждением покачал головой. — Столько лет прошло, а он все никак не может успокоиться! Многие маги видели в нем единственную надежду медленно угасающего Ордена, но я видел лишь его мятежный, не знающий покоя и мира дух. С самого начала стоило ждать чего-то подобного, ведь жажда власти всегда пылала жарким и негасимым костром в его беспокойной крови.

— Им это не удалось, госпожа, — Сиара одарила мага сияющей улыбкой после первой фразы, воодушевленно кивая головой в знак полной солидарности с его пожеланием, заставив колдунью криво улыбнуться, — но среди магов был тот, о ком я вам рассказывала. Он какой-то странный, неправильный, не похож ни на кого… Он каким-то образом проник под вашу защиту…

— Иллирец, — Яснина с силой сжала зубы, чувствуя просыпающуюся ярость. Надо было приложить его посильнее, чтобы он уже никогда не пришел в себя, — я и предположить не могла, что среди отступников могут оказаться чистокровные наги, поэтому даже не потрудилась выставить заслон и против них!