— Полукровки?

— Верно, — Лот криво усмехнулся ее осведомленности, — без оружия с ними оказалось не так-то и просто справиться, но Рогд все же допустил ошибку, просчитавшись с количеством посланных убийц. Или он настолько переоценивал их силы, или же так сильно недооценивал нас, но нам удалось одолеть их, а после и бежать из тюрьмы. Несколько магов были серьезно ранены, поэтому мы укрылись у одного моего хорошего знакомого, многим мне обязанного. Именно от него, пока мы пережидали какое-то время, чтобы прекратились наши поиски, я и узнал, что князь Мораввы ищет сильных магов. Как близкий приближенный к Главе Ордена, я был прекрасно осведомлен, что местный владыка не слишком жалует колдунов, и кроме одного-единственного мага, никого с даром в его окружении нет. Поэтому я был, мягко сказать, удивлен. Особенно, когда стало ясно, что он нанимает целую армию обученных магов, лично отбирая каждого…

— Армию? — Глухо переспросила пораженная его словами Яснина.

— Я немного утрирую, но количество уже приближается к сотне. Даншер сейчас охраняется лучше, чем сокровищница Ордена в Литоре.

Сказанное впечатляло, ведь еще никому не удавалось взломать защиту, установленную на подвальных камерах, в которых хранились бесценные артефакты и манускрипты, а также многочисленные редкости и огромный золотой запас, собираемый на протяжении многих веков. Сама Яснина на спор с Рогдом смогла в нее пробраться, миновав многочисленную, прекрасно обученную стражу и хитроумные ловушки, которыми были буквально напичканы полы, потолки и стены подземных каменных клеток, но не сумела ничего оттуда вынести, потому что при малейшей попытки сдвинуть какой-нибудь предмет с места срабатывало древнее и очень изощренное заклинание. Благодаря ему все ценности и реликвии словно прирастали к тому, с чем соприкасались, категорически отказываясь похищаться, а помещение заполнялось ядовитыми парами, за считанные секунды убивающие любое живое существо, у которого хватило ума сунуться в это гиблое место. При виде медленно открывающихся в потолке отверстий, забранных частой решеткой, колдунью спасло от обращения к силе только выработанная годами выдержка. Хотя это далось ей крайне непросто, Яснина чувствовала, как удлиняются ногти, от невыносимого инстинктивного желания разрушить крепкую стену и спасти свою жизнь. Рогд тщательно следил за ее передвижениями, не позволяя проклятию вступить в полную силу, а древние механизмы — запустить яд в воздух, но принцип их действия становился понятен и без явной демонстрации.

— Только в отличие от Главы Ордена, князь Мораввы так высоко ценит жизни своих родных, а не бесценные сокровища, которых, кстати, даже в местной казне хватит с лихвой, чтобы пару раз заполнить главное хранилище, расположенное в Литоре.

— Только не говори мне, что тебя привлекло обещанное вознаграждение.

— Не буду, — с легкостью согласился Лот, усмехаясь, — мне просто захотелось посмотреть на рожи Ниара и нашего чудесного Главы, когда я в составе делегации князя вновь предстану пред их светлыми очами.

— Ты настолько близок к местному повелителю, что уже планируешь войти в состав свиты и сопровождать его во время международных визитов?

— Скажем так, мы с владыкой много общались, обсуждая планы по укреплению защиты дворца и города в целом, и довольно быстро нашли общий язык, а также правильно оценили друг друга. Ему нужен сильный и преданный чародей, который будет надежно защищать от магических происков его врагов, а я, в свою очередь, более чем заинтересован в том, чтобы служить такому могущественному и мудрому правителю, внушающего уважение своими решениями и поступками. Ну, и я не смог остаться равнодушным к тем, кому ты так нравишься…

— Извини? — Холодно произнесла Яснина, зло щурясь. Лот лишь задорно улыбнулся, продемонстрировав глубокие ямочки на щеках, и весело сверкнул задорными огоньками в серых глазах.

— Едва я появился во дворце, чтобы впервые встретиться с владыкой Мораввы, как его военачальник, кстати, мировой мужик, как бы невзначай поинтересовался, не знаю ли я случайно одну неугомонную и крайне неусидчивую колдунью, смотавшуюся из дворца в неизвестном направлении. Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что он спрашивает о тебе. Честно сказать, я был поражен. Как тем, что ты вхожа во дворец местного князя, так и тем, что все, кого я увидел в тронном зале в то утро, постоянно сбивались, пытаясь назвать тебя по имени. Ну, а уж когда владыка отвел меня в сторонку и разъяснил, что приоритетным в любой опасной ситуации является сохранение твоей жизни, даже, если на кон поставлена его собственная, я просто не устоял.

Лот говорил шутливо, но в его веселом и легком тоне сквозило искренне удивление, которое он не скрывал. Поступок князя поразил его настолько, что он до сих пор не мог свыкнуться с отданным приказом. Конечно, он знал, что колдунья нравилась многим мужчинам. Слышал он и о том, что между ней и Рогдом были какие-то отношения, завершившиеся страшным скандалом и сражением, но не встречал ни одного мужчины, которому благоволила бы сама чародейка. Они были знакомы много лет, и даже дружили, легко и непринужденно общаясь, но ему частенько казалось, что эта колдунья сделана из другого материала. Она неуловимо отличалась от всех остальных, словно в ней крылась какая-то тайна: темная, неуловимая и губительно манящая. Да, от такой женщины можно терять разум, если у тебя для этого достаточно мужества и силы воли. Сам Лот прекрасно понимал, что его не хватило бы и на пару дней в непосредственной близости от нее, ведь колдунья прославилась своим неповторимым умением сводить с ума и выводить из себя любого, кто ей не угодил. Он видел, как хладнокровный и непоколебимый при любых других обстоятельствах Глава Ордена, теряет спокойствие рядом с ней, но продолжает с каким-то изощренным упорством добиваться ее благосклонности.

А теперь князь Мораввы совершенно откровенно и неприкрыто говорил ему о том, что главной обязанностью его, как придворного мага, становится защита колдуньи. Из того, насколько уверенно и спокойно звучали его слова, Лот сделал вывод, что в скором возвращении чародейки он ни секунды не сомневается. Он был поражен до глубины души и крайне растерян, хотя и удерживал на лице сосредоточенное и хладнокровное выражение. В эту минуту он был даже благодарен жесткой школе Рогда, которая позволила ему сохранить лицо и не опозориться перед владыкой. Хотя маг с силой сжимал челюсть, опасаясь, что она рухнет на пол, если он хотя бы откроет рот, чтобы что-нибудь ответить. Позже он узнал, что во дворце находится и Велислава, пропавшая из столицы в неизвестном направлении, на поиски которой Яснина и отправилась первоначально. А затем понял и то, что колдунья не собиралась отвечать на чувства князя. А тогда, стоя перед возвышающимся над довольно высоким магом князем, он удивлялся тому, как между такими разными не только по положению, но и по характерам и, что скрывать, по возрасту, людьми могло что-то зародиться. Он пришел к выводу, что Яснина заинтересована в подобном положении дел только из-за пострадавшей от происков каких-то спятивших колдунов юной ведьмы, а чувствам князя придал более приземленный характер, ведь чародейка была очень притягательной и соблазнительной женщиной. Но дни летели за днями, Лот входил в курс дела, постепенно знакомясь с обитателями дворца и многочисленными слугами, и окончательно убеждался в том, что его мнение было ошибочным. Все происходящее развеяло его сомнения в пух и прах, заставив признать, что со стороны князя чувства к колдунье не только существуют в действительности, но и все время крепчают.

— На самом деле я глубоко восхищен действиями и поступками владыки. В этом дворце я впервые увидел настоящие искренние отношения между членами королевской семьи, безо всякой лжи, притворства, зависти и предательства. Князь удивительный человек, который очень сильно отличается от большинства власть предержащих уже тем, что не только слушает тех, кому есть что сказать, но и слышит их. Он более чем достойный правитель, о лучшем невозможно и мечтать. А в роли своей княгини он видит только одну женщину — тебя. И я полностью разделяю его мнение, ведь ты способна составить ему прекрасную пару, чтобы разделить не только жизнь и судьбу, но и огромную власть, которой наделена правящая семья.