Алан подождал, когда один из них набрался храбрости, вернулся обратно и открыл корзину. Потом землянин опустил остров еще на двадцать футов. В тот же момент он увидел, что на дворцовую площадь вытаскивают пушку и что ее ствол уже смотрит вверх, чтобы вести огонь по острову.

— Блаженны нищие, верующие в пушки, — пробормотал Грин. — Или круглые дураки — уж не знаю, как вас назвать. Ладно, друзья, давайте стреляйте.

Но выстрела не последовало — прибежал жрец и остановил энтузиастов. Очевидно, записка Грина, написанная на языке хуингру, была достаточно быстро переведена, и эсторианцы решили не предпринимать необдуманных действий.

— Пока мы ждем, что же они решат делать, покажем им, какой праздник их ждет, если они не согласятся на мое предложение, — сказал Грин.

Он тут же претворил свою мысль в действие, сшибив десятка два башен, стоящих рядом с ветрозащитной стеной. Это оказалось очень забавным, и Грин с удовольствием сшиб бы еще сотню — другую, но ему не терпелось узнать, что там с Армой и с землянином, так что вернул остров на прежнюю позицию над ступенями дворца.

Грин подождал десять минут, но ему, охваченному нетерпением, они показались десятью часами. В конце концов, не в силах больше сдерживаться, он взревел:

— Я сейчас присяду на крышу храма и заставлю их поторопиться! Они что думают, что это дипломатическая конференция , на которой можно тянуть время?

— Не надо, отец, — сказал Гризкветр. — Они идут! Мама и Пакси, и Суни, и Инзах! И чужак с ними! Он, наверное, демон!

— Какой демон, дурья твоя башка! — огрызнулся Грин. — Он такой же человек, как и я! И этот бедолага прошел через ад. Мне даже отсюда заметно, как плохо он выглядит. Смотри, эти двое солдат его почти что тащат.

К радости своей, Грин заметил, что Арма и остальные члены семейства выглядят невредимыми.

Но тем не менее Алан очень беспокоился, пока они шли через город и выходили за ветрозащитную стену. Эсторианцы могли попытаться внезапно напасть на него, хотя Грин и не знал, как они могли попытаться застать его врасплох при его — то наблюдательной позиции, с которой он мог мгновенно заметить любые передвижения войск. Или какой-нибудь жрец — фанатик мог вбить себе в голову, что он должен убить этих демонов.

Но ничего такого не произошло. Пленники вышли за поваленные башни, а солдаты остались в городе. Гризкветр выскочил из рубки, чтобы провести родственников по острову. Пятнадцать минут спустя он прибежал обратно:

— Отец, они здесь! С ними все в порядке! А теперь давай взлетать, пока эсторианцы не передумали.

— Мы возвращаемся, — ответил Грин. Он поискал взглядом остальных, не нашел, и решил, что мальчишка их опередил, желая первым сообщить эту новость. Алан перевел рычаг в положение «вперед», и корабль — Грин уже начал думать об острове как о корабле, — взмыл и двинулся к ракете — ее сверкающий конус виднелся из-за стены рядом с дворцом. Когда Арма и девчонки вбежали в комнату и пожелали обнять Алана, он сказал, что с радостью их всех расцелует, но попозже. Сейчас он очень занят.

Улыбка исчезла с лица Армы. Женщина нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, что все еще собираешься улететь отсюда на корабле демонов? — резко спросила она.

— Это зависит от некоторых факторов, о которых мне пока что недостаточно известно, — натянуто ответил Грин.

В комнату, прихрамывая, вошел землянин. Это был высокий, широкоплечий, очень истощенный человек. Клочковатая бородка придавала его худощавому лицу с оттопыренными ушами и ястребиным носом сходство с Линкольном.

— Капитан Вальзер, Межзвездный флот Земли, разведывательная служба, — слабым голосом представился он.

— Алан Грин, специалист по морским пищевым культурам. Откуда я здесь взялся — это длинная история, и сейчас не до нее. Мне хотелось бы знать, можете ли вы управлять космическим кораблем, и в состоянии ли он взлететь. Если нет, то нам нужно забыть о своих планах и придумать что-нибудь другое.

— Да, я — пилот. Хасан был навигатором и офицером связи. Бедняга, как же страшно он умер! Эти твари!..

— Я понимаю ваши чувства, но у нас нет времени предаваться им. Готов ли корабль ко взлету?

Вальзер сел и устало склонил голову. Гризкветр предложил ему вина, пилот сделал два длинных глотка и облизал губы, прежде чем ответить:

— Мне не приходилось пить вина вот уже два года! Да, корабль готов взлететь в любой момент. Мы выполняли задание, о котором я не могу вам говорить. Вы же понимаете, секретность. Мы уже возвращались, когда наткнулись на эту систему. Поскольку в наши обязанности входило сообщать о любой встреченной планете земного типа, мы решили приземлиться здесь и немного размяться. Мы пробыли в космосе так долго, что уже начали страдать клаустрофобией и были готовы вцепиться друг другу в глотки. Вы сами знаете, как это бывает, раз проделали такое длинное путешествие. А эти корабли — разведчики к тому же жутко тесные. Они не приспособлены для длительных путешествий, но характер нашего задания требовал использовать... ладно, не будем об этом. Так или иначе, нам страшно хотелось подышать свежим воздухом, увидеть небо, пройтись босиком по траве, поплавать, поесть свежего мяса и фруктов. Мы оправдывали себя тем, что приземление входит в наши обязанности. Мы выбрали этот город, потому что он просто бросался в глаза посреди необъятной степи. И, конечно, когда мы приблизились настолько, чтобы заметить, что он окружен кольцом башен, сделанных в форме космического корабля, мы решили сесть прямо в городе и изучить этот феномен. Нас встретили довольно дружелюбно, подождали, пока мы ослабили бдительность, потом напали. Остальное вы знаете.

Грин кивнул и сказал:

— Мы уже над кораблем.

Он встал с кресла и повернулся к присутствующим:

— Но прежде чем мы предпримем следующие шаги, мы должны прямо сейчас решить кое-какие вопросы, касающиеся Армы и меня. Скажите, Вальзер, хватит ли на корабле места для Армы, Пакси, Суни, Гризкветра и меня? И, возможно, для Инзах, если она захочет к нам присоединиться?

Вальзер удивленно расширил глаза:

— Нет, никоим образом! Там есть место только для тебя самого и ни для кого больше!

Грин протянул руки к Арме:

— Вот видишь? Я все время этого боялся. Мне придется уходить без тебя.

Он запнулся на мгновение, сглотнул и продолжил:

— Но я вернусь! Клянусь тебе! Я заставлю Межзвездное Археологическое Бюро заинтересоваться этой планетой. Когда я расскажу им о Ксардимуре, о ракетообразных башнях, об островах с антигравитационными двигателями, они не колеблясь пошлют сюда экспедицию. Им слишком сильно хочется разгадать тайну расселения людей по Галактике в доисторические времена. И я вернусь вместе с ними. Я превращу эту планету в дело моей жизни. Я доктор ихтиологических наук, и я добьюсь, чтобы меня включили в состав научной группы. В этом не может быть никаких сомнений!

Арма бросилась в его объятия, плача и причитая, что она всегда знала, что он не сможет ее оставить. Но в следующее мгновение она уже заявила, что Грин обещает вернуться лишь для того, чтобы она сейчас не устраивала сцен:

— Я хорошо знаю мужчин, Алан Грин, и я хорошо знаю тебя. Ты не вернешься!

— Клянусь тебе, я вернусь! Если уж ты так хорошо знаешь мужчин, ты должна знать, что ни одному мужчине, достойному этого имени, и в голову не придет отказаться от такой женщины, как ты!

Арма улыбнулась сквозь слезы и сказала:

— Это я и хотела от тебя услышать. Но, Алан, это же будет так долго. Не меньше двух лет, правда?

— Да, самое меньшее — два года. Но с этим ничего не поделаешь. Я буду беспокоиться о тебе. Или, точнее, должен бы был беспокоиться, если бы не знал, на что ты способна.

— Я могу научиться управлять островом, — полувсхлипывая, полуулыбаясь сказала Арма. — К тому времени как ты вернешься, я уже, наверное, буду королевой Ксардимура. Я налажу связи с вингами, и когда мы объединим наши силы, перед нами склонится вся степь и все прилегающие к ней города. И...