— Португальцы с почтением относятся к нашим обычаям, —  сказал Хиро, намеренно смешивая культурный интерес отца Матео с пристрастием Луиса к дорогим вещам.

— Правда? —  Нецуко одарила Хиро улыбкой, которая выглядела неподобающей для вдовы в отношении неженатого мужчины. —  Однако ни один иностранец не знает о том, что самый вкусный чай получается из первых созревших листьев, если только кто-то знающий не рассказал об этом. Вы, возможно?

Хиро наполнил чашку для Нецуко и для себя, тем самым избегая необходимости отвечать на её комментарий. Глаза женщины распахнулись. Хозяин обычно сам наливал чай для гостя, но мужчины-самураи редко были столь любезны по отношению к женщине.

Она с благодарным поклоном приняла чашку и вдохнула чайный аромат.

Хиро поднял свою собственную и принялся изучающе разглядывать зеленоватую жидкость. Он сделал несколько крошечных глотков, наслаждаясь тончайшей сладостью и теплом, окутавшими его язык.

Нецуко тоже смаковала свой чай в тишине. Спустя несколько минут она поставила чашку на циновку.

Хиро потянулся к чайнику, чтобы наполнить её.

Пока исходящая паром жидкость перетекала в фарфоровую чашечку, Нецуко сказала:

— Мой муж не хранил мне верность, но смерти он не заслуживал.

Она говорила тихо, без каких-либо эмоций, словно они обсуждали погоду или чай.

Пока Хиро ставил чайник, Нецуко изучала его лицо.

— И вас нисколько не удивляет, что я знала о его неверности? —  В ожидании ответа женщина слегка наклонила голову.

Выражение лица Хиро осталось невозмутимым.

— Я стараюсь не делать никаких предположений относительно жён других мужчин.

— Тогда, полагаю, вас не удивит и тот факт, что я одобряла его романы.

Глава 30

Хиро ждал от Нецуко объяснений.

В очередной раз она явно была удивлена отсутствию у него реакции.

— Вы не осуждаете меня за то, что я одобряла неверность мужа?

На этот раз пауза в её словах требовала ответа.

— У вас на это бесспорно были причины. —  Хиро решил не высказывать никаких догадок, с которыми она могла бы согласиться и таким образом выдать их за правду.

— Я вышла замуж слишком юной, —  сказала Нецуко, —  но довольно зрелой, чтобы понимать, что родители моего будущего мужа выбрали меня не за внешность. —  Она посмотрела на Хиро, словно разрешая тому оспорить её утверждение об отсутствии красоты.

Он промолчал.

Женщина кивнула, словно подтверждая, что испытание он выдержал.

— У моего мужа было положение в обществе и привлекательная внешность, но никто не назвал бы его гениальным. Его семья не брала во внимание мою внешность лишь по той причине, что я умна, а Сабуро не был мастером по части светских манер. Сначала он жаловался, как и любой другой молодой человек, которого лишили красивой супруги, но когда понял, насколько я могу быть ему полезна, мы достигли понимания.

Мы договорились, как только я рожу сына и он достигнет трехлетнего возраста, Сабуро сможет найти себе любовницу, и даже не одну, если пожелает. Я поставила лишь два условия. Первое —  скрытность. Он не мог появляться с этими женщинами в обществе, обсуждать их с друзьями или каким-то другим образом позорить меня или сына. Во-вторых, я заставила его поклясться, что он никогда со мной не разведется, то есть его любовницы всегда будут знать свое место.

Слушая Нецуко, Хиро думал о Гато, играющей с жуками, что ловила во дворе. Ему было интересно, имела ли Нецуко такую же склонность убивать свою жертву, когда игра ей надоест.

Он вежливо улыбнулся.

— Ваши условия звучат разумно.

Нецуко разглядывала чашку.

— Думаю, многим это может показаться странным. —  Женщина подняла взгляд. —  Большинство мужчин считает, что жена не должна принимать никакого участия в их похождениях.

Хиро обратил внимание на двойной смысл в её словах и решил, что это было сделано специально.

— Мудрый человек не станет отвергать разумный совет, —  возразил он, —  независимо от того, кто его дает.

— А вы человек мудрый? —  спросила она.

Вопрос застал Хиро врасплох.

Нацуко рассмеялась.

— А я все гадала, насколько далеко придется зайти, чтобы вас удивить.

Улыбка исчезла с её губ.

— Мой брак стал партнерством, основанным на выгоде и взаимном уважении. Я не любила мужа в том смысле, который вкладывают в это слово поэты, но наши отношения были приемлемыми и взаимовыгодными. По этой причине я считала свой брак удачным.

Женщина опустила пустую чашку на циновку.

— Я хочу, чтобы убийца моего мужа был наказан. Вернее, я хочу, чтобы она умерла.

— Она? —  уточнил Хиро.

— Любовница моего мужа, —  пояснила Нецуко. —  Она убила его, потому что он отказался развестись со мной.

— Вы в этом уверены?

Наполняя чашку Нецуко, Хиро понял, что забыл попросить Ану дать отцу Матео обезболивающее. По этикету, он не мог оставить гостью одну, поэтому до возвращения служанки священнику придется потерпеть.

Нецуко с поклоном приподняла чашку. Она втянула в себя пар и принялась так непринужденно потягивать чай, будто они обсуждали какую-то сделку, а не убийство.

В конце концов она опустила чашку и продолжила:

— Сабуро обо всем мне рассказывал. Отношения начались совершенно невинно —  настолько, насколько это уместно, —  но девушка начала вести себя неразумно. Она хотела, чтобы Сабуро принадлежал только ей. Он не знал, как расстаться с ней, чтобы она не устроила какую-нибудь сцену, ведь у него не было намерений выполнять её требование.

Поэтому он попросил меня помочь ему порвать с ней всякие отношения.

— Ваш муж попросил вас покончить с его романом? —  переспросил Хиро.

— А почему нет? Со всем остальным я же ему помогала. —  Она сделала еще глоток. —  В любой лжи есть крупица истины, поэтому мы решили, что его оправданием стану я. Сабуро сказал девчонке, что я о чем-то подозреваю и он не может рисковать и делать свой роман достоянием общественности. Он предложил ей денег или устроить её брак где-нибудь за пределами Киото.

— А она отказалась, —  сказал Хиро.

— Она не просто отказалась, она его убила.

— Почему о своих подозрениях вы не рассказали Мицунаге Хисахидэ? —  поинтересовался Хиро.

— Вы думаете, не рассказала?

— Если бы рассказали, я бы не понадобился.

— Хисахидэ не верит, что служанка могла убить самурая.

— Служанка? —  переспросил Хиро.

Нецуко кивнула.

— Вкусы моего мужа не лучше, чем его нрав. Такие же малоприятные и плохо контролируемые. Уверена, вы уже встречались с этой девушкой. Её зовут Джун, и именно она столь удобно для себя обнаружила его тело. —  Нецуко наклонила голову. —  Судя по выражению вашего лица, она не призналась в интрижке.

— Да, —  сказал Хиро. —  А вы бы на её месте признались?

Нецуко улыбнулась.

— Я никогда бы не допустила, чтобы меня поймали на подобном месте.

Оговорилась или очередная игра слов? Хиро не смог для себя решить.

— Что заставило вас думать, что именно Джун убила Сабуро? —  спросил он.

— Её требования и тот факт, что Сабуро закололи кинжалом. Мужчина воспользовался бы мечом.

— Но кинжал принадлежал Ито Казу, вы же сами это признали.

— И сожалею об этом обвинении. —  Нецуко выпустила из правой руки чашку ровно на столько, чтобы потереть левое запястье. —  Вчера я не очень хорошо соображала.

— И почему же теперь, когда вы решили обвинить в убийстве настоящего преступника, пришли ко мне, а не к Хисахидэ или сёгуну? —  спросил Хиро.

Женщина глубоко вдохнула, а выдыхая, слегка опустила плечи.

— Иностранные священники обладают некоторой свободой действий. Я подумала, возможно, поскольку вы работаете на одного из них...

Она замолчала, словно надеясь, что Хиро закончит её мысль.

Он не стал.

Прежде чем молчание стало неловким, Нецуко сказала:

— Я надеялась, вы накажете девчонку, не раскрыв того, что об этом вам рассказала я. Будущее Ичиро, как и моё собственное, зависит от того, знали мы о романе или нет. Скорбящая вдова получит помощь от клана супруга, но коварная женщина, которая потакала низменным инстинктам мужчины, станет лишь объектом презрения.