– Чем могу сделать для тебя, детка? – спросил тощий бритоголовый мужчина.

– Можешь оказать мне ещё одну услугу, Арти? – отозвалась девушка. – Мне нужна работа. Знаешь, так или иначе, я всё время провожу здесь, так что тебе нужно всего лишь обучить меня.

– Сделала татушку, чтобы я мог её отсканировать? – спросил он.

Сердце Кейлы ускорило ритм, но она старалась оставаться спокойной:

– Нет – я в них не верю.

Долгое мгновение мужчина сурово смотрел на неё.

– Буду платить восемнадцать в час.

– Это же минимальная зарплата! – возмутилась девушка.

– Было бы минимальной зарплатой, если б её не отменили в прошлом году, – поправил её Арти. – И одна из причин, по которой она была отменена, чтобы вот такие мелкие предприниматели, как я, могли нанимать подростков, как ты – без штрих-кодов, – за сущие копейки. Двадцать два доллара в час, но ты будешь обязана раздавать листовки на улице, когда дела идут не лучшим образом.

Кейла протянула мужчине ладонь для рукопожатия.

– По рукам! – взволнованно согласилась она. Когда Арти ответил, девушка заметила, что у него тоже нет штрих-кода.

Весь путь домой она подсчитывала возможные доходы. Хотя заработки и не будут высоки, но зато у них с мамой появятся деньги на еду.

У входной двери Кейла достала ключи, но стоило девушке лишь коснуться, она сама распахнулась. Они всегда запирали дверь, когда приходили или уходили. Что-то было не так.

Девушка осторожно прошла в парадные двери, направляясь к гостиной. В доме словно бы гудел какой-то мотор. Нет. Храп. Это был храп.

Проследовав за звуком, Кейла нашла мать, в отключке валяющуюся на диване, с краю свисала её левая рука. Запястье со штирх-кодом было разодрано до крови. На низком столике рядом с диваном стояла практически пустая бутылка водки.

Кейла упала в мягкое кресло, стоящее напротив дивана. По крайней мере, храп давал понять, что мать не перепила водки или Промира. Пока ещё, во всяком случае.

– Привет, мам, я получила работу, – горько сказала девушка спящей. – Разве не здорово! М-да. Я знала, что ты будешь в восторге.

На кухне в холодильнике она нашла яйцо и взбила его в чашке. У них не было хлеба, чтобы сделать тост. Зато, к счастью, в самый конец шкафа была задвинута ранее не найденная коробка с солёными крекерами. Крекеры и яйца – яйцо, если точнее – не такой уж и плохой ужин. Пока ела, девушка осматривала грязную кухню, решая, стоит ли её почистить.

Зазвонил телефон.

– Алло? – на другом конце трубки кто-то издал мучительный всхлип. – Эмбер? Это ты? Эмбер? Что случилось?

ГЛАВА 7

Когда пришла Кейла, Сорны как раз заталкивали во внедорожник последние свои пожитки. Эмбер выскочила ей навстречу, когда подруга шла к парковке от автобусной остановки.

– Папу уволили. Мы уезжаем!

– Ты спрашивала, можешь ли пожить у меня? – спросила Кейла.

Эмбер кивнула со слезами на глазах:

– Я спрашивала, но они отказали. Точнее, окончательно отказали. Мама со мной не разговаривает. Она рассвирепела даже из-за того, что я просто спросила. Знаю, что обижаю её, но я не могу это вынести. Я не могу бросить тебя и школу, и вообще всё.

– А я сегодня получила работу, – сказала ей Кейла.

Подруга вытерла глаза от слёз:

– Это круто.

– Может, мы вдвоем сможем найти какое-нибудь жильё. В смысле, я должна буду давать маме немного денег, но мы могли бы найти какую-нибудь маленькую захудалую комнатушку вниз по реке. Мы бы выжили.

Эмбер уткнулась лбом в плечо Кейлы, тело её сотрясли рыдания.

– Я должна ехать с ними, – сказала она сквозь слёзы. – Если я останусь, они никуда не уедут.

– В смысле?

Эмбер показала своё запястье:

– Это единственный штрих-код, который считывается на заправке.

– Ты шутишь? – закричала Кейла. – У них что, нет кредиток?

– Есть, но не считываются, когда их используют родители, – ответила подруга. – Впрочем, мой код работает. Папа перечислил последний свой оставшийся электронный вклад на мой счёт. Мама тоже перевела туда все свои счета, – она грустно рассмеялась. – Эй, родителям лучше быть со мной повежливей. У меня все их деньги.

– Всё это так жутко!

– Даже не представляешь насколько! Ты ведь не знакома с моей кузиной Эмили, – задыхаясь, заявила Эмбер. – Она принадлежит к реально строгой религиозной группировке. Это будет просто ужаснейше!

Кейле вспомнилась статья Нерды в "СвязьИ-Ты":

– Некоторые считают, что штрих-код – это дьявольская метка. У твоей кузины он есть?

Эмбер подняла глаза на подругу:

– Ах, да, есть. И он просто отлично работает. Думаю, волноваться о таком не входит в её убеждения.

Миссис Сорн стояла рядом с внедорожником. Как и Эмбер, она горько плакала. Мистер Сорн мыл лобовое стекло своего Ягуара, на лице его не отражалось никаких эмоций.

– Я ещё спрошу, можно ли тебе остаться? – попросила Кейла.

Эмбер утёрла рукавом слёзы, качая головой:

– Не парься. Они лишь скажут, что мы семья и должны держаться вместе.

– Всё будет хорошо, – Кейла погладила подругу по спине.

Девушка не знала, будет ли всё хорошо или нет. Почему-то она сомневалась в этом, но что ещё могла сказать?

Оба автомобиля Сорнов уже были готовы отправиться в путь.

– Эмбер, поехали, – позвал девушку отец.

Подруга обняла Кейлу и крепко прижалась:

– Этого нет на самом деле. Этого нет на самом деле, – забормотала она.

– Эмбер! – вновь крикнул отец, на этот раз с долей раздражения в голосе.

Эмбер отстранилась, лицо её было всё заплаканное и покрасневшее. Нос и глаза опухли от слёз.

– Пришли мне адрес своей новой электронной почты. Я буду постоянно тебе писать, – пообещала Кейла.

Подруга кивнула, а потом бросилась через всю парковку к родителям и залезла на переднее сидение отцовского авто. Кейла помахала отъезжающим машинам.

До Невады путь долог. А Кейла никогда не была на западе. С тем же успехом Эмбер могла переселиться на станцию на Луне.

Когда они скрылись из виду, Кейла стояла, не двигаясь, ещё какое-то время, ощущая, как в душе открывается зияющая дыра. Этим утром у девушки была лучшая подруга. А сейчас Эмбер уезжала.

Как могло всё это произойти с ними? Жизнь Сорнов была разрушена, как и у семьи Кейлы. Её отец умер, мама окончательно запуталась. Вместо семейного счастья у девушки теперь осталось лишь ощущение, что она совершенно одна в этом мире.

Это ужасное чувство одиночества было для неё ново. Сначала девушка даже не поняла, что же это было. Она чувствовала только будто бы ноющую боль внизу живота. Но пока Кейла стояла там, на стоянке, боль преобразовалась в непреодолимый страх, ощущение, что она уязвима перед какой-то неизвестной угрозой, и нет никого, кто бы мог спасти. Девушке не к кому было обратиться, и она не была достаточно самостоятельной, достаточно сильной или умной, чтобы выдержать все испытания.

И пусть она стояла рядом с оживлённым шоссе, Кейла чувствовала себя совершенно одинокой. Это самое последнее, что бы ей хотелось ощутить. Девушке нужно было находиться среди людей, даже если им на неё наплевать. Но где?

Автомобиль подъехал к светофору на дороге у Кейлы за спиной. Громкая рок-музыка вырывалась из салона. Когда загорелся зелёный и автомобиль тронулся, девушка заметила, что он свернул на примыкающую дорогу, ведущую к складскому району, находящемуся вниз по реке, рядом с ядерными реакторами – именно там находились самые жаркие клубы города.

В половине квартала от Кейлы остановился городской скоростной автобус. В порыве девушка кинулась к нему, оплачивая проезд школьным пропуском. Через пятнадцать минут она уже выходила на станции ГлобалТрек вниз по течению.

Девушка пошла вдоль воды, окрасившейся в лучах заходящего солнца в оранжевый цвет. Река сворачивала в сторону складского района.