А Муллен всё ехал и ехал вперёд и останавливаться в ближайшее время не собирался.

— Может, в Пещеру заедем? — осторожно начала я.

— Нет.

Судя по категоричному тону Хозяина, дальше упрашивать было бесполезно, но я всё‑таки попыталась:

— Почему?

— Потому что когда ты в последний раз поехала в Пещеру, то пропала на две недели.

— Так ведь я не нарочно. Тем более, сейчас вы за мной присмотрите. И лошадям нужно передохнуть. А нам — перекусить.

— Нет.

Я украдкой вздохнула. Видимо, с магическими экспериментами придётся подождать до более благоприятного момента. Но молчать всю дорогу было скучно, поэтому я решила ещё немного потормошить Муллена:

— А вы мотивы Посредника хорошо понимаете?

— Что ты имеешь в виду? — мужчина чуть придержал коня, чтоб я могла поравняться с ним, а не задавать вопросы в затылок.

— Вот смотрите, что он делает! Сначала нападения фальшивых эльфов, потом появление настоящих в нашем лесу, смерть Роледо, сваленная на его нотариуса, городские беспорядки и всякое такое. Думаю, для эльфов он тоже устраивал нечто подобное, но там виноватыми выходили, наоборот, люди. Смысл всего этого — перессорить две страны, так?

— Видимо, да.

— Тогда зачем он дал мне деньги?

— Какие ещё деньги?

— Те самые, которые я использовала как вступительный взнос для турнира Равных. Он предложил мне их за проигрыш в показательном турнире. Я ещё думала, что это Флай пытается так обеспечить себе победу. Но он был не причём. Так зачем?

— Чтоб ты в следующий раз думала, прежде чем брать деньги у кого попало, — хмуро бросил Муллен, но довольно быстро сжалился и продолжил: — Ладно, давай разберёмся. Посредник сказал, что даст тебе деньги, если ты проиграешь академический турнир. Так?

— Так. Но я же не собиралась проигрывать. То есть я не поддавалась Флаю, просто так случайно получилось. Но деньги он мне всё равно дал.

— Погоди, не торопись. Просто следи за моей мыслью. Ты проигрываешь показательный турнир, получаешь за это деньги и тратишь их на участие в турнире Равных. Всё верно?

— Да.

— А если ты выигрываешь показательный турнир?

— Тогда взнос за меня платит Академия, и я всё равно участвую в турнире Равных. Значит, ему нужно было моё участие в большом турнире? — сообразила я.

— Похоже на то.

— А зачем?

— А зачем вообще участвуют в турнирах? Чтобы выиграть! Ты победила, взяла главный приз, и Посредник от тебя сразу же отстал. Значит, всё дело в награде, в том мече. Где он, кстати?

— Где‑то на перевале. Потеряла, когда прорывались. Надеюсь, он вообще цел, а то там землетрясение же было.

— Думаю, цел. Если верить слухам, то ему столько лет, что уже без разницы, землетрясением больше, землетрясением меньше… А теперь главное — почему этот меч, с точки зрения Посредника, должен был достаться именно тебе? Что в нём такого особенного? Есть идеи?

Идеи у меня были, и много.

Клинок обжигал всех, кто рисковал к нему прикоснуться, но для меня оставался просто тёплым. Ещё он таинственным образом нейтрализовывал действие антимагички. А крылья, которыми была украшена рукоять, могли исчезнуть с неё, но появиться у меня за спиной. Здоровенные такие, огненно — алые крылья.

И главное — человек, убитый точно таким же мечом, каким‑то образом воскрес. И, да, мечей было два. Два совершенно одинаковых, но при этом абсолютно разных меча.

Из длинного списка фактов было сложно выбрать что‑то одно, поэтому я просто ответила:

— Потому что он мой. Сложно объяснить. Спишите всё на магию, ладно? Но я точно знаю, что этот меч — мой.

— Ладно, — легко согласился Муллен. — Но Посреднику‑то откуда было об этом знать?

— Он нёс какую‑то околесицу про судьбу, — припомнила я. — Такую, знаете… Очень многозначительную, но непонятную. И всё напирал на то, что это не его инициатива. Мол, на то он и посредник, чтоб чужие приказы выполнять.

— Вот тут мы и подходим к главному! — Муллен воодушевлённо хлопнул себя по колену. Заодно комара прибил. — Чей был приказ?

— Видимо, его госпожи. Той самой, которую он называет 'ланья'. То есть получается, что это или Арая, или Аллена.

— На Араю не похоже, она же тебя убить хочет, а не вооружить. И если это от неё подарочек, то лучше бы тебе к этому мечу лишний раз не прикасаться. А если Аллена, то… да то же самое, наверное. На всякий случай. И, кстати, я бы поставил на Аллену. Тем более, что она была в академии во время турнира.

— Но зачем ей это? Меч — пустяки, но война‑то зачем?

— Не знаю, эльфёныш, — Хозяин пожал плечами. — Я бы понял, если бы она лично мне мстила. Но месть всей стране — это слишком даже для неё.

Звучало вполне логично, но почему‑то образ Аллены у меня в голове плохо сочетался с логикой. Видимо, потому, что она была моей матерью, а сама себя я нормальной отнюдь не считала. Да и Тьяру с её сектами и некромантией было сложно назвать полностью адекватной, хотя она и старалась изображать приличного человека. И если наше сходство распростронялось не только на внешность, но и на характер, то от Аллены айр Муллен можно было ждать всё, что угодно.

А что бы я сделала на её месте? Стала бы мстить мужу (возможно, любимому мужу), который попытался убить собственную жену, уличив её в ведьмовстве?

Нет, вряд ли. Скорей, я попыталась бы сделать так, чтоб подобная ситуация больше не повторилась. Никогда, ни в одной из семей. А для этого надо просто вернуть магам официальный статус.

Сначала я попыталась бы переубедить священников. Осторожно, исподтишка, чтоб саму не сожгли.

Аллена несколько лет была инспектором инквизиции. Возможно, эта должность помогала ей иногда спасать магов от церкви. Потом их надо было переправить в безопасное место. Альсоро — слишком далеко, до эльфов ближе, да и затеряться там проще. Вот откуда столько наших магов, воюющих за остроухих. А воюют они потому, что у Аллены не получилось договориться с церковниками миром. Она убедилась в бесперспективности этой идеи и решила зайти с другой стороны. Действовать силовыми методами.

— Она не мстит стране! — быстро проговорила я, боясь упустить собственную мысль. — Она спасает её. Как умеет — так и спасает. Пытается разрушить систему, убрать церковь, вернуть магию.

— Совсем рехнулась, — пробормотал Муллен, не уточняя, кого он имеет в виду — меня или собственную жену.

Но я знала, что он мне поверил. Поверил сразу же.

Когда мы наконец‑то выехали из леса, уже основательно стемнело, но дорога к перевалу была чётко видна в лунном свете. Хорошая расчищенная дорога, достаточно широкая, чтоб на ней разминулись две повозки.

Муллен оглянулся на меня:

— Насколько я понимаю, шли вы не здесь?

Я приподнялась в седле, отыскивая знакомые элементы пейзажа. Темнота иногда сильно меняет очертания ориентиров, но сейчас она была мне только на руку — ведь эльфийский отряд тоже шёл через перевал ночью. И пара горных склонов на горизонте выглядела весьма знакомо.

— Нам туда! — уверенно показала я. — Кано ещё говорил, что нужно свернуть к западу, чтоб не нарваться на какую‑то крепость. Здесь есть гарнизон?

— Да, и довольно большой. Можем даже переночевать там, если хочешь. Но я предпочёл бы добраться до перевала именно вашей тропой. Она длинная?

— Не очень. Но вот лошади, боюсь, не пройдут.

— Значит, бери с собой только то, что можно унести, и пойдём пешком. Надеюсь, тебе не нужен комплект из трёх платьев на каждый день?

Я только фыркнула в ответ.

Вся моя одежда осталась а академии, поэтому утром пришлось одолжить у Тьяры дорожный костюм. Естественно, со штанами. Платьев у меня вообще не было, и Хозяин прекрасно об этом знал.

Так что путешествовала я налегке. И беспокоило меня совсем не то, что придётся тащить что‑то с собой, а то, что придётся оставить здесь. Я уже начала привыкать к невысокой серой лошадка, и меня совсем не радовала перспектива оставит её на опушке на съедение волкам и мошкам.