Однако Арая просто так сдаваться не собиралась. Стоило мне выпустить её из поля зрения, как женщина взмахнула мечом, целя мне в спину. Я услышала свист, почуяла движение воздуха — но повернуться и отбить уже не успевала. Наверное, никто бы не успел. Просто люди с такой скоростью не двигаются, даже если они эльфы и оллы.

Флай не был ни эльфом, ни оллом, просто он всё это время не отводил от меня глаз, а значит и нападение Араи заметил первым. Тетива щёлкнула, стрела свистнула — я даже разглядеть её не успела, только звук услышала.

Арая позади меня резко выдохнула, сложилась пополам и выронила меч, который немедленно растворился в воздухе.

Флай тоже выронил лук, схватился за плечо и заскрежетал зубами от боли. Я вообще не представляла, как он в таком состоянии умудрился выстрелить, да ещё и попасть. Но останавливаться и спрашивать «Как ты себя чувствуешь?» было уже совсем некогда. Я с разгона вцепилась в Катриону, та без лишних слов ухватила обоих парней — и разноцветная сюрреалистическая круговерть вокруг нас начала таять, готовясь выкинуть нас туда, куда я пожелаю. Жезл искрился в моей руке, диадема прижимала уши — и теперь я точно знала, что могу отправиться куда захочу и когда захочу.

— Стойте! — крикнула Арая.

Она была ещё жива. Стояла на коленях в разноцветном тумане и протягивала к нам руку. Не то просила помощи, не то пыталась наслать проклятие. Но из‑за блохи об этом так никто и не узнал. Она тоже была ещё жива, упрямо ползла к своей хозяйке, оставляя за собой грязно — коричневые потёки из распоротого брюха. Магический поводок, до этого контролировавший её, заметно ослаб. Некому было решить, что ей следует делать, а сама блоха хотела только одного — жрать.

И за мгновение до того, как мы покинули междумирье, она из последних сил скакнула вперёд — и одним движением откусила Арае голову.

— Упс, — сказала я, закрывая глаза.

Жалости не было. Да, я не смогла бы убить Араю собственноручно.

Но и оплакивать тоже не собиралась.

На перевале, куда мы вывалились через мгновение, всё ещё было шумно, людно и очень — очень жарко. Жарило солнце, парила вода в лужах, плевались огнём блохи, баррикада догорала вместе с окрестными кустами.

Я чертыхнулась. Почему‑то казалось, что стоит победить Араю, как все остальные проблемы решатся сами собой. Как бы не так!

Впрочем, теперь — с жезлом и диадемой — нашествие гигантских насекомых и проблемой‑то не казалось. Более того, я поняла, что и раньше могла с ними справиться. Просто не знала, как. А сейчас словно кто‑то вложил эти знания в мою голову, да ещё и попрыгал сверху, утрамбовывая. В итоге вся информация перепуталась, и когда я тянула за нужную ниточку, вместе с ней выдёргивался ворох разноцветных лоскутков — красивых, но совершенно в данный момент не нужных.

— Пожалуйста, быстрее, — всхлипнула Катриона, вцепившись в Олега.

Наше появление уже заметили, к нам уже бежали и летели, готовясь лечить, тащить и защищать, но жизнь некроманта всё ещё зависела от меня. А мне всё ещё нужны были мои — и его — силы.

— Пять секунд! — крикнула я.

Уложилась в четыре с половиной.

Порывом ураганного ветра мошек снесло в сторону, смяло в один огромный скрежещущий и гудящий шар, протащило до родника и вышвырнуло обратно в портал, из которого они появились. Лёгкое движение руки — и проход закрылся, будто его никогда и не было.

Всё!

— Антимагичка у кого‑нибудь есть? — заорала я. И только тогда с ужасом поняла, что может ведь и не быть. Она всегда обнаруживалась у моих врагов, но почему‑то никогда не появлялась у друзей.

— Ты ранена? — Ксанка и Муллен подскочили ко мне с двух сторон одновременно. И, наверное, хорошо, что подскочили, и ещё лучше — что успели подхватить, а то я непременно грохнулась бы. Оказывается, всё это крутое и могучее колдунство за считанные секунды отбирало огромное количество сил.

— Мне срочно нужна антимагичка! Пожалуйста, скажите, что она хоть у кого‑то есть!

— Хоть бы раз ты мне что‑нибудь взамен дала, — проворчала подоспевшая Тьяра, протягивая мне стеклянный пузырёк.

Я сразу же вспомнила про оставшийся в междумирье стилет. Протянула руку, вытаскивая его в нашу реальность, и отдала обалдевшей девушке. А потом выдернула зубами пробку из бутылки и сделала щедрый глоток. Брызнула зельем на лицо, растёрла по груди. С каждым действием мне становилось хуже, силы таяли вместе с магией.

Значит, всё правильно.

Канал, связывающий меня с Олегом, совсем истончился. Ещё пара капель — и окончательно растаял.

Я знала, что это не навсегда. Как только кончится действие зелья — связь появится вновь. Но, надеюсь, мы оба успеем к этому времени достаточно восстановиться. Или хотя бы он.

Варвара уже хлопотала над сыном, никса склонилась над шипящим от боли Флаем. Катриона металась от одного парня к другому — сама она почти не пострадала, разве что любимые джинсы угробила окончательно.

Ярослава осматривала меня с почтительного расстояния. Дотрагиваться до кожи, облитой зельем, ведьмочка боялась. Да и правильно делала. Её сила ещё была нужна для других раненых.

— И как теперь тебя лечить‑то без магии? — растерянно пробормотала она.

— Так и лечить, руками! — оттёрла девчонку в сторону Аллена. И крикнула в толпу: — А ты чего застыл? Тащи мою сумку! Быстро, быстро!

Краем глаза я успела заметить невесть откуда возникшего Посредника, бросившегося на помощь некромантке.

И тут меня вырубило окончательно. В глазах потемнело, ноги подогнулись, и оставалось только надеяться, что Муллен успеет меня подхватить. А даже если и не успеет, то какая разница? Синяком больше, синяком меньше…

Иногда бывает период, когда тебе нужно сделать очень много важных и сложных вещей за очень маленький промежуток времени. И тебе некогда размышлять, сомневаться, бояться. Кажется, даже дышать некогда. Просто берёшь и делаешь. Или бежишь и делаешь. А потом снова бежишь и делаешь ещё что‑то, и ещё, и ещё… И так до бесконечности, пока не упадёшь. Или пока кто‑то не скажет: «Стоп!».

И вот тогда ты наконец‑то замираешь, с осторожностью вдыхаешь воздух, оглядываешься вокруг и начинаешь понимать, что, собственно, произошло. Время наконец‑то начинает идти с нормальной скоростью, появляются запахи, звуки, цвета, ощущения и мысли. Твои собственные мысли. И твои собственные эмоции, которые до этого успешно заглушал гул толпы.

Примерно так почувствовал себя Эларьен в тот момент, когда мошки вдруг исчезли. И он был более чем уверен, что окружающие испытывают то же самое. Только проявлялось это у всех по — разному: Хэйнар стоял с раскрытым ртом, огромный мужик с забинтованными руками рыдал от счастья, пожилой эльфийский маг в ночном колпаке обнимался с Вербой, совсем ещё юная девочка с косичками порывисто целовалась с адъютантом полковника

Самого полковника видно не было, а жаль. Эларьен не отказался бы посмотреть, удалось ли тому сохранить невозмутимый вид после всего произошедшего. А произойти успело немало: неожиданная гроза, нашествие огнедышащих

насекомых, спонтанное и вынужденное объединение враждующих армий, появление сумасбродной девчонки, которая лёгким движением руки вышвырнула нападавших невесть куда… В общем, лимит по странным и непредсказуемым событиям был исчерпан, и Эларьен искренне верил, что в этот день его уже вряд ли что‑то сможет удивить.

Верил ровно до того момента, когда совсем рядом, задев эльфа краем плаща, пронёсся Посредник. Собственной низкорослой персоной.

Эларьен почесал затылок. Он давно собирал информацию об этом типе и знал, что за коротышкой водится привычка возникать на пустом месте и исчезать в неизвестном направлении. Но всё равно его появление произошло настолько неожиданно, что эльф не сразу нашёл в себе силы сорваться с места и броситься вдогонку. И уже на бегу задумался, что дальше‑то с мерзким колдунишкой делать.

Накануне Эларьен заметно вспылил, вышел из себя и чуть не прибил того разряженного толстяка. Впрочем, вокруг кипела битва, и вряд ли кто‑то придал бы значение очередному убийству. Мертвецом больше, мертвецом меньше.