– Его Величество? – приподняла седую бровь экономка, поджав губы. -Господин Адриан Дюмон улетел четыре часа назад в Лондон. Его не будет две недели.

– О…

Рот Кристины приоткрылся, а в светло-карих глазах заплясали веселые чертики. Может, не так уж все и плохо? Целых две недели отдыха от скандалов и обоюдной непереносимости. У нее появилось предостаточно свободного времени, чтобы играть на фортепиано. А ещё она сможет связаться с ректором музыкальной академии, которая приходилась Кристине крестной мамой. Эта женщина поддерживала ее желание стать преподавателем музыки. Именно она давала девушке силы и уверенность двигаться дальше, хоть отец и не одобрял теплые отношения между ними, считая, что в смерти его жены, матери Кристины, виновата ее крестная. Кристина тщетно пыталась донести ему обратное, но он не хотел слушать ее доводы.

Невозможно избежать то, что предначертано судьбой, невозможно повлиять на ход событий, потому что мы не в состоянии предугадать, что приготовил нам рок. Кристина никогда бы и не предположила, что станет зависимой от какого-то клочка бумаги, перекрывшего ей кислород. Чертово завещание!

– А вы не хотите составить мне компанию? – добродушно поинтересовалась Кристина, отламывая кусочек свежеиспеченного горячего хлеба и с наслаждением вдыхая его аромат.

– Извините? – переспросила экономка, поставив перед ней тарелку с яичницей-глазуньей и обжаренными сосисками.

Разве она ляпнула что-то непонятное? Почему экономка взглянула на нее, словно на умалишенную?

– Вы уже поели, наверное, – попыталась разрядить напряженную обстановку Кристина. – Я не привыкла завтракать в одиночестве. Когда я училась, мы с девочками всегда завтракали вместе в маленьком кафе. Там же и обедали... Я много болтаю, да?

– Я завтракаю отдельно, мадемуазель Ферро, – деловито ответила женщина, и Кристина понимающе пожала плечами. Да, похоже, эта женщина не была намерена поддерживать беседу. Подобно хозяину особняка она говорила кратко, четко и только по делу, а не так, как Кристина, которая любила бессмысленной болтовней развеять скуку.

– В таком большом доме живет так мало людей, – пробубнила девушка, обхватив пальцами стакан с апельсиновым соком. Не успела она поднести его к губам, как голос экономки остановил ее:

– Вчера поздней ночью господин Рауль куда-то поспешно уехал, и его до сих пор нет. Он также не отвечает на звонки и не взял с собой телохранителей, что бывает очень редко. Вы не знаете, что вчера было?

– Я… – запнулась Кристина, вспыхнув от прозвучавшего в вопросе косвенного намека. Похоже, эта старая женщина была далеко не так абстрагирована и глупа, как ей казалось. Она знала гораздо больше, чем произносила вслух. Неужели за вчерашней сценой в ее спальне наблюдал и четвертый свидетель? – Откуда же мне знать? Ой... Чертовщина!

То ли от внезапно охватившего ее волнения вспотели ладони, то ли лед в стакане медленно оттаивал, распространяя влажность по стеклу, но через мгновенье на ее нежно-голубом платье возле груди, расползалось желтоватое пятно. Старая женщина неодобрительно хмыкнула.

Что поделать, если Кристина никак не могла избавиться от вредных ругательств, слетающих с её языка всякий раз, когда она нервничала или злилась? Некоторые люди заедают стресс сладким, другие – выплескивают гнев и боль через слезы, а Кристине достаточно было изрыгнуть поток ругательств, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.

– Я сейчас вернусь, – пробормотала девушка, вскочив с места и буквально взлетев по лестнице на второй этаж под изумленный возглас экономки.

Как же странно устроен домашний быт Адриана Николя Дюмон! Не болтать по пустякам, помалкивать и просто слушать, стараться не высказывать своего мнения и сдерживаться. А самое главное – беспрекословно подчиняться хозяину, даже в случае его полной неправоты.

– Что за дом… Нельзя ни поговорить, ни посмеяться, – ворчала себе под нос Кристина, быстро шагая к ванной комнате. Но вдруг она резко затормозила, вновь заметив приоткрытую дверь в детскую спальню. Странно, вчера эта комната была закрыта. Один раз Кристина уже зашла туда без спросу и столкнулась с гневом опекуна. Адриан ясно дал ей понять, что не желает, чтобы она совала нос в эту комнату. Да и Луиза, проведя ее по всему особняку, запретила Кристине даже смотреть в этом направлении.

Повернув голову и убедившись, что старая женщина шумит посудой внизу, видимо, сметая осколки разбитого стакана, Кристина незаметно прошмыгнула в таинственную спальню, вход в которую был строго-настрого запрещён. В любом случае, никакой катастрофы не произойдет, если она просто войдет туда, посмотрит и выйдет. Вдруг там скрывается нечто такое, чего боится великий Адриан Николя Дюмон? Почему-то Кристине вспомнилась детская сказка о Синей Бороде, рассказанная давно матерью. Синяя Борода запрещал своим жёнам входить в комнату, потому что прятал там трупы своих предыдущих жен. А если и Адриан утаивает там что-то опасное и преступное?

Ее предположения оказались напрасными. Комната, оформленная в желтых и розовых тонах, контрастировала с другими частями дома, где господствовали темные оттенки. Но Кристину поразила не детская кроватка, стоявшая посредине, не разные игрушки, разложенные аккуратно по солнечного цвета шкафам, а рамка из дорогого красного дерева, висевшая на стене. Фотография, заставившая девушку потерять дар речи, а глаза округлиться от неподдельного удивления, перемешанного с шоком.

На фотографии была запечатлена светившаяся от счастья семья. Рыжеволосая кудрявая женщина обладала ослепительно прекрасной внешностью, ее огненный цвет волос гармонировал с белоснежной кожей. А особенно Кристину поразили редкого цвета фиолетовые глаза, блестящие от радости. Она держала на руках милую девочку с черными кудряшками и такими же, как у матери, фиалковыми глазами. Но когда Кристина глянула на мужчину, обнимавшего их, она невольно заморгала, полагая, что это плод разыгравшейся фантазии.

Невозможно! Уму непостижимо!

Адриан Николя Дюмон, вечно суровый, злой, разгневанный, широко улыбался. Боже, она и не замечала, как он привлекателен! Обаятельные ямочки на щеках, горящий взгляд, бесшумно кричащий о том, как он безумно счастлив.

– Вам не следовало сюда заходить! В эту комнату никто не имеет права входить, кроме господина Адриана Дюмона! Она, как тайный уголок его души, куда он никого не пускает, а сегодня вы без разрешения потревожили его боль.

Кристина обернулась, услышав позади суровый голос экономки. Но смысл слов Луизы дошёл до нее не сразу. Настолько она была шокирована тем, что увидела.

Где эта женщина и девочка? Возможно, они куда-то уехали, поэтому Адриан настолько раздражителен и обеспокоен. Почти наверняка он просто скучает по ним и выдает истинные эмоции за ярость.

– А кто они? – задала интересующий ее вопрос Кристина. – То есть… Я имею в виду…Это ведь жена и дочь Его Величества?

– Уходите отсюда и забудьте о том, что видели, – посоветовала экономка, указательным пальцев махнув в сторону выхода.

Однако Кристина сделала вид, что не услышала ее.

– Теперь я понимаю, почему он на всех отрывается и злится! Она бросила его и забрала дочь? Ничего удивительного. Разве хоть какая-то женщина сможет ужиться с таким тираном?

– Как вы можете такое говорить, ни о чем не зная? – укоризненно воскликнула Луиза. – Прежде чем сказать – подумайте! Особенно если вы выражаетесь о... покойных!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Кто есть кто?

Ночь была темной как вороново крыло. На небе не взошла луна, казалось, даже звезды забыли рассыпаться по небесному своду. Рауль громко и грязно выругался, споткнувшись о какой-то предмет, похожий на перевернутый стул. Почему так темно, черт побери? Как же он дойдет до спальни с таким головокружением из-за пропущенной в баре пары рюмочек чистой текилы? Казалось, горький вкус поможет ему забыть о неприятном инциденте с Адрианом, однако вместо желаемого эффекта он добился лишь рвотных позывов. Рауль предпочитал виски любым другим крепким напиткам. И не зря! Подобной гадости он не пробовал и не попробует впредь!