Тем не менее в Москве Володя все же оказался, так как приехал поступать в Московский технологический институт. Спорт же у него отошел совсем на задний план. Да и до спорта ли, коли он попал в больницу и почти весь тот год провел в больничной палате: у него оторвался кусочек легкого…

Естественно, на него все махнули рукой, никого он не интересовал как потенциальный спортсмен. Тогда при росте 211 сантиметров Володя весил всего 74 килограмма, был «дохлым», слабым, растерянным. Правда, Константин Иванович Травин пытался помочь парню, посоветовав тому уехать в Свердловск. Андрееву это предложение было не по душе, он еще какое–то время мотался по Москве, чуть ли не месяц ночевал на вокзалах, пока его не встретил и не пожалел Давид Берлин, тоже выдающийся баскетбольный тренер (правда, наставник женских команд), который свел его со своим коллегой Игорем Поповым из Алма — Аты. Тот увез Володю в Казахстан. Было это в 1963 году, и там–то Андреев по–настоящему начал играть в баскетбол. Играть на баскетбольной родине Увайса Ахтаева… Именно Ахтаев, которого Володя еще мальчишкой увидел на площадке, во многом повлиял на его решение остаться в баскетболе. И почти сразу же он попал в юношескую сборную страны, капитаном которой в ту пору был Модестас Паулаускас. А уже в 1964 году я пригласил его на тренировочный сбор главной команды страны в Дубну.

Конечно, это был еще совсем сырой игрок. Привлекали в нем высокий рост (212 сантиметров), легкость, прыгучесть. Почти сразу он научился делать довольно приличный блокшот — за счет умелого выбора места и хорошей работы ног. А вообще–то это был худой, нескладный, слабосильный парень. Тогда он побаивался любого соприкосновения с противником, и если в защите играл относительно удачно, то в атаке от него пользы еще практически не было.

В то время в сборной главной фигурой был Александр Петров. Но он уже был на сходе, поэтому я буквально натаскивал Володю, готовя его на роль основного центрового сборной команды. Прежде всего надо было развить в нем силу, нарастить мышцы. А дело это было трудное. Поднять такую штангу, какую сегодня таскают центровые (килограммов 120–140), для него было немыслимым делом. Максимум, с какими весами Володя мог работать, так это килограммов 20–30. Но Владимир был неглупый парень и понимал, что без собственной массы ему нечего делать в баскетболе. И потому настойчиво тренировался.

А недостатков у него хватало и без того. Андреева нужно было учить бросать, ставить ему элементарную технику. Ведь ничего он практически еще не умел, Прежде всего нужно было найти для него эталон игрока, зажечь его жаждой быть похожим на кого–то из выдающихся мастеров. Сам Андреев выбрал для себя такой эталон в лице Паулаускаса и американца Марка Бернса, которого увидел в Москве во время турне сборной США по нашей стране. Тот был мощным, сильным, ловким игроком, настоящим атлетом. И хотя Володя таким так и не стал, но все же за счет упорства в физической силе явно прибавил. Руки, ноги, спина у него окрепли, он уже мог вести борьбу под щитами. Петров помог Володе найти удобную позицию и положение для атаки, помог освоить средний бросок, который, как вы помните, у Саши получался отменно.

Да, с броском Андреева я поначалу измучился. Он постоянно отдавал мяч партнерам, словно не желая брать на себя ответственность за результат. Тогда я стал заставлять ребят непременно пасовать Андрееву для завершающего броска. Все остальные броски других игроков — даже на официальных соревнованиях (скажем, в турнирах в Финляндии и ГДР) — я не учитывал. И это в конце концов возымело действие. Андреев научился бросать, а главное, у него появилось желание забивать. Причем подчас оно так захлестывало его, что уже он никого из партнеров не замечал, а видел только чужое кольцо. Тем не менее мне было важно, чтобы у Володи появился вкус к атаке, а у остальных членов сборной — навык игры на центрового и через центрового. Особенно целесообразно это было делать в рядовых матчах, когда судьба их решена и каждый стремится отличиться сам. Поэтому приходилось для более полного раскрытия Андреева как центрового искать в пару к нему людей не жадных, таких, например, как Вадим Капранов. Он не был великим баскетболистом, но очень удачно действовал в сочетании с Андреевым. На Олимпиаду в Мехико я взял Вадима во многом для того, чтобы не разрушать их дуэт. Такие связки необыкновенно полезны. И надо сказать, что в сборной я всегда стремился создать сыгранные тандемы. Такими были связки Муйжниекс — Круминьш, Торбан — Круминьш, Зубков — Семенов и вот Капранов — Андреев…

К сожалению, как только Володя стал много бросать и соответственно много попадать, набирать много очков, у него пропала строгость при игре в защите, где он до той поры выделялся. По–человечески понять его было можно: черновая работа в обороне почти не видна, неэффектна, ее может оценить только специалист. А в атаке — все на виду. Кому же не хочется показать себя? Вот и с Андреевым произошла трансформация, нередкая в большом баскетболе: из приличного игрока защиты он превратился в нашего главного бомбардира.

В общем–то это было закономерное явление. Ведь к тому времени Володя прибавил не только в росте — 215 сантиметров, но и в массе–весил сначала 85, а затем и все 100 килограммов. Это уже был почти настоящий атлет. Конечно, многого ему еще не хватало, но сражаться под обоими щитами он уже мог бы. Учтем также, что и бросок у Володи появился, правда с одной позиции, но все же. Бросал он справа от щита — прямо или с поворотом. Использовал крюк, добавки. Все это сослужило немалую службу при игре за ЦСКА и сборную СССР.

Как только Андреев несколько сформировался как баскетболист, произошли изменения и чисто человеческого свойства. Из скромного, застенчивого парня Владимир превратился в уверенного в себе, довольно хитрого, что называется, себе на уме, разговорчивого, самолюбивого молодого человека. Правда, по–прежнему дружил он только с Алжаном Жармухамедовым.

Володя стал общительнее, перестал стесняться представительниц прекрасного пола и в 1968 году женился, привез из Алма — Аты свою Люду, бывшую соседку по дому. Сегодня у них растут два сына — Володя и Денис. Замечу, что в 1986 году рост первого был 187 сантиметров в 15 лет, второго—175 сантиметров в 11 лет. Так что, кто знает, может быть, мы услышим еще об одной баскетбольной династии…

Его житейская хитрость, некоторая конъюнктурность проявлялись и в игре. Володя всегда опирался на сильных личностей, искал надежную опору и поддержку, но, стараясь быть на виду, вдруг прятался на площадке. Причем умение это было просто поразительным. Казалось, ну куда может спрятаться великан ростом далеко за два метра? Но Андреев ухитрялся как–то так съежиться, согнуться — вроде его и не видно. А потом вдруг распрямится, вытянется, будто на глазах вырос. И сразу снова на виду, снова опасен. Хорошее это качество, говорящее о незаурядных данных игрока.

К сожалению, Владимир так и не научился по–настоящему бороться в столкновениях, избегал силовой борьбы. Воспитать это в нем не удалось, хотя я искал любую возможность сделать из него бойца, вытравить осторожность, игру с оглядкой. На одном из сборов в Кудепсте, когда только–только входили в моду водные лыжи, мы с Озеровым решили всю команду поставить на лыжи. И удалось это сделать довольно быстро. И только с Андреевым промучились долго. Он просто опасался в полный рост стоять на лыжах, тем более ехать на них. Раз за разом он заваливался то вперед, то назад, то вбок, наотрез после этого отказываясь возобновить попытки устоять. Дело тут было не в «физике», а в психологии — физически Володя был уже достаточно силен. И все же мы добились своего. И какая же радость обуяла и самого Володю, и ребят, и просто народ на пляже, когда эта громадина ростом 215 сантиметров довольно уверенно пронеслась на лыжах по водной глади! В чем ему не откажешь — в огромном трудолюбии и умении бережно сохранять накопленный багаж. Уж если Владимир что–то отработал, выучил, все оставалось с ним навсегда. И в игре (как, кстати, и в жизни) он не был транжирой, не разбрасывался добытым. Наоборот, стремился еще и еще увеличить свой арсенал. И это помогало ему поверить в себя, реально оценить свою игру, значимость своей роли в команде.