– И вот стоит, значит, наш Артем под прицелом. Кулаки сжаты, шевелюра взъерошена. Бесстрашно ЛжеКузену в глаза смотрит, будто и не замечает пистолет, – разгорячено жестикулируя, рассказывала нам Маша, – И начинает говорить. Не ему – мне. “Все ли с тобой”, – говорит, – “Мария, в порядке. Не причинил ли этот негодяй тебе вреда? Стоит его пришибить на месте, или можно руки не марать, и просто прогнать на все четыре стороны?” Надо было видеть лицо ЛжеКузена! Тот просто оторопел. Мелкий, безоружный парнишка, вместо того, чтоб молить о пощаде, еще и угрожать пытается!!! Я, скорее автоматически, чем понимая, что говорю, отвечаю, мол: “Нет, не навредил. Угрожал просто. Требовал, чтоб я домой уехала. Я отказалась. Он разозлился, сказал, чтоб пеняла на себя, и собрался уходить. Тут ты с ним в дверях и столкнулся.” И в это момент вдруг какой-то совершенно посторонний человек выскочил из-за соседского забора. Лёнька растерялся, пистолет спрятал и бежать… Я стою, верещу на всю округу. На помощь зову, значится… А Артем не сплоховал. Смело ринулся на эту махину с кулаками. А там не человек – гора мускул… Тот ему один раз двинул, Тёмка и отлетел. Но главное, не результат. Главное, смелость. Видели бы вы, как бесстрашно он на этого КингКонга бросился… Знаете, – у Марии на глазах блеснули слезы, – Меня так никто никогда не защищал… Прямо как-то не по себе от такого делается…

– А что с твоим ЛжеКузеном сталося? А Гора куда делся? – Георгий перебил все эти сентиментальности, возвращая утонченно страдающую Марию к реалиям, – Чего он вобще на вас напал?

– Гора меня, типа, отшвырнул и за ЛжеКузеном побежал. Думаю так. Они выследили момент, когда Маша осталась одна и, типа, ворвались в дом.

– Да нет, – Маша попыталась разрядить обстановку, – Не “типа”… В смысле, они не врывались… То есть, врывались и угрожали… То есть, не они, а он один – ЛжеКузен, но он ничего плохого не делал. Просто в гости зашел. То есть кричал, пистолетом размахивал, говорил, чтоб я уматывала из города… Но ничего друного не сделал… И ушел по доброй воле, – Мария отчего-то залилась краской и замолчала.

– Ну да, – Артем саркастически скривился, что, в совокупности с его подбитым глазом, смотрелось уж слишком ужасно, – Типа, зашел в гости, предварительно сломав замок на чужих воротах. Зашел, типа, чтоб мирно поразмахивать пистолетом, и приветливо поугрожать… Маша, ты незаслуженно хорошо относишься к людям. Твой ангельский характер не позволяет тебе видеть в них зло…

В моей голове проскочила мысль, что Артем путает характер Марии с её внешностью. Последняя у нашей гостьи действительно была ангельской, а вот с первым, как я подозревала, можно было спорить.

– Ничего у меня не ангельский характер, – вспылив, подтвердила мои мысли Мария, – Не выдумывай! – голос её вдруг задрожал и глаза вновь наполнились слезами, – Ты совсем меня не знаешь… Не говори мне такого, ладно?

– Потом разберетесь, – снова перевл разговор в деловое русло Георгий, – Так что там было дальше?

– Дальше ЛжеКузен уже уходил, а Артем заходил как раз в этот момент… Остальное мы уже рассказали…

– Отчего, интересно, ЛжеКузен убежал от Горы? – озвучил моё недоумение Жорик, – Он, напротив, должен был обрадоваться подкреплению.

– О, это совсем простой вопрос! – защебетала вдруг Мария.

Между трагичностью её предыдущих интонаций и беззаботностью этой фразы лежал настолько разительный контраст, что мы с Георгием недоуменно переглянулись.

“Наверное, решила взять себя в руки и ничем не выдавать Тёмке своего беспокойства. Молодец. Пытается быть сильной”, – сообщила я Георгию взглядом.

“Кто вас, баб, разберет”, – таким же способом ответил мне муж.

– Дело в том, что, вообще-то, ЛжеКузен ужасный трус, – пустилась в объяснения Мария, – Об этом я, кажется, уже говорила… Так вот, подозреваю, что и разговор со мной, и размахивание пистолетом стоило ему немалых усилий. Видимо, он перенервничал настолько, что лелеял одну только мысль – поскорее сбежать от нас. Поэтому, как только Гора его сменил, сразу же бросился к машине. Нервы не выдержали.

– Логично, – согласился Георгий.

– Дядь Жорик! – Артем дернул Георгия за полу пиджака, – А как долго такой, типа, фингал будет заживать? Учтите, все это время буду, типа, у вас тут жить. Матери на глаза в таком, типа, виде не покажусь ни за какие коврижки. Добьет ведь.

Похоже, Тёмка счел несправедливым отвлечение разговора от своей пострадавшей персоны. Мария тут же встрепенулась и принялась неуклюже тыкать Тёмке в лицо льдом. Оба они, и Артем и барышня, выглядели при этом одинаково счастливыми.

– Пойдемте в дом. Там лечиться теплее, – пригласил Георгий.

Тёмку в скорости было решено уложить, отчего столь ранний отбой был автоматически применен ко всем обитателям дачи. Измученный событиями последних дней Георгий тоже уснул довольно быстро. А мне отчего-то не спалось. Масса нестыковок в происходящем не давали мне покоя. Решив, во что бы то ни стало, разобраться в происходящем, я мучилась догадками и крутилась с боку на бок. Чтоб не мучить своим ворочанием мужа – вдруг ему от этого приснится дурной сон – я тихонечко выскользнула из-под одеяла и спустилась вниз. Не включая свет, я юркнула в прихожую, накинула плащ поверх ночнушки и вышла на свежий воздух. Звездные ночи всегда способствовали моему мыслительному процессу.

Вдруг в конце центральной аллеи я услышала странный треск. Кто-то посторонний ошивался в районе моей беседки. Затаившись, я подкралась поближе.

– Алло! – освещенная лунным светом Мария перешептывалась с сотовым телефоном, – Ты в порядке? Тебя не догнали? Спрятался в кустах?! Ну, слава Богу. Да. Этот тип работает на нашего детектива. Нет, на другого, на Лихогона. Ну, извини… Знал, во что впутываешься. Понятия не имею, чем закончится… Все, пока.

Стараясь не дышать, я притаилась за стеной смородины.

– Ой, подожди, – Маша остановила собеседника, – Скажи, ты что, правда окорочками торговать пытался? Ой, не могу. Вот умора! Тут такие деньги на голову валятся, а ты мелочишься… Что?! Это не звереныш, это Артем. Мой хороший друг. И не смей так о нем отзываться. Он же думал, что ты хочешь причинить мне вред… Ревность – дурной советчик. Не говори о нем так! Спокойной ночи.

Маша положила трубку и чуть слышно выругалась в адрес собеседника. После чего подперла подбородок ладонью, закатила глаза к небу и озарила мир такой глупой мечтательной улыбкой, что мгновенно стало понятно – девушка ужасно влюблена.

15. Глава пятнадцатая, про особенности отечественного кинематографа, распространяющаяся.

На следующий день я ужасно жалела, что сразу не рассказала Георгию об увиденном. Разбудила бы его среди ночи, растолкала сонное сознание, втемяшила б ему в голову услышанное, и теперь бы не мучалась совестью, что опять не довела до шефа очередные важные сведения. Утром доводить их было попросту не до кого. Георгий ни свет, ни заря, умчался куда-то, оставив записку с распоряжениями: “Есть идеи. Уехал их воплощать. Артему – следить за Марией. Марии – следить за Артемом. Тебе, Катя, – унять свою вредность и в три часа быть в городском парке, в нашем кафе”.

– Терпеть не могу, когда свидания назначаются в столь приказном тоне! – возмущенно сообщила я собственному отражению в зеркале. Так как моя работа у Лихогона отныне считалась ненужной, я могла спокойно показываться на людях вместе с Георгием. Этот факт Жорик обещал отметить. Об обещании своем, как ни странно, не забыл. Но вот на то, чтоб произвести приглашение по всем правилам джентльменского ухаживания, благоверного уже не хватило.

Сидеть на месте, сложа руки, я не собиралась. У Георгия на утро намечены какие-то планы? Отлично. И у меня тоже. Занимаясь своими делами и не посвящая меня в них, он, конечно же, отдает себе отчет, что я отплачу ему той же скрытностью.

– Доброе утро. Будем завтракать? – Мария, приветливо улыбаясь, хозяйничала на моей кухне.

– Увы, спешу.