— Тот человек в костюме с сигарой?

— Да.

— Это его вечеринка...

— Когда-то он спал с моей матерью, — признаюсь я сквозь зубы.

— Полагаю, все закончилось печально.

Я качаю головой, чувствуя, как она начинает болеть. Осознание того, что он здесь, пьет виски и курит кубинские сигары, в то время как моя мама лежит дома, отходя от всего того дерьма, которым она себя накачала, убивает меня. В нашей квартире до сих пор воняет блевотиной и виски.

— Да, все закончилось хреново, — признаюсь я.

— Что он сделал?

Меня мучает не то, что Стефан сделал. Он облажался, выставив мою мать за дверь даже не задумавшись, но последней каплей стало то, что он отказывался подтверждать получение ее писем. Вскоре, после того, как все письма вернулись нераспечатанными, она закрылась в себе. Она перестала выходить на улицу и больше не пыталась снова найти другую работу.

— Я пойду на перекур.

— Иди, — говорит Вивиан с легкой улыбкой. — Я прикрою тебя.

Несмотря на огромное количество людей на вечеринке, Вивиан, кажется, не беспокоит, что зал заполнен богатыми воротилами и предпринимателями. На самом деле я думаю, можно с уверенностью сказать, что она раздражающе взволнованна. Ну по крайней мере, хоть один из нас наслаждается этой вечеринкой.

— Я отнесу этот поднос обратно на кухню.

— Тристан, не натвори глупостей. Вечер почти закончился, и тебе не придется больше его видеть.

— Спасибо, Вив.

— Я серьезно, просто постарайся, чтобы нас обоих не уволили. — улыбается она. — Не устраивай дуэли на пистолетах на рассвете или тому подобное.

— Не переживай, я оставил свои белые перчатки дома, — говорю я.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЭМИЛИ

Эти каблуки убивают меня, не говоря уже о слишком низком вырезе моего платья. Но я почти уверена, что сломаю себе лодыжку, если еще хоть один раз оступлюсь на этих каблуках. Мое вечернее платье вспыхивает бирюзовыми волнами, когда я направляюсь через зал к столу с освежающими напитками. Даже расшитый бисером подол оживает, переливаясь в свете люстр. Как бы оно мне не нравилось, я буду счастлива променять его на шорты и футболку. Мой отец пообещал мне и моим братьям, что, если мы будем присутствовать на презентации книги этим вечером, он даст нам ключи от нашего летнего пляжного домика на эти выходные.

Я прохожу мимо стола с закусками, стараясь избежать столкновения с мистером Стоксом, который навис над огромным выбором еды. Мистер Стокс также известен, как бухгалтер моего отца. Он отвлекается от своей тарелки и оценивает меня критическим, но в то же время любопытным взглядом.

— Мисс Эмили, вы так выросли. Какое красивое платье...

Я почти вижу, как он пускает слюни, следуя взглядом вниз по вырезу моего платья. Он засовывает руку в карман своих брюк, и меня передергивает при мысли, что он наверно трогает себя через дырку в кармане. Я уже не первый раз ловлю его за этим делом на публике. Это основная причина, почему Кэси придумала мистеру Стоксу прозвище — Мистер Шевелюн. Теперь, каждый раз, когда я его встречаю, мне приходится напоминать себе, чтобы не ляпнуть это вслух. Я наблюдаю, как его седые брови хмурятся от разочарования, когда он замечает шаль на моих плечах. Я поплотнее укутываюсь в нее, надеясь, что мой очевидный дискомфорт отпугнет его. Я не привыкла, чтобы мужчины смотрели на меня так, как это делает он, особенно, когда они втрое старше меня.

— Как дела у твоего брата Александра в компании?

— Ему очень нравится. Уверена, мой отец будет счастлив уйти в отставку раньше, чем собирался.

— Потрясающе. Александр станет невероятным руководителем.

Это правда. Алекс — мозги нашей семьи. Он рано закончил юридическую школу. С отличием, которое большинству людей даже не по плечу, а он сумел сделать это, одновременно учась и работая в издательстве StoneHaven Publishing.

— А твой брат Николас?

— Он...Ну, я не уверена, чем он хочет заниматься. Он все еще учится в школе.

Я всегда находила это забавным, насколько похожими были мои братья внешне, но такими разными в остальном. Алекс рассудительный, практичный и, временами, немного предсказуемый. А Ник — своего рода темная лошадка. Мои родители пытались какое-то время держать его в узде.

— Эмили!

Я поворачиваюсь и замечаю Кэси, спешащую через банкетный зал с озорной улыбкой на лице. Она еще и пол пути не прошла, как ее взгляд устремляется на мистера Шевелюна. Она бросает мне многозначительный взгляд и приподнимает бровь на него.

— Кэси, ты пришла!

— Эмили, твои братья ищут тебя, — говорит она

Время для побега.

— Итак, что на повестке дня?

— Стараемся изо всех сил избегать распускающих руки и злоупотребляем шоколадным фондю. — улыбаюсь я.

— Эмили, ты всегда такая хорошая девочка, — говорит Кэси, стоя рядом со мной, пока мы пристально разглядываем толпу гостей. — Забудь сегодня о примерном поведении. Будь смелее. Иди и отсоси у какого-нибудь парня в гардеробе.

Я краснею при мысли о том, чтобы пойти в гардеробную задней части отеля со случайным незнакомцем. Не потому, что я боюсь. Нет. Потому что мысль об этом посылает моему телу захватывающее ощущение - чувство, которое, могу только предположить, усилит этот опыт.

— Нет, — краснею я.

— Ну хотя бы пообжимайся с кем-нибудь.

— Мне и так неплохо.

— Ты скучная. — фыркает Кэси. — Давай, можешь потренироваться на мне.

— Иди, практикуйся на моем брате, Николасе.

— Практикуйся на мне в чем?

Сияющая улыбка Николаса появляется в поле зрения, когда он выходит из-за угла. Сразу за ним идет мой брат Алекс. Оживленная толпа женщин переходит на танцпол при виде их. Даже пожилые дамы рядом, кажется, запутываются в собственных ногах. Я всегда завидовала тому, как люди, казалось, тянулись к моим братьям. Ни один парень никогда не смотрел на меня так, как женщины смотрят на них.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ТРИСТАН

Я почти убедил себя, что, как бы не закончился этот вечер, я спокойно уйду отсюда. Я верю в это всей душой, пока в зале не появляется она. У меня перехватывает дыхание при виде знакомого белокурого ангела, входящего в комнату. Ее вид отдается в моей груди необъяснимой стреляющей болью. Я наблюдаю, как она пересекает банкетный зал, словно образ, сошедший с одной из моих картин, с ярким румянцем на щеках и волосами, собранными в пучок. Мне и в голову не пришло, что она может быть сегодня здесь. Прошло больше четырех лет с тех пор, как я видел ее, и в тот последний раз она была на четыре года младше и с наивной улыбкой, никогда не сходившей с ее личика.

С ее именем на меня нахлынули воспоминания о ночных стихах, теплых объятиях и такого знакомого запаха лаванды. Моя Лили-Цветочек, за исключением того, что она больше не маленькая. Это создание, скользящее по банкетному залу, уже почти женщина. Ее бирюзовое платье практически не скрывает округлости, подчеркивающие ее миниатюрную фигурку - округлости, которых не было раньше. Поток эмоций обрушивается на меня, когда ее радостная улыбка, кажется, еще ярче освещает зал. Я делаю шаг вперед, надеясь украсть и унести с собой хотя бы один ее взгляд, но останавливаюсь при появлении Александра и Николаса рядом с ней. Эти трое украшают комнату одним лишь своим присутствием. Мне очень хочется последовать за ними, но я останавливаю себя. Я пришел сюда, чтобы высказать Стефану все, что я о нем думаю, и мне ненавистна мысль, что семья, которую, как я, когда - то думал, заслуживаю, расстраивает мои планы.

Я удаляюсь, чтобы отнести поднос с бокалами на кухню, остановившись на секунду в поисках сигареты. Я уже собираюсь прикурить, когда чувствую, как что-то или вернее кто-то врезается прямо в меня. Только когда я слышу ее визг, я понимаю, что это женщина. Столкновение с ее миниатюрным телом застает меня врасплох, и мы оба падаем на мраморный пол. Поднос выскальзывает из моих рук, и звук разбивающегося стекла разносится по всему помещению. Мое сердце сжимается при виде осколков, разлетающихся повсюду. Как бы я не хотел устраивать сцен раньше, сейчас это, черт возьми, определенно происходит.