— Ты моя, — заявил я.

— Твоя, — она даже не оказала сопротивления. За все время, что знаю ее, я уверен, она сделает это позже.

Я освободил ее руки и самое первое, что она попыталась сделать, это протянуть руки и потянуть меня за волосы. К недовольству Фелисити я остановил ее… я уже сказал, что сегодня вечером все ради моего удовольствия, а не ее.

— Черт, — прошипел я, врезаясь в нее еще раз, прежде чем кончить.

Ох, это только начало.

Мое тело обессилело, когда он вышел из меня. Перекатившись на спину, я сняла повязку с глаз и глубоко вдохнула. Он избавился от презерватива и лег рядом со мной, его голая грудь вздымалась от частого дыхания. Если это так и продолжится — а я хотела, чтобы мы смогли повторить эту ночь еще, как минимум, сотню раз, прежде чем завершим отношения друг с другом — мне просто необходимо рассказать ему.

Я приподнялась, облокотившись на локоть, и его зеленые глаза сосредоточились на моем лице.

— Что?

— Когда мне было шестнадцать лет, я училась в Джульярдской школе на отделении музыки и танца. Осенью, во время каникул, я, мой парень и его друзья поехали в Лос-Анджелес на выходные. Мы напились, и я подумала, что из всех них лучше я сяду за руль. Мы проехали немного больше километра… я проехала немного больше километра… прежде чем сбила женщину. В итоге я провела два года в Нидорфском исправительном учреждении для несовершеннолетних. Вот и все. Это мое прошлое. Теперь ты доволен? Или ты хочешь знать детали из моей повседневной прошлой жизни тоже?

Он уставился на меня на мгновение, затем повернулся и протянул руку за чем-то на полу… за мобильным телефоном. Не сказав мне ни слова, он поставил его на громкую связь и лег на спину рядом. Прозвучал лишь один гудок перед тем, как кто-то ответил:

— Да, мистер Дарси?

— Информация, которую ты собрал на Фелисити Харпер… избавься от нее.

— Конечно, сэр.

Он повесил трубку и положил телефон на пол, прежде чем притянуть меня к себе. Тео положил руку на мою задницу, и я коснулась его груди, переплетая наши ноги вместе.

— Когда я сказал, что плевать на твое прошлое, я имел в виду именно это. Ты не должна была рассказывать, — он поцеловал меня.

— Знаю, — я приподнялась и подвинулась, чтобы обхватить ногами его талию, — но теперь легче, когда ты знаешь. Кроме того, таким образом, мы не пропустим секс, и мне не придется целовать мужчин, которые мне не интересны.

Он перевернул меня и прижал своим телом к постели.

— Почему ты вообще поцеловала его?

— Вообще-то это не твое дело, но я поцеловала его на прощание. Это меньшее, что я могла сделать за то, что отшила его.

— Таким образом, ты — сердцеедка, мисс Харпер, — он усмехнулся и прижался ко мне.

— Что могу сказать? Я сексуальная, — я обвила руками его шею. — Ты счастливчик, мистер Дарси. Знаешь это?

— Начинаю осознавать, — сказал Тео, и когда он собирался поцеловать меня, зазвонил его телефон. Он не пошевелился, чтобы ответить на звонок.

— Ответь. В любом случае, мне нужно принять душ, — сказала я, пытаясь выбраться из его объятий. Возникшее после секса помутнение исчезло.

Он взял свой телефон снова.

— Дарси, — сказал своим равнодушным «рабочим» голосом. Перекинув волосы через плечо, я подняла его рубашку и свой лифчик с пола.

— Дерьмо, я забыл. Скажи маме, что я не смогу выбраться сегодня, но помирюсь ради нее в следующий раз. Прямо сейчас я очень занят, — он встал, и мой взгляд опустился на его пресс, а затем на член, который уже гордо приветствовал меня.

Я бросила рубашку обратно на пол. Когда оказалась достаточно близко к нему, я запрыгнула на Тео и обвила ногами его талию, он обнял меня и о телефоне уже позабыли.

— Уолт, мне нужно идти, — он не потрудился дождаться ответа своего брата и повесил трубку. Сосредоточившись исключительно на мне, он обхватил руками мое лицо и поцеловал, укладывая нас обратно на кровать.

— Когда я говорю, что занят, это означает, что я занят, — услышала я, как говорит Тео, когда открыла дверь спальни.

Ему позвонили, что его брат поднимается в пентхаус. Тео попытался остановить брата, прежде чем тот зайдет внутрь. Очевидно, он потерпел неудачу. Одевшись в свою одежду, я вышла и остановилась наверху лестницы. Уолтер был ниже, чем Тео. На нем были одеты белые слаксы, темно-синяя рубашка и блейзер (Примеч. слаксы — брюки свободного покроя из плотной хлопчатобумажной ткани). Его темные вьющиеся каштановые волосы были распущены, а не собраны в пучок. Рядом стояла его жена, Тори, одетая в светло-розовое кружевное платье, ее светлые волосы были завиты крупными локонами.

— Мама сказала, что не примет ответ «нет». Она хочет видеть нас всех там, — ответил Уолтер, направившись на кухню. — У тебя нет случайно «Джуниперо Джин»? — он увидел меня. — Фелисити?

— Привет, — я махнула рукой, спускаясь по лестнице.

— Привет, — сказал он и взглянул на Тео, который оделся в джинсы и классическую рубашку, — очень занят, да?

— Так мой муж пытается сказать «привет, Фелисити». Мы не знали, что ты здесь, — Тори подошла и слегка обняла меня, когда я спустилась.

— Это произошло в последний момент. Тео пытался уговорить меня сочинить еще музыку, — солгала я. Не уверена, что именно он рассказал обо мне, но сомневаюсь, что это в какой-либо мере похоже на правду.

— Вы сочиняете наверху? — бровь Уолтера приподнялась, когда он посмотрел на свою жену. — Почему мы не делаем этого?

Она стукнула его по плечу.

— Мы сожалеем, что прерываем. Это только потому, что Лорелей устраивает званый ужин сегодня, чтобы отпраздновать свою новую книгу.

Я взглянула на Тео, который стоял у бара в углу комнаты.

— Тео, тебе следует пойти. Я собираюсь…

— Вот. Это последняя бутылка, которая у меня есть. Напомните папе, чтобы он не смешивал его ни с чем другим, — он прервал меня и направился к нам с бутылкой в руке.

— Тео, тебе следует пойти и отпраздновать со своей мамой, — сказала я, и он посмотрел на меня так, словно не желал разговаривать об этом.

— Мы еще не закончили сочинять музыку.

— Просто для ясности, сочинять музыку — это код, подразумевающий горячий секс, верно? — спросил Уолтер, и снова Тори стукнула его.

— Очень горячий, — ответил Тео, и мне захотелось ударить его. Я пнула его по ноге, но он даже не вздрогнул.

— Фелисити, прости их обоих. Ни у одного из них нет фильтра речи. Я уверена, что Лорелей будет рада, если ты придешь. Чем больше людей, тем оживленнее.

— Нет, я не могу…

— Прекрасно. Мы придем. Теперь вы уйдете из моего дома?

— Разве горячий секс не должен был сделать тебя добрее? — рассмеялся Уолтер, и Тори пришлось потянуть его к двери.

— Увидимся там!

Тео покачал головой и вздохнул.

— Прости, что они устроили балаган.

— Мне отчасти нравится это. Они напоминают моих соседей по комнате. И теперь я собираюсь познакомиться с твоими родителями?

— Они не мои биологические родители, если это сделает все менее неловким для тебя, — сказал он небрежно, пока направлялся на кухню, прекрасно осознавая, что ради объяснения я последую за ним. Поэтому я ни о чем не спросила, а вместо этого села на барный стул. Он взял бутылку, и, убедившись, что прикрыл этикетку, налил мне бокал белого вина. Не отводя от него пристального взгляда, я наслаждалась аромат вина, прежде чем сделать небольшой глоток.

— Coche–Dury Les Perrieres, Meursault Premier Cru? — спросила я.

Он посмотрел на меня с изумлением.

— Откуда ты знаешь?

— Что, девушка рабочего класса, как я, не может разбираться в винах? Я думала, ясно дала понять, что также могу слегка производить впечатление.

Он боролся с желанием улыбнуться.