- Увидимся завтра? – с надеждой спросил он.

Она только улыбнулась.

Долгая зима закончилась, и в Нунавут было гораздо теплее, чем когда она была здесь в последний раз. Однако она все равно этого не чувствовала. После лета в Майами холодный, сухой воздух заставлял ее дрожать даже в толстом пальто.

На ее вкус прогулка до клиники была слишком короткой. Насколько она ожидала прием в больнице во время своего путешествия на север, настолько же она нервничала стоя за дверью. И от беспокойства ее начинало подташнивать.

Она немного неуверенными шагами прошла внутрь. Секретарша, оторвавшись от журнала, посмотрела на нее удивленными глазами. Затем на ее лице мелькнуло узнавание, и она кивнула в сторону двери в задней части комнаты.

- Ээ, Дженнифер, правильно? Джини вас ждет.

Джиннифер не стала ее поправлять, а взялась за ручку двери, окрашенной в лососевый цвет, и вошла в короткий коридор с дешевыми обоями в цветочек и линолеумом в клетку. Она чуть не подпрыгнула, когда позади нее захлопнулась дверь.

Здесь было только две комнаты. Она обнаружила Джини в первой, сидящей за столом, который был завален документами, учебниками по медицине и журналами. Она была пухленькой женщиной средних лет с темно-рыжими волосами и мелкими морщинками вокруг рта. Родившаяся в Торонто, она была известна всем под именем Джини, потому что, как она утверждала, даже она не могла произнести фамилию своего мужа, инуита по происхождению. Как только она увидела Джиннифер, то сразу же встала со стула и потянула ее в свои крепкие объятия.

- Как самочувствие?

- Нервничаю, - призналась Джиннифер.

- Не нужно, - сказала Джини отстраняясь. – Я уверена, что все будет просто отлично.

В течение последних четырех месяцев Джини была ее спасательным кругом, потому что у нее не было возможности получить дородовую помощь. Оборотни были под защитой в США, но, тем не менее, их считали опасными, и они жили на охраняемых территориях, отдельно от человеческого общества. Если бы она пошла к местному акушеру, то ей бы настоятельно порекомендовали сделать аборт. И если бы она выбрала сохранить ребенка, то родившись, он был бы лишен человеческих прав. Она читала кошмарные отчеты о женщинах, чьих детей вырывали из их рук в больнице и без их согласия отдавали в стаи оборотней.

Джек помог ей связаться с Джини, которая постоянно с ней общалась, отвечая на телефонные звонки Джиннифер даже глубокой ночью. Иногда Джиннифер звонила по поводу каких-то медицинских проблем, но в основном это была эмоциональная поддержка. Так как Джини была единственной, за исключением Аарона, кто знал, что она беременна.

Джини провела ее в другую комнату, указывая на смотровую кушетку. Джиннифер сняла пальто и кардиган, позволяя Джини снять жизненно важные показатели. Сначала кровяное давление, потом послушала легкие.

- Ложись и подними рубашку.

Джиннифер съежилась, но подчинилась. Она провела пальцем по фиолетовой, похожей на синяк отметке, которая шла вдоль нижней части ее живота. – Я заметила это прошлой ночью. На прошлой неделе ее здесь не было. Ребенок много пинается, но не так уж сильно.

- Это растяжка, - сказала Джини, положив холодные пальцы на ее холмик.

Застонав, Джиннифер хлопнула рукой по лицу. – Я каждый день пользуюсь лосьоном.

Она смотрела, как Джини прощупывала руками разные части ее живота. Привыкший только к мягким поглаживаниям Джиннифер, малыш извивался и пинался в ответ.

Когда Джини закончила, рука Джиннифер прошлась по животу, похлопывая и успокаивая.

- Как по твоим ощущениям, все в порядке?

Джини кивнула. – Может быть, немного крупноват для пяти месяцев, но все на своих местах. Как насчет того, чтобы взглянуть на маленького?

Тревога Джиннифер в два раза усилилась, когда Джини подошла к шкафу и выкатила аппарат, который был размером с нее, с устаревшим монитором и многочисленными проводами.

- Это универсальный сканер, - весело сказала Джини. – Старый, как грязь, но работает.

Когда Джини стала его устанавливать, то обратила внимание, что тревога Джиннифер достигла пика. Она спустила ноги с кушетки и сказала,

- Я не фанат всех этих вещей. Мне бы не хотелось облучать ребенка.

Расхохотавшись, Джини сказала:

- Ты должна круглыми сутками жить под такой машиной, чтобы получить половину того облучения, что люди считают опасным. Твой ребенок будет в порядке.

- Но что, если это не так? – спросила Джиннифер напряженным голосом. – Что, если ты обнаружишь, что с ребенком что-то не так?

Джини повернулась и с симпатией ей улыбнулась.

– Так ты об этом беспокоишься?

- Я не была на приеме у врача, я все время забываю принимать витамины, и иногда я ем мясное ассорти на завтрак, обед и ужин.

Джини положила руку на ее плечо и мягко подтолкнула обратно на кушетку.

– Расслабься. Я сказала тебе, что все выглядит нормально, и если окажется, что что-то не так, то нам лучше узнать об этом сейчас, так, чтобы мы могли заранее подготовиться. Понимаешь?

Джиннифер медленно кивнула.

Чтобы настроить машину, потребовалось несколько минут, и по просьбе Джиннифер Джини отвернула монитор от нее в сторону. Она обрызгала живот Джиннифер холодным гелем и распределила его палочкой.

Джиннифер наблюдала за лицом Джини, ища малейшие следы беспокойства, когда комнату наполнил звук сердцебиения ее малыша. Ее грудь заныла, и зрение стало расплывчатым из-за слез. В течение нескольких последних месяцев, даже несмотря на то, что она все больше привязывалась к своему ребенку, она страшилась дня, когда он появится на свет. Сейчас же все, что она хотела, иметь возможность подержать его в руках.

- Ты уже решила, что собираешься делать? – сказала Джини, глядя на монитор. На ее губах была безмятежная улыбка, которая успокоила Джиннифер.

- Завтра здесь будет Боаз.

- Тебе предстоит тяжелая дорога, но я думаю, это правильный выбор. – Вокруг глаз Джини появились морщинки. – Итак, хочешь узнать пол своего ребенка?

Глава 28

- Ты можешь дать мне хотя бы одну ночь покоя, прежде чем опять сбежишь? – спросил Зейн.

Индиго оглянулась через плечо, пристально глядя на запад. Она все время так делала во время их путешествия обратно в логово. И Зейн постоянно ловил ее, чтобы она не споткнулась о камень или не наступила в какую-нибудь нору.

Она посмотрела на него снизу-вверх, наклонив голову.

– Хм?

Он растрепал ее волосы.

– Сегодня спи в моей комнате, чтобы я не задумывался над тем, где ты.

- Хорошо, - сказала она, стукнувшись плечом об его руку.

Зима напоминала о себе только прохладным ветром, а на шпиле, возвышавшемся над логовом, уже давно не было снега. По пути к заливу они увидели стадо карибу, бродивших по долине, поросшей лишайником. Солнце по-прежнему стояло в небе. Там оно и будет оставаться до конца дня и большей части того, что было бы ночью.

Когда они приблизились к логову, что-то защекотало на задворках его сознания. Он поднял нос, чтобы понюхать воздух, но смог различить только знакомые запахи дома и Бриз, которая ожидала снаружи, положив руки на бедра.

Бриз сердито смотрела на Индиго, и казалось, что ее плотно сжатые губы не позволяли вырваться длинной тираде. Вероятно, Индиго заслужила каждое слово, которое она хотела сказать, но под строгим взглядом Зейна бета отступила.

Проходя мимо Бриз, Индиго бросила на нее осторожный взгляд, сгорбила плечи и потянула себя за ухо. Зейн остановился рядом с Бриз, не дожидаясь, пока Индиго будет за пределами слышимости, чтобы поговорить.

- Хотел бы я знать, как ты это делаешь, - сказал он.

- Очень просто. Вообще-то, она меня боится.

Зейн выгнул бровь и оценивающим взглядом посмотрел на миниатюрную женщину.

Бриз сказала, - Ее пугают не мои когти, а мой язык. - И понизив голос, добавила, - но если честно, я надеюсь, ты что-нибудь придумаешь, чтобы ее наказать. Потому что моих умственных способностей уже не хватает. Не представляю, как мы сможем удержать ее в логове. Разве что приставить к ней нянькой Роха.