С каждой попыткой отмыть пол, бурые разводы разрастались только больше. Шумно выдохнув, я швырнула щётку и закрыла лицо мокрыми руками. Я быстро опустила левую руку, сообразив, что глаз прижат к щеке.
Я проглотила судорожный вздох. Должен быть какой-то здравый способ сделать это; должен быть какой-то старушечий трюк. Вертел – привязанная к вертелу как зажаренный поросенок.
Я схватила отскочившую в сторону щётку и ожесточённо начала тереть пол до тех пор, пока руки не задрожали от напряжения. Похоже, будто кто-то прошёлся и расплескал грязь по всему коридору. И, чем сильнее я драила бурые разводы, тем активнее они действительно превращались в грязь. Я наверняка буду кричать и молить о пощаде, когда они будут крутить меня на вертеле. Тело Клэр усеивали красные линии – следы какого орудия пыток это были? Руки тряслись и я отложила щётку. Я смогла одолеть гигантского червя, но вымыть полы… вот, что оказалось для меня невыполнимой задачей.
Где-то дальше по коридору щёлкнула дверь и я вскочила на ноги. Я заметила тёмно-рыжие волосы и облегчённо выдохнула. Люсьен…
Не Люсьен. Ко мне повернулась девушка – без маски.
Она выглядела немногим старше Амаранты, а её фарфоровая кожа была изысканного оттенка, подчёркнутого едва заметными розовыми румянами. И если только по рыжим волосам я не могла узнать её, то когда взгляд её красноватых глаз встретился с моим, я поняла, кто передо мной.
Я склонила голову перед Леди Осеннего Двора, она слегка кивнула мне в ответ. Полагаю, это было достаточно уважительно.
- За то, что ты отдала ей своё имя вместо жизни моего сына, - её голос приятный и ласковый, словно яблоки в тёплых солнечных лучах. Должно быть, в тот день она была среди толпы. Она указала изящной, тонкой рукой на ведро. – Мой долг уплачен.
Она скрылась за той же дверью, откуда пришла, и я могла поклясться, что ощутила витающий следом за ней аромат печеных каштанов на потрескивающем огне.
Только когда дверь за ней закрылась, я поняла, что мне следовало поблагодарить её, и только взглянув в ведро, я поняла, что прятала левую руку за спиной.
Я опустилась на колени рядом с ведром и опустила пальцы в воду. Они были чистыми.
Я вздрогнула, позволив себе на мгновение сесть на пол, прежде чем выплеснуть часть воды на пол и увидеть, как исчезает грязь.
***
К разочарованию охранников, я справилась с их невыполнимым поручением. Но на следующий день они снова гаденько улыбались, толкнув меня в огромную, тёмную спальню, освещённую всего несколькими свечами, и указав на затерявшийся в тенях камин.
- Слуга рассыпал чечевицу в пепел, - прокряхтел один из охранников, бросив мне деревянное ведёрко. – Уберись, пока не вернулся владелец комнаты, или он кусками сдерёт с тебя кожу.
Дверь захлопнулась, щёлкнул замок, я осталась одна.
Выбирать чечевицу среди пепла и углей – нелепо, бесполезно и…
Я подошла к тёмному камину и поёжилась.
Невозможно.
Я окинула взглядом спальню. Ни окон, ни дверей, за исключением той, в которую меня только что втолкнули. Огромная кровать аккуратно застлана, а чёрные простыни из… из шелка. Помимо базовой мебели в комнате ничего больше не было; ни брошенной одежды, ни книг, ни оружия. Будто владелец комнаты здесь и не спал никогда. Я опустилась на колени у камина и выровняла дыхание.
У меня острое зрение – напоминала себе я. Я могу заметить скрывающихся в зарослях кроликов и выследить большинство животных, желающих остаться незамеченными. Разглядеть чечевицу не может быть такой уж большой проблемой. Вздохнув, я подобралась ближе к камину и приступила к заданию.
***
Я ошибалась.
Спустя два часа мои глаза ныли и горели, и хоть я тщательно перебрала каждый дюйм этого камина, там постоянно находилась ещё чечевица – снова и снова, которую я каким-то образом проглядела. Охранники не сказали, когда должен вернуться владелец комнаты, и потому тиканье часов на каминной полке звучало похоронным колоколом, а от каждого шороха за дверью я хваталась за железную кочергу, приставленную к стене рядом с камином. Амаранта ни разу не упоминала ничего о том, что я не могу отбиваться – никогда не уточняла, что мне нельзя защищаться. По крайней мере, без боя я не сдамся.
Я снова и снова копалась в пепле. Руки испачкались – полностью черные, одежда покрылась сажей. Там определённо больше ничего нет: определённо…
Щёлкнул замок, я схватила кочергу и подорвалась на ноги, обернувшись и спрятав импровизированное оружие за спиной.
Тьма заполнила комнату, притушив свечи лёгким порывом морозного воздуха. Я крепче вцепилась в кочергу и сильнее вжалась в камни облицовки камина, как раз когда тьма уплотнилась на кровати и обрела знакомые формы.
- Как удивительно тебя здесь видеть, Фейра, милая, - Рисанд растянулся на постели и подпер голову рукой. – Мне стоит знать, зачем ты копаешься в моём камине?
Я слегка согнула колени, приготовившись бежать, уклоняться, сделать что угодно, лишь бы добраться до двери, которая казалась очень, очень далеко.
- Мне сказали выбрать чечевицу из пепла, иначе ты сдерёшься с меня кожу.
- И они правы, - кошачья улыбка.
- За эту идею мне тебя следует поблагодарить? – прошипела я. Ему не позволено меня убивать, не на время моей сделки с Амарантой, но… существуют и другие способы навредить.
- О нет, - протянул он. – О нашей маленькой сделке пока никто не знает – и ты делаешь всё, чтобы сохранить её в тайне. Стыд немного заедает, да?
Я стиснула зубы и указала одной рукой на камин, второй всё ещё пряча за спиной кочергу.
- Достаточно чисто для тебя?
- Начнём с того, откуда вообще в моём камине взялась чечевица?
Я в открытую уставилась на него.
- Полагаю, домашняя работа одной из твоих любовниц.
- Хм, - он изучал свои ногти. – Видимо, она или её подельники решили, что я найду, как с тобой развлечься.
Во рту пересохло.
- Или это проверка для тебя, - удалось мне сказать. – Ты говорил, что во время первого испытания поставил на меня. Кажется, она этому не очень обрадовалась.
- И какие у Амаранты могут быть основания проверять меня?
Я не отводила глаз от этого фиолетового взгляда. Шлюха Амаранты – как однажды назвал его Люсьен.
- Ты солгал ей. Насчет Клэр. Ты прекрасно знал, как я выгляжу.
Плавным движением Рисанд сел и оперся руками на бёдра. Столько грации в такой могущественной форме. «Я устраивал резню на поле боя ещё до твоего рождения» - сказал он Люсьену. Я в этом не сомневалась.
- У Амаранты свои игры, - просто ответил он. – А у меня свои. Тут довольно быстро становится скучно, когда остаёшься здесь день за днём.
- Она выпустила тебя в Огненную Ночь. И каким-то образом ты отсюда выбрался, когда оставил ту голову в саду.
- Она попросила меня оставить в саду ту голову. А что касается Огненной Ночи… - он окинул меня взглядом сверху донизу. – У меня были свои причины быть там. И не думай, Фейра, что мне это обошлось за так, - он снова улыбнулся, но в глазах улыбка не отразилась. – Ты собираешься оставить в покое эту кочергу, или мне стоит ожидать скорого нападения?
Я проглотила проклятья и перестала прятать кочергу – но не опустила.
- Попытка храбрая, но бесполезная, - сказал он. Верно – чертовски верно, ведь ему не пришлось даже убрать руки из карманов, чтобы удерживать разум Люсьена.
- Как получилось, что у тебя осталась такая сила, в то время как у других её нет? Я думала, она забрала все ваши способности.
Он приподнял ухоженную, тёмную бровь.
- О, она забрала моё могущество. А это… - когти легко коснулись моего разума. Я отшатнулась назад и врезалась в камин. Влияние на разум испарилось. – Это всего лишь остатки. Крохи, с которыми мне осталось играть. У твоего Тамлина грубая сила и смена формы; в моём арсенале ассортимент гораздо более смертоноснее.