Тем не менее, в тот день я не смогла заставить себя рисовать.

Глава 25

Через несколько часов после того как я нашла голову, Тамлина вызвали на одну из границ – куда и зачем, мне он не сказал. Но я достаточно поняла из того, что он не сказал: болезнь действительно ползёт из других Дворов прямо к нашему.

Он остался там на ночь – впервые он не вернулся – но он прислал Люсьена сообщить мне, что он жив. Люсьен особо подчеркнул, что последнего слова достаточно, чтобы я прекрасно спала, в то же время я была бесконечно удивлена до глубины души, что Тамлин побеспокоился о том, чтобы сообщить мне, что он в порядке. Я знала – знала, что становлюсь на путь, который приведёт к разбитому в дребезги моему смертному сердцу, и всё же… И всё же я не могла остановиться. Не могла остановиться с того дня с нагами. Но увидеть ту голову… игры, в которые играют эти Дворы, с чужими жизнями в качестве разменных монет… каждый раз, думая об этом, я с трудом сдерживала тошноту.

Тем не менее, несмотря на прокравшееся зло, следующим утром я проснулась от весёлых игривых звуков, а, выглянув в окно, я обнаружила украшенный лентами и гирляндами сад. На дальних холмах я заметила подготовку костров и установленные майские деревья – украшенные цветами столбы. Когда я спросила у Элис – чей народ, как я узнала, называется юриск – она просто сказала:

- Летнее Солнцестояние. Обычно главное празднование проходит в Летнем Дворе, но… теперь всё обстоит иначе. Поэтому теперь мы тоже его празднуем здесь. Ты приглашена.

Лето – за недели, что я рисовала, ужинала с Тамлином и путешествовала с ним по землям Двора, пришло лето. Неужели моя семья до сих пор действительно верит, будто я всё ещё гостюю у какой-то давно забытой тёти? Что с ними? Как они живут? Если уже солнцестояние, значит, в деревне будет небольшой сбор в центре – разумеется, ничего религиозного, хотя Дети Благословенных будут блуждать там в попытках завербовать молодых людей; просто немного разделённой еды, бесплатный эль в единственной таверне и, возможно, какие-то танцы в линию. Единственное, что действительно праздновалось, так это день перерыва после долгой летней посадки и возделывания земли. Глядя на украшения вокруг поместья, я могла сказать, что это будет что-то гораздо более грандиозное – гораздо более одухотворённое.

Большую часть дня Тамлина не было. Беспокойство грызло меня, даже когда я рисовала развевающиеся ленты в саду, стараясь передать их проворство и свободу. Возможно, это было мелко и эгоистично, учитывая возвращающуюся болезнь, но я также тихо надеялась, что солнцестояние не включает в себя ритуалы Огненной Ночи. Я не позволяла себе думать слишком много о том, что буду делать, если к Тамлину снова выстроится очередь из прекрасных фэйри.

Только поздним вечером я услышала пронёсшееся по коридорам к моей комнате для рисования эхо низкого голоса Тамлина и рокочущего смеха Люсьена. Из груди вырвался вздох облегчения, но когда я поспешила к ним, на лестнице меня перехватила Элис. Она стянула с меня забрызганную красками одежду и настояла на том, чтобы я надела ниспадающее васильковое шифоновое платье. Она оставила мои волосы распущенными, но сплела венок из розовых, белых и голубых полевых цветов.

Возможно, я должна была чувствовать себя по-детски в нём, но за проведённые здесь месяцы моя угловатая худоба исчезла. Тело женщины. Я провелу руками по обрисовавшимся мягким изгибам талии и бёдрам. Я никогда даже не думала, что смогу почувствовать что-то кроме мышц и костей      .

- Свари меня Котёл, - присвистнул Люсьен, когда я спускалась по лестнице. – Она выглядит определённо фэйски.

Я была слишком занята, чтобы поблагодарить Люсьена за комплимент, я смотрела на Тамлина – искала какие-либо раны, малейшие признаки крови или метки, оставленный болезнью. Но Тамлин был в порядке, почти сверкал, абсолютно без оружия – и улыбался мне. С чем бы ему ни пришлось столкнуться, он остался невредим.

- Ты прекрасно выглядишь, - прошептал Тамлин и что-то в его мягком тоне вызвало во мне желание замурлыкать.

Я расправила плечи, не собираясь позволять ему увидеть, насколько сильно его слова, голос и то, что он в порядке, повлияло на меня. Ещё нет.

- Я удивлена, что сегодня мне даже позволено присоединиться к празднованию.

- К сожалению для тебя и твоей шеи, - парировал Люсьен. – Сегодня просто вечеринка.

- Ты не спишь по ночам, придумывая все свои остроумные ответы на следующий день?

Люсьен подмигнул мне, а Тамлин засмеялся и предложил мне руку.

- Он прав, - сказал Высший Лорд.

Я чувствовала каждый дюйм прикосновения, твёрдые мышцы под его зелёной туникой. Он повёл мня в сад, Люсьен последовал за нами.

- Солнцестояние празднуется, когда день и ночь равны – это время нейтральности, время распустить волосы и расслабиться, быть собой и наслаждаться простым существованием фэйри – не Высшие Фэ или фэйри, а только мы и ничего больше.

- Так что будут песни, танцы и безмерное количество алкоголя, - встрял Люсьен, идущий в шаге от меня. – И развлечений и флирта, - добавил он с порочной усмешкой.

Действительно, с каждым лёгким соприкосновением с телом Тамлина становилось всё труднее бороться с желанием полностью опереться на него, вдыхать его, прикасаться и пробовать. Заметил он или нет опаливший моё лицо и шею жар, или услышал неровное сердцебиение, но он никак не отреагировал, только сжав мою руку крепче, когда мы вышли за пределы сада и направились к полям за его пределами.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы достигли плато, на котором будет проходить празднование. Я старалась не глазеть на фэйри, хоть они тоже таращились на меня в ответ. Я ещё никогда не видела столько фэйри в одном месте, по крайней мере, без чар, скрывающих их от меня. Теперь, когда мои глаза открыты, просто чудо наблюдать за изысканными платьями и гибкими формами, сложенными так странно и по-разному и таких разнообразных цветов. Тем не менее, новизна моего присутствия рядом с Высшим Лордом вскоре исчерпала себя – с помощью низкого, предупреждающего рыка Тамлина, отправившего любопытных заниматься своими делами.

Один за другим столы с едой выстроились на дальнем краю плато, и я потеряла из виду Тамлина, пока стояла в очереди, чтобы наполнить тарелку. Я делала всё возможное, только бы не выглядеть его человеческой игрушкой. Музыка заиграла около огромного, дымящего костра – скрипки, барабаны и весёлые музыкальные инструменты заставили мои ноги притопывать в траве. Свет и открытая радость, весёлая сестра кровожадной Огненной Ночи.

Люсьен, конечно же, успешно испарился, когда я в нём нуждалась, и поэтому я, в полном одиночестве под украшенным шёлковыми фонариками и искристыми лентами явором, съела весь слоеный торт с клубникой, яблочный пирог и черничный пирожок – никаких различий с угощениями в мире смертных.

Я не возражала против одиночества – я была занята, разглядывая фонарики и ленты и пытаясь понять, каким образом они сияют и отбрасывают тени; возможно, это будет моя следующая картина. Или, быть может, я нарисую эфирных фэйри, пускающихся в пляс. С разных ракурсов и в ярких красках. Я задумалась, был ли кто-либо из них моделью художников, чьи работы выставлены в галерее.

Я отошла только чтобы раздобыть чего-нибудь выпить. Чем ближе солнце склонялось к горизонту, тем больше фэйри собиралось на плато. На других холмах тоже вспыхнули костры и начались празднования, их музыка вплеталась в случайные паузы в нашей мелодии. Я наливала себе в бокал золотистого сверкающего вина, когда, наконец-то, позади меня появился Люсьен и заглянул мне через плечо.

- Был бы я тобой, я бы не стал этого пить.

- Правда? – сказала я, хмурясь, вглядываясь в шипящую жидкость.

- Фэйское вино. Солнцестояние, - намекнул Люсьен.

- Хмм, - протянула я, принюхиваясь.

От напитка не исходил запах алкоголя. На самом деле, у него был аромат летнего дня, проведённого лёжа в траве, и купания в прохладном бассейне. Я никогда не ощущала настолько фантастического аромата.