Линч сделал глоток бладвейна, зная, что это ее нервирует.

– Отец обижал вас?

– Милорд, – холодно ответила Роза, – полагаю, это совершенно неуместно. У вас нет права…

– Совать нос в чужие дела? А может, я так же любопытен, как и вы, но вместо того, чтобы вламываться в запертые комнаты – кстати, мне до сих пор интересно, что вы искали, – я просто задаю вопрос.

Взгляд, которым она его одарила, уж точно нельзя было назвать дружелюбным.

– Я не вламывалась, дверь была не заперта.

Линч выпрямился, поставив бокал на стол.

– А вот это ложь. Хотя должен признать, врете вы отлично. – Ответом ему послужило ледяное молчание. Линч указал на кресло напротив. – Садитесь. Почему бы нам не обойтись без этих плясок вокруг да около?

– Мне надо работать.

– Я крайне благодушен и дарую вам час на обед.

Помощница по-прежнему колебалась.

– А еще готов ответить на любой ваш вопрос в обмен на вашу откровенность, – продолжил Линч, зная, что любопытство – ее слабость. Он потянулся и снял крышку с подноса. Там оказались маленькие бутерброды с огурцом, тарелка ароматного пирога и блюдо печенья. Рядом стоял горячий заварник с чаем. – Кроме того, я заказал еду не себе. С тех пор, как вы начали здесь работать, я крайне небрежно относился к вашему питанию.

– Не имею ничего против.

– Проще говоря, вы не желаете со мной откровенничать. – Линч заметил вспышку возмущения в глазах Розы. – У меня четыре с половиной сотни Ночных ястребов, миссис Марбери. Не заставляйте меня проявлять излишнее любопытство. И предупреждаю, вы и так уже вызвали мой интерес, хотя сомневаюсь, что это было вашей целью.

Она села напротив, хотя скованность позы прекрасно отражала ее настроение. Линч откинулся на спинку стула, вытянув перед собой длинные ноги.

– Ешьте.

– Я не голодна.

Он внимательно посмотрел на нее:

– Нет, голодны.

– Милорд, вы никогда не ошибаетесь?

– У меня было много времени, чтобы научиться распознавать чужую ложь. – Он налил ей чай. – Лимон и кубик сахара, так?

Роза уставилась на него:

– Вы знаете, какой я пью чай?

– Я замечаю все, Роза. – Он специально назвал ее по имени.

Это не допрос, пока нет, но кое-что надо было прояснить. А заодно развеять собственные сомнения. И раз у Линча выдалась минутка – так называемый вынужденный отдых, – то почему бы не удовлетворить свое любопытство?

– Спасибо, – пробормотала она, приняла чашку и блюдце и поставила их на колени, будто преграду между ними.

Хорошо. Ему хотелось, чтобы она чувствовала себя неловко. Ему хотелось, чтобы она выдала ему все свои секреты.

Будто в попытке согреться Роза сжала чашку.

– Могу я тогда начать первой? Раз уж вы и так много обо мне узнали?

Линч закинул руки на спинку стула и склонил голову.

– Полагаю, что лишь часть из сказанного была правдой, но как джентльмен я пропущу даму вперед.

– Как мило. – Она отпила немного чая и задумалась. – Вы любили Аннабель. А еще к кому-нибудь чувства испытывали?

Прямой удар. Она попробовала выбить его из колеи. Линч лениво улыбнулся.

– Нет, Роза, мне хватило одного урока. Я не жажду повторить этот опыт.

Ее глаза сузились.

– Но это…

– Моя очередь, – оборвал он. – Вы никогда не отрицали моих предположений, что вы сочувствуете гуманистам. Мне это кажется крайне любопытным.

– Хм. – Роза уткнулась в чай. – Вряд ли это можно назвать вопросом.

– Так вы симпатизируете гуманистам?

Она со звоном отставила чашку и стала рассматривать поднос с бутербродами.

– Я – человек, сэр. И естественно, сочувствую гуманистам. – Она подняла глаза, и в них вспыхнули такие эмоции, которые даже Линч не смог бы назвать. – Вам не понять. У вас есть права, у меня же их нет. Каждый мужчина и женщина в этом городе втайне гадают, а может, действительно станет лучше, если гуманисты смогут воплотить свои идеи.

– Оказывается, у меня есть права? – задумчиво пробормотал себе под нос Линч. – Надо сообщить об этом принцу-консорту при нашей следующей встрече.

– Я не забыла, что вы неофициально инфицированный. Но вы уж точно не живете в страхе, что однажды на вас нападут на улице ради вашей крови. – Роза ловко перекладывала бутерброды себе на тарелку. – Я недостаточно сильна, чтобы оказать сопротивление голубокровному. Меня могут бросить истекать кровью в канаве на улице, и никто им и слова не скажет. Так что да, я симпатизирую гуманистам.

Она выглядела совершенно спокойно, но перчаток так и не сняла, хотя за столом во время еды женщине дозволялось обнажать запястья.

Линч отметил эту странность и задумался, почему в перчатках Роза чувствует себя в безопасности. Почему не вспоминает о своем обнаженном горле, которое так соблазнительно смотрится в окантовке черного кружева?

– Я бы предпочла, чтобы вы не наблюдали за мной во время еды, – прошептала она, вытирая губы салфеткой.

«Не буду». Он опустил взгляд. На столике под лампой лежала шахматная доска. Линч указал на нее:

– Вы играете?

– Немного.

Нахалка его дразнила. Линч взял доску и расчистил место на столе.

– Так у вас будет хоть какое-то ощущение личного пространства.

А ему игра даст возможность получше узнать ее характер.

Он быстро расставил фигуры на гладкой лакированной поверхности.

– Не любите черные, сэр?

– Белые ходят первыми, – блеснул зубами Линч. – Я мужчина. И я атакую.

– Громкие слова, – парировала Роза, наблюдая за его первым ходом. – Да, ход агрессивный. Но бывают варианты и пожестче. Полагаю, вы пытаетесь скрыть от меня свою истинную цель. Это намного больше подходит вашей натуре.

Он даже улыбнулся:

– Туше.

– Итак, у вас на уме иная стратегия, – ответила она, с любопытством рассматривая доску.

Ее изящная ладошка зависла над конем, а потом Роза вернулась к пешке и поставила ее прямо напротив его фигуры. Проверяла, заглотит ли Линч наживку.

Он передвинул коня, ставя под удар ее пешку, и иронично посмотрел на Розу. Ей хотелось атаковать первой, но она сдержалась. Интересно.

– У меня всегда есть иная стратегия.

– Хм. – Она придвинула свой стул поближе. – Моя очередь. Что вы имели в виду, говоря герцогу Блайту, что увидитесь с ним в атриуме, если он опять пойдет против вас или ваших людей?

– Он всегда боялся моих амбиций, – ответил Линч, следя за противницей словно ястреб. Конь в центр. – Блайт стареет, и у него нет прямого наследника, кроме своры дальних родственников. А мысль, что я могу вызвать его на поединок за титул, заставляет герцога держать себя в руках.

– А вы когда-либо думали бросить ему вызов?

– Роза, я ведь инфицирован неофициально. – Он не стал заострять внимание, что это уже второй вопрос, и передвинул своего коня, чтобы нейтрализовать ее фигуру. – И не могу иметь ни титулов, ни положения в обществе. Блайту следовало бы давно это осознать, но он слишком ослеплен своим страхом передо мной.

– А если он нарушит соглашение, вы его вызовете?

– Да, – твердо ответил Линч и взял ее пешку. Роза сыграла так неосторожно. Он нахмурился. Неосторожность, или это попытка усыпить его внимание? – Я не бросаю слов на ветер и не могу позволить себе пойти на попятную. Даже если ничего этим не достигну.

– Вы не нарушили бы своего слова, даже если бы могли? – спросила она, поднимая взор, в котором плескался океан эмоций. – Я восхищаюсь вами, милорд. Вы не такой, как я думала.

– Линч, – поправил он, не отрывая от нее глаз. – И я не лорд.

– Но вы могли им быть. – Взгляд Розы смягчился. – Наверное, вы их ненавидите за то, чего они вас лишили.

Напряженная улыбка слегка коснулась его губ.

– Лишили? А вдруг это был мой собственный выбор?

От удивления она уронила ладью:

– Я… Я не понимаю.

– Не понимаете? Неужели не слышали эту историю? Ее почти все знают. – Линч потянулся вперед и поднял ладью, легко задев руку Розы. Она вздрогнула, но не отстранилась. – Позвольте мне.