Однако барышня вскоре вернулась, а ее лицо вновь выглядело испуганным.

– Призрак продолжает преследовать меня, – прошептала она, – я видела тень… Аликс, вы чувствуете?

Я попросила разрешения подняться в комнаты Клементины. Среди чрезмерно богатого убранства и обилия зеркал почувствовала себя неуютно. Пытаясь сосредоточиться, опустилась на диван, обитый пурпурным атласом. Голова закружилась.

– Что вам угодно? – пробормотала я. – Ростоцкая расторгла помолвку. Что теперь вам угодно?

Закрыв глаза, почувствовала, как холодные руки взяли меня за запястья. Открыть глаза было страшно. Я сидела, боясь даже пошелохнуться.

– Вам не страшно, – звучал в ушах приятный мелодичный голос, – вам не страшно… Но она одна… только она одна… Вам не страшно… Помогите ей… помогите…

– Помочь? Кому?

– Другой… помогите другой…

Холодные руки отпустили мои запястья. Я открыла глаза. Неужели фантазия разыгралась? Обойдя покои Ростоцкой, убедилась, что призрак исчезла… Расторгнутая помолвка принесла свои плоды… Неужели призрак перед уходом желала повидать меня…

В комнату крадучись вошла Климентия.

– Удивительно, – произнесла она, опускаясь в кресло перед настольным зеркалом, – но впервые за долгое время чувствую, что свободна от преследований чудовища…

Она улыбнулась своему отражению.

– Аликс, – продолжала она, – погостите у нас неделю. Я бы хотела вас отблагодарить за неоценимую услугу! Вы изгнали призрака!

– Спешу заметить, что моей заслуги нет… Она мне сказала, что теперь кто-то в опасности…

– О! Это уже не моя печаль! – с трудом скрывая раздражение, ответила барышня.

– Предлагаю вам собраться и отправиться со мною в салон герцогини Корф. Надеюсь, она не пригласит вульгарных певичек с целью развлечь некоторых мужчин, не обремененных моралью. Как можно? Не понимаю, почему таких особ пускают в приличные дома?

– Дамы полусвета могут быть очень милы, – попыталась возразить я.

Килиментина обернулась ко мне, одарив удивленным взглядом, но ничего не сказала.

– Ах, к вашей сестре часто заходит в гости глупышка Адель. Говорят, она тяжело переживает смерть Типанского. Бедняжка. А что чудит Стахов? Вам довелось стать свидетелем его ужасных выходок!

Я не успевала ответить ни слова на этот поток болтовни.

– Говорят, граф Н* уделял вам немало внимания на балу, – улыбнувшись, заметила она.

Печально, но и я стала объектом примитивных светских сплетен.

– Он был знаком с Коко очень близко, – продолжала она, – не удивлюсь, если это граф ее утопил… Милая Аликс, вам не следует принимать близко к сердцу знаки ухаживания подобных кавалеров…

Я не стала спрашивать "почему?" дабы побыстрее прекратить разговор.

– Радует, что ваша сестра достаточно разумна, – добавила Климентина.

Затем она весьма неожиданно переменила тему беседы.

– Мне не нравится оборванец, которого мой брат приволок в дом, – произнесла она. – Его новый слуга. Ваш родственник считает, что этот голодранец может быть полезен для следствия… Ах, мне придется терпеть эту физиономию ради следствия! Ну что ж, я готова пойти на эту жертву!

– Кажется, его имя Осип, он служил у магистра тайного общества, – заметила я, – этот юноша, действительно, может оказаться полезен.

– Тайное общество, – поморщилась Климентина, – надеюсь, он не начнет вызывать призраков? Мне не понравился его взгляд. Брр… Также мне не нравится, что, едва переступив порог дома, он начал волочиться за моей горничной… Бесстыдник!

Продолжать разговор было бы невыносимо. Напомнив, что мне нужно переодеться, я покинула барышню.

Не понимаю, как Ольга может считать ее своей подругой?! Сколько надменности в этой особе! А какая любовь к сплетням и пустословию! Не удивлюсь, что в салоне нас будет окружать только подобное общество. Это пострашнее призраков.

Странно, но нрав Клементины весьма отличается от характера ее брата. Серж совсем не интересуется светскими сплетнями и не глядит свысока на тех, кто ниже его по знатности и богатству.

Пока служанка помогала мне переодеться, я задумалась о словах призрака. Кому грозит опасность? Как я смогу узнать?

Глава 9

Тот был бы весел, кто скорбит сейчас

Как оказалось, ночные улицы Петербурга могут быть опаснее горных троп Кавказа.

На следующий день я вернулся в ту самую квартиру в сопровождении двух крепких жандармов.

Среди рухляди мне удалось обнаружить разорванные клочки бумаги, соединив которые, я смог разобрать адрес. Вернее сказать, это было название одной из старых заброшенных усадеб недалеко от Петербурга. Дом пользовался дурной славой, поэтому в нем никто не жил. Можно было предположить, что некогда богатый особняк стал ночлежкой для жуликов. Или его облюбовала более изощренная компания?

Перед визитом на Столярный переулок, я побеседовал с господами из тайных обществ. Первым мой выбор пал на господина Великова, который по понятным причинам отнесся к моему неожиданному визиту весьма прохладно.

Судя по мрачному лицу его супруги, настроение Великова так же было подпорчено очередной семейной ссорой.

– Да, мне известно, что на вас напали, – не дожидаясь вопросов, устало произнес Великов, – спешу заметить, что не имею никакого отношения к этому происшествию… Полагаю, вам нужно обратиться с вопросом к господину Герасимову и приглядеться к новому слуге Ростоцкого… Вы сами прекрасно понимаете, что этот юноша не тот, за кого себя выдает…

– Вы просто читаете мои мысли! – иронично воскликнул я. – Полагаю, вам известно, кто напал на меня, но вы предпочитаете молчать. Буду вам очень признателен за правду. Я готов проникнуться пониманием к причине вашего молчания…

Великов, взяв продолжительную паузу, произнес:

– Признаю, что не могу поделиться с вами своими предположениями. Примите мои искренние извинения.

Мне оставалось только поблагодарить его за честность.

Об Осипе я вспоминал часто, интересуясь у Ростоцкого его делами. Мой друг только виновато пожимал плечами, что пока ничего подозрительного в новом слуге он не заметил. Осип исправно нес службу, часы отведенного отдыха проводил за чтением или волокитой за молоденькими горничными.

Единственное, что привлекало внимание – любопытные взгляды, которые он бросал на египетский амулет.

Магистр Герасимов ожидал моего визита, мистические способности его явно не подвели.

– Приветствую вас, мой друг, – произнес он приветливо. – До нас дошли слухи, что вас подстерегли злодеи…

– Слухи? – переспросил я, пристально глядя в глаза собеседника.

Герасимов, улыбнувшись, кивнул.

– Эти "слухи" мы получили еще задолго до нападения. Я говорил вам, что наши адепты умеют предугадывать людские поступки. Но я не посмел предупредить вас, поскольку знал, что вам необходимо отправиться в этот дом!

Его лицо на мгновение напряглось, но потом вновь обрело прежнее добродушие.

– Если бы мои люди желали бы вам смерти, – он покачал головой, – вам бы не удалось скрыться. Мы предвидим на десять шагов вперед…

– Вы хотите сказать, что знаете имя убийцы? – иронично заметил я.

Магистр, помрачнев, кажется, не уловил моей иронии.

– К сожалению, нам не удалось отыскать его, – произнес он, – нам остается ждать, пока он не выдаст себя неосторожным действием…

– А убийство Типанского? Вы догадывались об этом? – теперь в моем голосе не было иронии.

Собеседник покачал головой:

– Мы не обратили внимания на Типанского. Иначе бы узнали, что он решился на шантаж убийцы. Пренеприятный был тип… отвратительный, – магистр брезгливо поморщился. – Никто не предполагал, что он мог оказаться свидетелем, и вообще быть связан с этим делом…

Неосведомленность магистра показалась мне странной, только что он уверял меня, что адепты их общества способны предугадывать людские поступки. Почему Типанский оказался обделен их интересом?