-- Вот как... -- пробормотала я.

   Закончив туалет, я спустилась в библиотеку, где устроился Серж Ростоцкий.

   -- Позвольте узнать, почему ваш слуга желает поглазеть на мой меч? -- спросила я сурово.

   Легкий на помине, Осип вошел в комнату с широкой простецкой улыбкой на румяном лице.

   Ростоцкий немедля переадресовал мой вопрос.

   -- Простите, барышня, -- пробормотал он, поклонившись, -- впервые увидал такую диковину...

   Я перевела взор на Ростоцкого, который недоверчиво покосился на Осипа.

   -- Хорошо, ты свободен, -- отпустил его Серж.

   -- Не понимаю, но с каждым днем этот человек кажется мне все более подозрительным, -- шепнул мне Ростоцкий, -- но причины я понять не могу... Только его взгляд... И интерес к древним диковинам... Я должен разгадать его тайну!

   -- Охотно окажу вам помощь, -- улыбнулась я.

   В библиотеку вошла Климентина. Как обычно безупречная. Единственное, что мне не нравилось в ее образе -- приколотая к кудрям бледно-розовая роза, сделанная из шелка. Климентина собиралась задать тон моде на это вульгарное, на мой взгляд, украшение.

   -- Вы уже готовы! -- радостно воскликнула барышня. -- Прошу поторопиться! Серж, надеюсь следствие скоро будет завершено, и ты избавишься от этого неприятного Осипа!

   -- Жду с нетерпением разрешения загадки, -- честно ответил ей брат.

   Как и следовало ожидать, в обществе меня ждали пустые разговоры.

   Несколько барышень, зная высокое положение и репутацию Климентины в свете, окружили ее, как только Ростоцкая переступила порог комнаты. Они на перебой, осыпали Климентину восторженными отзывами. Я спешно отошла в сторону, стараясь не смотреть на этот образец низменного раболепства. Климентина с достоинством выслушивала их речи, иногда одаривая высокомерной улыбкой. Барышня наслаждалась вечером, вставляя остроумные фразы в каждую тему разговора. А я, скучая, молча изучала предметы гостиной.

   Вдруг разговор случайно переменился. Собравшиеся будто бы решили вспомнить все приметы, которые следует соблюдать, если в доме покойник.

   -- Когда покойнику шьют саван, нельзя нитку узлом закреплять... Иначе снова беда придет.

   -- А все оставшиеся лоскутки ткани и ниточки необходимо положить в гроб. Если они попадут в руки злодея, он сможет порчу на смерть навести...

   -- Да, вы правы,

   -- Мой кузен рассказывал случай в доме по соседству. Гробовщик ошибся в мерке, и гроб для покойного деда великоват вышел, и через неделю в их семье скончался младенец. Если гроб удлинен - ждите еще мертвеца в доме.

   -- А моя тетушка рассказывала, как гроб внесли в комнату с крышкой, которую нужно оставлять у двери... После такого мор всю семью скосил...

   -- Если у покойника не плотно закрылись глаза, значит, он наблюдает и любого за собой прихватит...

   -- Ему на глаза пятаки положить надо, верное средство.

   -- И не дай Бог устроить похороны в понедельник, тоже скверная примета...

   -- Самое важное, завесить зеркала в доме... Из зеркала мертвец любого на тот свет уведет...

   Забавно было наблюдать, когда просвещенные господа, рассуждавшие о науке и литературе, перешли к суевериям, над которыми обычно потешались. Надо заметить, не все принимали оживленное участие в беседе о приметах. Многие молча ждали, когда тема переменится. Среди них был и Сергей Ростоцкий, который вежливо кивал, глядя в окно.

   Насладившись обменом знаниями, гости обратили свое внимание на меня, поинтересовавшись, согласна ли я с этими утверждениями.

   ґ-- Все возможно, -- ответила я, глупо улыбнувшись.

   Единственное, что позволило мне смириться с навязчивой темой, это испорченное настроение Климентины. Барышня явно не ожидала столь неприятной беседы. Никого более не занимала роза в ее волосах, все погрузились в воспоминания пугающих историй, которые когда-то случались с дальними родственниками их приятелей.

   Ночь я провела неспокойно. Ко мне вновь вернулся казалось бы забытый кошмар. Улыбающийся человек опять привиделся мне во сне. На сей раз его образ казался особенно четким, и он протянул мне руку... В этот момент я очнулась. За окнами начинало светать.

   К завтраку я спустилась с трудом. Из-за сонливости и головной боли почти не слышала болтовни Клементины о предстоящих вечерах и салонах.

   Кофе немного помог взбодриться, и я заметила, что Серж обеспокоенно смотрит на меня. Мне не хотелось начинать разговор при его сестре. К счастью, Климентина вскоре удалилась в свои комнаты, желая начать подготовку к очередному балу.

   -- Вас что-то беспокоит? -- произнес Серж.

   Его слова прозвучали скорее как утверждение, чем вопрос.

   -- Вы не ошиблись, -- ответила я, принимаясь за вторую чашку кофе. -- Ко мне вернулся мой давний ночной кошмар.

   Ростоцкий внимательно слушал мою речь.

   -- Ко мне во сне приходит странный человек, который вызывает у меня панический страх. Они ничего не говорит, только улыбается... И мне особенно жутко от его улыбки.

   -- Любопытно, что может значить ваш сон, -- задумался Серж.

   Закончив завтрак, мы отправились в библиотеку, где столкнулись с Осипом, старательно протиравшим книжные полки. Слуга, раскланявшись, улыбнулся нам. От этой улыбки мне стало жутковато, она напомнила мне улыбку того человека из ночного кошмара. Я попыталась успокоить свои чувства. Возможно, мне привиделось из-за дурного сна. Осип, конечно, ведет себя странно и подозрительно, но принять его за посланца гостя моих кошмаров -- можно счесть признаками начинающейся истерии.

   Дабы успокоиться, я устроилась в кресле у окна, выбрав книгу позабавнее. Однако меня больше заняло не чтение, а дождливый осенний пейзаж за окном. Ростоцкий попытался завести разговор на отвлеченную тему, а я с трудом пыталась поддержать беседу. Наконец, мы оба не выдержали и признались, что все мысли заняты недавними таинственными случаями.

   Нас беспокоили: убийство Коко, тайные общества, Стахов и Адель... и Сфинксы на набережной.

   -- Невозможно не думать о словах того странного человека, который встретился нам возле Сфинксов, -- произнес Серж, глядя на наследный амулет.

   -- А ваши сны о жизни египетского пра-прадеда? -- поинтересовалась я.

   -- Они мне непонятны. Прадед будто пытается что-то объяснить мне, но я далек от его знаний... Его послания подобные картинам, разгадать смысл которых я пока не в силах...

   -- Разгадки приходят, когда приходит время, -- философски заметила я.

   Серж согласился.

   -- Меня беспокоит Адель, -- продолжила я, -- и Стахов... Он открыл тайну карт и сумел изменить судьбу Адель... Но за дерзость придется платить... Он говорит, что карты в его руках влияют на события, но он сам может стать рабом карт, и его судьба будет подчиняться этим картинкам...

   -- Но кто правит этими картинками извне? -- размышлял Ростоцкий. -- Эти мистические головоломки неразрешимы... Но более всего меня волнует, кто убил Коко! Как все загадки могут быть связаны между собой?

   Наш разговор прервал Осип, принесший письмо Ростоцкому. Он не улыбался. Держался серьезно и с достоинством. Я решила, что сходство в улыбке мне привиделось из-за дурного сновидения.

   -- Послание от Стахова! -- удивился Серж.

   Я с волнением ждала, пока Ростоцкий распечатает конверт.

   -- Что он пишет? -- не выдержав, спросила я.

   -- Он приглашает нас на встречу... ночью у Сфинксов...

   Приглашение озадачило мне.

   -- Вы произнесли "нас"... Я не ослышалась? -- пробормотала я.

   -- Спешу заметить, что вы не ослышались. Стахов назначил вам и мне встречу у Сфинксов в полночь... В эту полночь...

   Я удивленно смотрела на Ростоцкого. Нравы Петербурга казались мне более строгими. Неужели юным барышням позволительно гулять по ночному городу в сопровождении двоих неженатых мужчин?