Практически перетащив пса через порог, Веллингтон огляделся. Пакеты с кормами и принадлежности выстроились вдоль стены на крепких сетчатых полках. Полноцветные плакаты изображали циклы жизни блохи, разрушения сердца от глистов и – к вящему ужасу и отвращению Джордана – реальные фотографии людей, подхвативших от питомцев неизлечимых ленточных червей.

Доктор Эва Мартинес явно никогда не слышала о Моне с его «Водяными лилиями».

– Ладно, давай уже поскорее со всем эти покончим, – обратился Джордан к псу и нажал на звонок на стойке.

Услышав из приемной звон, оповещающий о прибытии нового клиента, Эва выругалась. Не нравился ей этот звук. Словно обслугу в мотеле зовут, чтоб снять номер на час. Правда иного варианта Эва так и не придумала, а Кейти как назло не на работе.

Отвлекшись, чтобы глянуть на часы – и понять, что как раз время следующего приема, – Эва схлопотала удар лапой от очень большого и очень злого кота.

– Ну-ну. Не очень-то мило с твоей стороны, Ягненочек.

Ни разу не соответствующий своей кличке зверь глянул на Эву – такой же добродушный, как гиена. Ветеринар схватила его за шкирку, старательно держа вторую руку подальше, и сделала укол котяре в попу.

– Ну вот и все. – Эва быстро и умело зажала завывающего кота под мышкой, пока тот не успел ее освежевать. – Сейчас только посадим тебя обратно…

Под аккомпанемент второго звонка, она перехватила злюку, спасаясь от его зубов, и крикнула, надеясь, что голос не звучит раздраженно:

– Сейчас иду!

Единственное, что Эве не нравилось в работе, – так это необходимость общаться с владельцами пациентов. По крайней мере, животные помнили о простейших правилах поведения. А вот с людьми приходилось держаться настороже.

Но если хочется расширить дело, придется тренироваться в целовании задниц.

Когда звонок тренькнул в третий раз, Эва стиснула зубы и запихала кошачьего антихриста в клетку.

«Я не стану вышвыривать этого идиота из приемной только потому, что у него нет ни терпения, ни манер».

И неважно, как сильно ей того хочется.

Спрятав раздражение под фальшивой улыбкой, Эва вошла в приемную и увидела высокого мужчину со светлым псом. Посетитель испуганно таращился на повязку, закрывавшую один глаз Джека. Эва развеселилась, но веселье мгновенно пропало, стоило мужчине повернуться к ней.

– Извините. Я не собирался вас подгонять. Просто настолько не ожидал увидеть пиратскую повязку у кота, что нечаянно… – Он осекся, заметив ужас на лице Эвы. – Эй, вы в порядке?

От страха по коже у Эвы продрал мороз. Какого черта… как он ее выследил?

«Машина. Должно быть, узнал мою машину. Ну почему я сегодня припарковалась у здания?»

Потому что едва не опоздала с открытием. Увлеклась, заставив одного из громил нарезать огромный круг за ней по городу. Само их существование по-прежнему бесило Эву.

А теперь эта вспышка характера ей аукнулась.

– Я не хотел вас напугать. Меня зовут Джордан Веллингтон. Я звонил и записался на двенадцать часов. Моя мать – подруга одной из ваших клиенток. Миссис Филипс. Она очень хорошо о вас отозвалась.

В ушах Эвы звенело, но кое-что все-таки дошло до ее сознания.

Он записался на прием. Теперь Эва вспомнила, что примерно час назад звонил мужчина и спрашивал, не сумеет ли она втиснуть его в расписание.

Он нашел в парке бродячего пса.

Так, может, все просто неудачное совпадение?

Глядя на озабоченное лицо посетителя, Эва сообразила, насколько неуместной была ее реакция. Застыла, точно олень в свете фар, и надеялась, что ничем себя не выдаст.

– Конечно. Извините. – Эва нервно засмеялась и тут же мысленно себя выругала. – У меня просто вышла небольшая стычка с демоном, замаскировавшимся под домашнего кота. Боюсь, я забыла про ваш звонок.

Пусть лучше считает ее пугливой дамочкой с паршивой памятью, чем виноватой дамочкой с воспоминаниями, которые она с радостью выкинула бы из головы.

– Но теперь я вспомнила. Вы нашли бродячего пса.

Снова обретя душевное равновесие, она обошла стойку.

– Это и есть наш везунчик? – Эва нагнулась и позволила псу лизнуть ее руку, от души радуясь, что та не дрожит.

– Да, это Финн. – И Джордан ему искренне завидовал.

Теперь, когда темные глаза доктора не занимали половину ее красивого лица, ему представилась возможность оценить прочие прелести. Ну просто статуэтка. Изящная, с женственными округлостями. Экзотический цвет кожи навевал мысли о теплом бризе, горячей крови и ярких женщинах в красных платьях, танцующих, словно языки пламени.

А пес прав. Джордан и сам бы ее облизал.

– Я Джордан, – повторил он и протянул руку.

– Эва. Эва Мартинес.

К чему лгать, раз уж ее имя жирными буквами написано на входной двери.

Нацепив хладнокровную маску, она ответила на приветствие и махнула в сторону процедурной:

– Давайте пройдем в одну из комнат и осмотрим Финна.

Эва решила свести разговор к минимуму, быстро сделать все необходимое и поскорее избавиться от этого Джордана.

– Спасибо, что согласились принять нас так скоро, – начал тот, следуя за ней по узкому, выстеленному винилом коридору, пахнущему хлоркой. – Я несколько недель следил за этим парнем, все ждал, вдруг объявится хозяин. Похоже, зря. Нельзя, чтобы он закончил свои дни в приюте или под колесами машины. Мама настояла, чтобы я сразу отвел его на обследование, раз он явно долго жил сам по себе.

– Разумно, – согласилась Эва.

И будь она проклята, если не ощутила, как в животе что-то сжалось. Парень явно добряк. Эва почувствовала странную смесь вины и радости, что спасла дуралея из той машины. А украдкой посмотрев на бейсболку, задумалась, как там его голова.

Посетитель – Джордан – заметил ее взгляд.

– Простите, что не снимаю головной убор. На прошлой неделе со мной произошла неприятность, и бейсболка напоминает мне не расчесывать швы. Боюсь, я не идеальный пациент.

– А, ну да, – выдавила Эва, удивляясь, как не проглотила язык. – Швы могут доставлять неудобства.

Она открыла дверь в небольшую комнату и указала на металлический стол в центре:

– Пусть Финн заберется сюда. – И пошла к одному из шкафчиков за латексными перчатками.

Джордан потянул поводок, поторапливая упирающегося пса.

– Вспомни, о чем мы говорили, – пробормотал хозяин. – Просто зайди сюда и прими все как мужчина.

Эва сдержала улыбку и со щелчком надела перчатки.

Когда Джордан взгромоздил почти двадцатипятикилограммового извивающегося питомца на стол, она постаралась говорить, действовать и даже думать строго профессионально. Проверила уши и кожу пса на следы от паразитов, дотошно осмотрела шерсть и одобрительно кивнула, убедившись, что зубы бывшего бродяги здоровые и крепкие.

А когда с беспощадной деловитостью взяла пробу фекалий, Джордан поморщился.

Эва завела Финна на весы, отметила, что пес слишком худой для своих размеров, и мысленно прикинула, сколько еды ему следует давать по убывающей, пока он не восстановится. Затем подготовила шприцы для необходимых прививок, погладила Финна и пробормотала ему что-то успокаивающее, заметив, что бедняга подрагивает. Собственные нервы Эва держала под железным контролем. Она сумела подавить проблески паники, полностью сосредоточившись на животном.

А вот владельца пса Эва преимущественно игнорировала.

Во время осмотра Финна Джордан пытался завязать разговор, но бледная трясущаяся женщина, представшая его взгляду, превратилась в хладнокровного профессионала. На все вопросы, касающиеся пса, она дала прямые и исчерпывающие ответы.