Она протянула руку Эве:

– Так, она движется сюда и явно расстроена. Может, уйдете в подсобку? Мои дипломатические способности получше ваших.

– Это ты про свой талант целовать клиентам задницы?

– Опять вы выражаетесь. Бегите уже, пока я за мылом не пошла.

Но улизнуть Эва не успела. Она добралась только до стойки, когда остановилась, засмотревшись на спектакль, развернувшийся у двери. Невзирая на свои габариты, двигалась миссис Филипс шустро. Наденьте на нее седло – и она вам дерби выиграет. Клиентка ворвалась в клинику, прижимая одного пуделя к груди, пока другой тявкал и крутился на ярко-розовом поводке у ее ног.

Вытаращенные глаза, как у обезумевшей кобылы, уставились на Эву.

– Доктор Мартинес, уверена, вы не в курсе, но у вас на парковке ошивается совершенно отвратительный субъект.

«Отвратительными» южные леди явно именовали жутких сукиных сынов.

– Ох, благослови господь вашу душу. Позвольте, я помогу вам с поводком, – кинулась на выручку Кейти.

– Спасибо, милочка. – Миссис Филипс сегодня зацементировала волосы в то, что, по мнению Эвы, напоминало рассохшееся сабо. – Как я и говорю, у вас там какой-то криминальный элемент. А вы, милые девушки, тут совсем одни. Полиции следует прогнать это отребье. Сейчас наберу девять-один-один.

Но стоило ей потянуться к сумочке, как Эва закричала:

– Нет!

Клиентка всплеснула рукой, и пудель у ее груди взвизгнул.

– Ох, Бисквит, бедняжечка моя! Мамочка не хотела тебя обидеть.

– Простите, миссис Филипс. Это просто…

– Это брат доктора Мартинес, – встряла Кейти.

– Ох, милочка. – Миссис Филипс неверяще уставилась в окно, а Эва на помощницу с видом «какого черта?». Никакого брата у нее не было. – Я… брат?

– Да. Он работает в частной охранной фирме.

Эва ущипнула помощницу за бедро, а сама взяла миссис Филипс под руку:

– Ладно, хватит обо мне. Давайте сделаем прививки Маффину и Бисквиту,

– О, да, да, конечно. – Миссис Филипс пригладила свое сабо, а Кейти забрала у нее Маффина, жизнерадостно игнорируя выразительный взгляд начальницы.

Последний раз глянув на парковку, Эва вместе со всей честной компанией двинулась в смотровую.

Глава 4

Легкие Джордана горели, швы зудели, а по спине катился пот. Каждый шаг отдавался в голове барабанным боем.

Господи, какое счастье.

С тех пор, как мама вихрем примчалась обратно в город, его практически приковали к родительскому дивану. И неважно, что Джордан уже разменял четвертый десяток. Как успели убедиться все пятеро сыновей Эддисон Веллингтон, жизнь становится намного проще, когда выучишь одну фразу: «Да, мама». Все в семье были не ниже метра восьмидесяти, однако стоило хрупкой женщине щелкнуть пальцами, и мужики строились по линеечке.

Но сегодня Джордан схитрил. Сказал, мол, надо кое-какими бумагами по работе заняться, и сбежал из дома. И если потом забудет в этом признаться… что ж, тем лучше, мама не расстроится.

А вот его собственное тело начинало протестовать.

«Черт, я же три раза в неделю пробегал по восемь километров!»

От сидения в доме уже просто крыша ехала. Бег же помогал прочистить мозги. А сейчас Джордану как никогда нужна была ясная голова.

Давний друг семьи, Клэй Коупленд, сегодня прилетал, чтобы помочь подготовиться по делу Фуллера. Как сотрудник отдела расследований ФБР, Клэй занимался серийными убийствами и благодаря своим талантам по сбору и анализу доказательств уже немало ублюдков засадил за решетку. Учитывая ненадежность доказательной базы – не говоря уже о том, что Джордан и до травмы выступал дублером основного прокурора, – рисковать местные копы не могли.

Может, такое сотрудничество немного ранило гордость Веллингтона, но, по правде говоря, он сам хотел, чтобы Клэй ему помог. Ибо сознавал, что, хоть в последнее время и отвлекся, по-прежнему не может сформулировать, почему, вопреки доказательствам, начал сомневаться в виновности Фуллера. Эти сомнения стояли поперек горла.

И ежели прокурор не в силах нормально выдвинуть обвинения, то вряд ли судья им поверит.

Не это хотел услышать от Джордана его босс. Ни одному городу не нужен серийный убийца, а уж тому, что вкладывался в туризм, как некоторые в высококлассных спортсменов, шатающийся по округе придурок с ножом и подавно некстати.

Надвинув бейсболку пониже, Джордан пробежал мимо живой изгороди из азалий, усыпанной розовыми и белыми цветами. Он настолько погрузился в мысли о деле, что не заметил, как несколько лепестков осыпалось под ноги. Надо быть стопроцентно уверенным, что сажаешь за решетку того человека.

В воздухе витал насыщенный аромат жасмина, свежий и прекрасный, словно женщина, еще теплая после ванны. Джордан любил весну, ее буйство красок и запахов. Природа будто готова взорваться, рассыпая повсюду яркое конфетти. Опьяненный свободой и свежим воздухом, Джордан пересек небольшой деревянный мостик и только тогда понял, что больше не один.

А повернув голову, заметил, как справа мелькнуло что-то светлое.

Он боялся, что пес сегодня не появится.

Впервые Джордан заметил бездомное животное несколько недель назад. Пес следовал за ним на расстоянии и мгновенно прятался за ближайшие кусты, стоило человеку остановиться или поднять руку. Противно представить, что же сделало беднягу таким пугливым. Пес с большой добродушной мордой явно был рожден жить в семье. Ловить мячики на заднем дворе, лакомиться подачками под обеденным столом. Джордан рос как раз с таким другом.

Поэтому медленно, терпеливо приманивал пса, пока тот не решился лизнуть протянутую ладонь. Джордан даже почти смог достать поводок, что теперь носил в кармане.

Это случилось в пятницу, до нападения. Джордан уже неделю здесь не появлялся и беспокоился, как бы пса не забрала служба отлова бродячих животных.

Однако вот он, тут как тут. Верный, как тень.

Пульсирование в голове переросло в тошноту. Похоже, лучше остановиться, пока завтрак не попросился наружу. Рухнув на скамейку в парке, Джордан опустил голову между колен.

Теплый шерстяной бок потерся о ногу.

Джордан открыл глаз. Пес высунул язык, и стало видно, что зубы у него в порядке. Но, господи, из пасти воняло так, что носорога с двадцати шагов собьет. Джордан осторожно протянул руку и потрепал светлую голову бродяги. Тот довольно застучал таким же светлым хвостом.

Пробивающееся сквозь листву солнце грело им спины, жидким золотом переливаясь по шерсти пса, которую ерошил Джордан. Но тут зазвонил телефон и отпугнул бродягу. Джордан едва не выругался.

А потом все же выругался, когда глянул на определитель номера.

– Привет, мам. – Если прочистит горло, то можно сразу признаваться в своем преступлении. – Я как раз заканчивал. Через минуту пойду домой.

– Ничего страшного, милый, не спеши. Такой замечательный день. Как можно сегодня сидеть за столом? Лучше подыши свежим воздухом.

– Хорошо, мам. Я, гм, посижу в саду после ланча.

– Кстати, как насчет хорошего барбекю?

– Божественная идея.

– Салат из картошки с капустой, кукурузный хлеб?

– У меня уже слюнки текут.

– Отлично. Сейчас позвоню в «Маккриди», сделаю заказ. Раз уж все равно сидишь в парке, зайди к ним, забери.

– Миссис Веллингтон, ваше печенье с шоколадной крошкой просто потрясающее. – Клэй Коупленд стянул лакомство размером с блюдце прямо с подставки для охлаждения, отломил кусочек, сунул в рот и с явным наслаждением принялся жевать.

Хозяйка дома потрепала гостя по щеке:

– Рада, что тебе нравится, Клэй.

Облокотившись на стойку, тот послал ей ослепительную улыбку, способную, как он знал, заставить менее стойкую женщину выпрыгнуть из юбки.

– Бежим со мной на Антигуа? Станем пить ром под луной, и вы засыплете меня непристойными признаниями.

– Клэй, хватит флиртовать с моей матерью, тащи свою задницу сюда, – подал голос Джордан со своего места за столом.