– Частично, – признал он. А почесывая руку с капельницей – и стараясь не думать об иголке, – вдруг почувствовал рубцы.

Джордан мельком вспомнил длинные ногти, темные волосы.

– Я… черт. Кажется, там была женщина.

– Куда без них.

– Ха-ха. В смысле, во время… если скажу «нападения», почувствую себя нытиком. Но да, думаю, тут замешана женщина. Видишь? Она поцарапала мне руку.

– Когда это произошло? – Джесс, нахмурившись, осмотрел отметины. – До удара?

– Я… – Проклятье, Джордан не знал точно. – Вряд ли. Кажется, уже после. Она меня куда-то тащила и впилась ногтями мне в руку. Все было каким-то… нереальным. Но я знаю, что она пыталась запихнуть меня к себе в машину. Голова трещала, как кегля для боулинга, а когда я ее коснулся, рука была в крови. Получается, после.

– Машину ее помнишь?

Он прикрыл глаза, пытаясь воспроизвести в уме картинку. Голова пульсировала, но он не сомневался, что брат – равно как и ФБР и детективы – захочет узнать как можно больше деталей.

– Гм… красная. Кажется. Небольшая. Может, купе. – Джордан ущипнул себя за переносицу. – Модель даже примерно не назову.

– Я так понимаю, номер машины даже спрашивать не стоит.

Он выразительно глянул на Джесса сквозь полуприкрытые веки, всем видом говоря: ты вообще о чем? Но что-то не давало покоя…

– Думаю, там была цепь. Вокруг номеров. – Хотя все равно что-то не сходилось. – Вот только не уверен, что на ее машине. Там…

– Стой, стой. – Джесс поднял руку, впившись взглядом в брата. – Говоришь, там была вторая машина?

– Думаю, да. Мне вообще кажется, я был в багажнике второй машины. Почувствовал цепь пяткой и еще удивился, куда подевалась туфля. Та женщина кинула ее в меня, когда выпнула из своей машины. Я еще подумал, как это грубо.

– Ох уж эти современные похитители. Никаких манер.

– Да, да. – Заметив рядом с койкой тележку с едой, Джордан поднял серебряную крышку. – Ты что, слопал мой завтрак?

– Поверь, я оказал тебе услугу. А что ты делал в «Марриотте» на Ривер-стрит? Твою машину нашли там.

– Ах, это. – Джордан поморщился и отодвинул остатки чего-то вроде яиц в сторону. – Притащили речь толкать. Стив Финч позвонил пару дней назад и попросил об услуге. Он должен был выступить с лекцией перед кучкой чинуш о той совместной группе расследования, в которой мы работали в прошлом месяце. В последнюю минуту что-то изменилось, и меня попросили его заменить.

– Значит, когда на тебя напали, ты выходил с конференции?

– Получается, так. Честно, не помню.

– Неудивительно, с такой-то травмой. Может, потом вспомнишь, может, нет. – В коридоре раздались голоса. Джесс вскочил, подбежал к двери и выглянул через щелочку. – Похоже, детективы возвращаются. Готовься повторить им все заново. – Он обернулся и стиснул челюсть. – Я стану держать язык за зубами, это их юрисдикция. Но не ошибись, братишка. С этого дня я от тебя не отстану.

Глава 3

Громила торчал на парковке у работы Эвы. Господи помоги ей, но каждый раз, выглядывая в окно и видя этого идиота, она так злилась, что готова была взвыть не хуже собак в питомнике.

«Охрана, куда там. Добрый дядюшка просто решил меня запугать».

– От того, что вы на него смотрите, он не уйдет, доктор Мартинес. Поверьте, я пыталась.

Уперев руки в бока, Эва повернулась к помощнице. С льющимися из-под голубой банданы каштановыми локонами, Кейти высунулась из-за компьютера, напоминая яркого чертика из коробки.

– Что собираетесь делать?

– Понятия не имею.

Оставив в покое поиск и обработку клиентов, Кейти обошла стойку администратора и присоединилась к Эве у окна.

– У этого парня такие кратеры на лице, что их впору НАСА исследовать.

Эва не сдержала смеха.

– Я знала, что не зря тебя наняла. Как минимум одна причина точно есть.

– В смысле, кроме моих невероятных знаний обо всем, что передвигается на четырех ногах, не говоря уже об исключительном таланте общаться с людьми и прекрасных навыках секретаря?

– Да ты едва знаешь, как компьютер включать.

– Но я же делаю успехи, не так ли?

– Конечно, хуже ведь просто некуда. Хотя, к слову, случай с Одноглазым Джеком меня убедил. Тот, кто способен выкупать его и не расстаться с собственными глазами, заслуживает твою скудную зарплату.

– Да ладно, Джек – милашка.

Словно поняв, что речь о нем, упомянутый серый кот потерся о длиннющие ноги Кейти и принялся выписывать вокруг нее восьмерки, старательно избегая Эву.

– Похоже, он все еще дуется на вас за тот укол от бешенства.

– Ничего, простит. – Кот запрыгнул на стойку и показно хлестнул хвостом, демонстрируя Эве глубину ее заблуждения.

– Восьмой смертный грех распугает нам всех клиентов.

Эва вновь повернулась к окну. Громила и правда был исключительным уродом: в майке-алкоголичке, с жирными черными волосами и рябой кожей, а на шее, словно позолоченные струйки пота, болтаются цепи.

Но что еще хуже – он совершенно точно законченная сволочь. Нет никаких сомнений, зачем его сюда поставили. Таким образом дядя предупреждал Эву, мол, скажешь кому-нибудь хоть слово – и я узна́ю.

Когда она вчера наконец вернулась в клуб, горе-похитителей там не оказалось – наверняка шарились по округе, пытаясь найти исчезнувшего из багажника парня, – и Рикардо было не до гостьи. Однако управляющий донес до сведения Эвы, что любящий дядюшка озаботился ее безопасностью на время грядущего суда над отцом и приказал охранникам за ней приглядеть. Мол, напарники убитого из мести могут открыть охоту на Эву.

Чушь собачья.

Дядя просто хотел удостовериться, что во время расследования племянница будет молчать как рыба. В отличие от отца, Эва никакой преданности к Карлосу не испытывала, и ублюдок это знал. Потому и приставил своего уродского пса.

– Козел.

– Что за выражения? – упрекнула Кейти. – Как думаете, он так и будет висеть у вас на хвосте двадцать четыре часа в сутки?

– Не знаю. Может, отвяжется, когда поймет, что я не сбираюсь заигрывать со следствием. Если бы его дурная башка лежала на колоде, я бы с удовольствием взяла топор, но отцу я ничего плохого не сделаю.

– Так почему не объясните это своему родителю?

– Тогда придется разговаривать, а я с ним уже полтора года не общаюсь.

С тех пор, как исчезла мама.

Эва прижала пальцы к виску, в который начала долбить боль, будто чокнутый сосед в дверь.

– Прости, Кейти. Мне не следовало все это на тебя вываливать, но я решила, что так честнее, если ты знаешь, на кого работаешь. Пособие по увольнению, что я предложила, по-прежнему в силе. Решишь уйти – я пойму.

– Вы уже столько раз предлагали мне уволиться, доктор Мартинес, что, боюсь, однажды уговорите.

– Будь у меня выбор – точно не настаивала бы. – Эва перестала потирать ноющую голову. – И последний раз прошу, хватит уже звать меня «доктор Мартинес».

– С девяти до пяти – только так. Вне работы – Эва.

Эва только глаза закатила:

– Избави меня господи от благопристойности.

– Вы только что осквернили Священный кодекс поведения южных леди. Я затыкаю уши. Ой. – Вместо этого помощница прикрыла рукой рот. – Похоже, явилась миссис Филипс со своими пуделями. Громила вылез из машины и сейчас стоит рядом с ней.

Дерьмо. Эва убралась от окна.

– Быстро говори, что там происходит.

– А Маффин – это черный пудель или белый?

– Гм, кажется черный.

– Тогда Маффин пытается удавиться, так с поводка рвется. Вроде как хочет цапнуть громилу за ногу.

– Скажи, что тот не достал нож.

– Нет, но явно выбесился. – Кейти глянула на Эву: – Вот какие слова мне из-за вас говорить приходится.

– Да ладно тебе. Что там дальше?

– Миссис Филипс пытается угомонить Маффина, а белый пудель… как его там? Бисквит? Ну, в общем, белый только что описал ей весь перед платья. Этот пес всегда был нервным. Ой, громила смотрит прямо на миссис Филипс. Думаю, от такого взгляда у нее весь этот жуткий перманент распрямится. – Кейти на миг задумалась, затем поправилась: – Ладно, может, не настолько все плохо.