носу с горбинкой примостились очки. Он выше и тоньше, чем я помнила.
- Да, спасибо, что спросили, - говорю я бодро. - Я замечательно провела время.
- Рад это слышать. Теперь, позволь показать тебе все… Но сначала кофе, это общее
правило. Тот, кто приходит первым, готовит свежий – никакого кофе на вынос, это тоже
правило.
- Тут много правил? - спрашиваю я, улыбаясь, пока мы идем через галерею в
маленькую кухоньку.
- О нет, напрягаться не придется. Но у меня действительно есть принципы.
Я не удивлена, он выглядит как человек, у которого есть определенные симпатии и
антипатии. Похоже, к симпатиям относится свежемолотый крепкий колумбийский кофе
пикантной прожарки. В кухоньке стоит блестящая серебристая кофеварка фирмы Gaggia.
Спустя мгновение он протянул мне ароматный латте, а сам принялся за крепкий черный
кофе в фарфоровой чашке.
- Ну вот, - продолжает он, - теперь мы снова стали людьми. Можно приступать к
работе.
По тому, как началось рабочее утро, уверена: мне тут понравится. Внешне
спокойный и элегантный Джеймс на самом деле оказывается остроумным и забавным. В
игривой манере, с шутками и смехом он знакомит меня с обязанностями. У меня
достаточно неприхотливая работа. Я должна отвечать на телефонные звонки, помогать
всем клиентам, которые заходят в галерею, и сортировать текущие документы. Так как я
пока новенькая, Джеймсу приходится делать все самому, но я быстро понимаю его
систему.
- Прости, все это немного мелковато, - извиняется он. - Но в свое время будут и
более интересные дела, обещаю.
- Я не против начать с низов - отвечаю я.
- Умница, - он снова улыбается. - Думаю, мы отлично сработаемся.
Так и было, мы прекрасно нашли общий язык. Быть на подхвате у Джеймса очень
легко, и он смешит меня все время. Если у меня и появились какие-то подозрения, что он
со мной флиртует, то они рассеялись в середине дня, когда в галерею зашел блондин
средних лет. Его обветренное лицо довольно потрепано, что контрастирует с одетым на
нем модным белым костюмом. Он подходит прямо к Джеймсу, целует в щеку и начинает
разговаривать на непонятном мне языке. Джеймс отвечает, а затем поворачивается ко мне:
- Бет, позволь представить тебе моего партнера, Эрленда. Он норвежец, ты должна
его извинить.
Эрленд оборачивается и здоровается со мной очень вежливо:
- Здравствуйте, Бет! Надеюсь, Вам понравится работать с Джеймсом. Не
позволяйте ему изображать босса, он любит покомандовать.
- Не буду, - улыбаюсь я.
То есть Джеймс наверняка не флиртует со мной.
Пока двое мужчин легко болтают по-норвежски, я присматриваю за светлой,
уютной галереей. Мне хочется петь от счастья.
У меня есть работа и Доминик. Может ли в жизни быть что-нибудь лучше?
Ближе к вечеру, я получаю сообщение.
Привет, в котором часу ты заканчиваешь? Хочешь пойти выпить после работы?
Д
Отправляю ответ:
Звучит здорово. Я заканчиваю в шесть. Б
Ответ вспыхивает почти мгновенно:
Буду ждать тебя у церкви Всех Святых на Риджент-Стрит, рядом с Би-би-си в
6:30
- Хорошие новости? – спрашивает Джеймс, приподняв тонкую изящную бровь.
Я краснею и киваю:
- Ммм…
- Бойфренд?
Краснею еще больше:
- Эмм… нет…
- Пока нет, - заканчивает он с улыбкой. - Но ты надеешься.
Наверно, я сейчас пунцовая.
- Вроде того. Да.
- Счастливчик. Надеюсь, он хорошо за тобой ухаживает.
Я вспомнила, как хорошо Доминик «ухаживал» за мной прошлой ночью, и
почувствовала прилив волнения, словно только что прыгнула с высокой вышки в бассейн
далеко внизу. Я снова киваю, не доверяя своему голосу.
Галерея закрывается в шесть. До упомянутой Домиником церкви недалеко -
Джеймс объяснил мне, как туда добраться. В результате я подхожу с большим запасом
времени. Церковь довольно старая, построена из темного золотисто-коричневого камня. Я
слоняюсь без дела по портику, окруженному колоннами, и посматриваю на Риджент-
Стрит. Рядом с церковью, перед внушительным фасадом здания Би-би-си, деловито снует
народ. Мне нравится наблюдать за прохожими, но я вся в предвкушении удовольствия от
встречи с Домиником. Это чувство аналогично тому, что бывает, когда просыпаешься
утром и вспоминаешь что сегодня Рождество или какой-то особенный день.
В итоге я отвлекаюсь, просматривая информацию на церковной доске, и
подскакиваю от неожиданности, когда слышу его голос:
- Бет?
- Привет! - поворачиваюсь я, сияя. - Как прошел твой день?
Доминик, как всегда, выглядит прекрасно. На этот раз на нем темно-синий костюм
элегантного покроя. Он улыбается мне и целует в щеку, рукой касаясь моей поясницы.
- Очень хорошо, спасибо, а твой?
Я начинаю рассказывать о своем первом рабочем дне в галерее, пока мы идем через
Риджент-Стрит на запад - в район Мэрилебон. Доминик слушает, но особо не задает
вопросов. Он кажется немного обеспокоенным.
- Ты в порядке? - спрашиваю я, волнуясь за него. Мы заходим в винный бар со
сводчатым каменным потолком и столиками, расставленными незаметно в нишах. В
подставках из посеребренного стекла мерцают свечи, отбрасывая на стены странные тени.
Он молчит. Мы устраиваемся за столик в одном из альковов. Доминик заказывает напитки
для нас обоих: два бокала холодного Пюлиньи-Монраше. Когда он начинает говорить, я
замечаю, что он старается не встречаться со мной глазами.
- Да, в порядке, - говорит он, - честно.
- Доминик? - Кладу свою руку на его. На мгновение он сжимает ее, но быстро
отпускает. - Что случилось?
Он смотрит в стол и хмурится.
- Ты заставляешь меня волноваться. Ну же, что происходит?
Официантка приносит наш заказ, и мы замолкаем на время. От нервов у меня
сводит желудок. Почему он так холоден и отстранен? Еще утром он был таким теплым,
кокетливым и волнительным. Сейчас же я чувствую между нами какой-то барьер.
- Доминик, - говорю я, когда нас вновь оставляют одних, - пожалуйста, скажи мне,
что не так?
Наконец он поднимает на меня взгляд, и я с ужасом читаю в них печаль и
сожаление.
- Бет’, - медленно произносит он, - мне так жаль…
Я мгновенно все понимаю, меня охватывает страх.
- Нет! - восклицаю я прежде, чем беру себя в руки. Меня охватывает ярость.
Неужели он собирается это сделать?!
- Сожалею, - повторяет он, переплетая свои пальцы и устремляя на них взор. Он
морщит лицо, словно от боли. - Я думал об этом весь день и…
- Молчи, - не хочется, чтобы в голосе слышалась мольба, но мне не удается
сдержаться. - Ты не дал нам и шанса.
Он снова поднимает на меня взгляд:
- Я знаю, но в этом-то и дело. Я не могу дать нам шанс.
- Почему? - чувствую, будто меня накрыло лавиной: захлестнуло мощной силой,
которая крутит меня как в центрифуге. Но я говорю себе, что должна оставаться
спокойной.
- Прошлой ночью между нами был удивительный, невероятный секс… Может, я
глупая и наивная, или для тебя это обычное дело? Я думала это что-то значило, было
особенным и для тебя.
- Так и было! - признается он, в его глазах мука. - Господи, так и было. К
сожалению, дело вовсе не в этом, Бет.
- Тогда в чем? - мысль, уже приходившая мне в голову, и от которой я постоянно
старалась отмахнуться, вновь вышла на первый план. Ты знаешь, почему, шепчет мне
внутренний голос со злорадством. Он не знает, что ты это видел… - У тебя есть кто-то
еще? Кто-то, о ком ты не рассказывал?
Он закрывает глаза и качает головой: