улице, который, кажется, в основном, продает боа из перьев, шаловливый формовой

шоколад и дерзкое нижнее белье к девичникам. Хотя здесь выставлено достаточное

количество цветных вибрирующих изделий, но они некажутся пригодными для занятий

сексом, а больше как шуточный phwoar-стиль. Замечаю, что следующий магазин продает

изделия другого сексуального назначения. Манекенщицы в витринах одеты в блестящие

пластиковые ботинки, застегнутые или зашнурованные, с головокружительными

каблуками, чулки в сеточку, кружевные трусики с прорезью, шипованные пояса с

подвязками и кожаные лифчики, некоторые со стразами, некоторые шипованные – все с

отверстиями для сосков. Модели носят кожаные кепки или маски и держат кнуты в руках.

В магазине также вижу стойки содеждой и большим количеством нижнего белья и в этот

момент испытываю желание зайти внутрь и коснуться некоторых из них.

Вряд ли меня примут здесь, поэтому подхожу к другому магазину, на сей раз

книжному. В витринах выставлены мастерски оформленные черно-белые книги, которые

беззастенчиво посвящены обнаженному человеческому телу – телу во всех видах

экзотического сексуального подтекста, и это человеческое тело скрепленов объятии с

другим человеческим телом...

Мистер Р и женщина все еще идут впереди меня по тротуару переполненному

людей. Я пытаюсь держать их в поле зрения, понимая, что прохожусекс-магазины,

красиво оформленные подвесками золотых ангельских крыльев над дверью, но секс-шоп

также предупреждает любого, входящего во внутрь о том, что они должны быть старше 18

лет и не шокироваться увиденным.

Я знаю, где я. Это должно быть Сохо.

Я не такая невинная, и слышала об известном квартале красных фонарей Лондона,

и его захудалые дни, явно, давно позади. Нет ничего тайного или грязного во всем этом.

Улицы купаются в деньгах и эмоциях, наполнены разными людьми и развлечениями для

любого образа жизни, и ни один из них не кажется встревоженным скандальным показом

сексуальных принадлежностей. Это просто присутствует наряду со всеми другими

аспектами человеческой слабости.

Но, тем не менее, я чувствую себя деревенщиной среди всего этого. Правда, я

никогда не видела ничего подобного и чувствую себя странно, даже глядя на такие вещи

на публике. Адам и я ощущали себя неловко, держась за руки, и даже наедине мы почти

никогда не обсуждали то, что мы делали друг с другом. Я не могу представить, как зайти в

такой магазин и небрежно взять в руки продаваемую продукцию, которая объявила бы

всем, что у меня есть привычка заниматься сексом, вставляя в себя такого рода изделия

или используя игрушки или устройства, имеющиеся здесь в продаже. Я имею в виду, что

шоколадный боди-арт – это одно, а огромный пульсирующий вибратор – совсем другое. Я

представляю, как стою на кассе, передавая секс-игрушку и оплачивая её, не умирая при

этом от смущения. Это мимолетное желание, и я не собираюсь воплощать его в жизнь, в

конце концов, мысль о том, что кто-нибудь узнает, это - намного больше, чем я могу

вынести.

Именно тогда Мистер Р резко поворачивает влево, и мы пересекаем темный сквер,

выходим на другую дорогу и сворачиваем на небольшую улицу, которая освещена только

одной лампой, горящей оранжевым светом. Это как шаг во времени назад: она выстроена

высокими зданиями эпохи Регентства, в стороне от железнодорожных путей, каждое из

которых с металлической лестницей, ведущей вниз в переход. Я не могу сказать, частные

ли это дома или отели или компании, их изящные застекленные окна в основном закрыты,

некоторые с золотыми освещенными линиями, показывающими, что есть свет и жизнь

внутри них.

Пара впереди меня идет прямо в одно из зданий из темного красно-коричневого

кирпича и спускается по лестнице, их шаги стучат по металлу. Мгновение спустя дверь

открывается, и они исчезают внутри. Когда я убеждаюсь, что они действительно вошли, я

подхожу к лестнице и выглядываю. Ниже два больших окна, они не закрыты, поскольку

находятся ниже уровня земли, и я могу видеть слабо освещенную комнату, по которой

передвигаются фигуры. Что это за место? Бар? Частный дом?

Я понятия не имею. И я слишком застенчива, чтобы узнать больше. И когда низкий

голос говорит мне:

- Простите, - я вижу мужчину в элегантном костюме, быстро спускающегося вниз

по лестнице с явной целью войти внутрь, то отстраняюсь, чувствуя себя глупо. Я не могу

дальше следовать за ними, и я вряд ли буду околачиваться в ожидании их. Я оказываюсь

перед необходимостью искать дорогу домой, хотя мне кажется, что Оксфорд-Стрит

соседняя, и если это так, то я смогу возвратиться оттуда домой.

Ты ведешь себя действительно странно, говорю я себе со всей серьезностью. Но я

ничего не могу с собой поделать. У меня появилось чувство, что есть другой мир, полный

приключений, существующий совсем рядом. Он закрыт для меня, но открыт для Мистера

Р и его подруги. В нем они живут жизнью в тысячу раз более захватывающей, чем моя,

чем все то, что я когда-либо знала во время своей тихой провинциальной жизни. Я должна

оставить их, но не могу. Это - как будто наткнуться на маленькую яркую нить и не

сдержаться, чтобы не потянуть ее, независимо от того сколько придется распутывать ее.

Я снимаю свой плащ.

Пора пойти домой.

Я иду туда, откуда пришла, смотря на названия улиц, пока не нахожу те, которые я

видела, рассматривая карту ранее. Я следую по пути, который, как мне кажется, выведет

меня на Оксфорд-Стрит, и вижу магазин, расположенный рядом с какими-то небольшими

кафе-барами и ресторанами, который все еще открыт. Он похож на книжный, но также я

вижу в нем симпатичные безделушки. Движимая мимолетным порывом, я вхожу в него.

Улыбающаяся седая женщина приветствует меня и затем считает необходимым для

себя отойти чуть поодаль, поскольку я начинаю рассматривать витрины. Я понимаю

почему: книги охватывают всевозможные темы, но преимущественно – это эротика –

дерзкие романы, картины и поэзия. Я брожу, разглядывая названия, при этом

сопротивляясь влечению открыть их. Я не могу, не при людях, чтобы не увидели, что

меня интересует. Я отхожу от книг и рассматриваю красивые наброски настенах, затем

задыхаюсь и вспыхиваю, быстро осматриваясь, чтобы увидеть, не была ли я замечена.

Картины представляют собой графические изображение секса. Тела безголовые –

художник сконцентрирован только на туловищах людей и на том, как они соединены:

женщина сидит сшироко разведенныминогами на мужчине, ее спина выгнута, а руки

расположены на его груди; другой стоит на коленях на диване, обхватывая ладонями ее

торчащую попку и входя в нее сзади.

Я вспыхиваю от увиденного. Куда бы я ни посмотрела, я вижу что-то подобное:

руки, держащие огромный член, и женщину, склонившуюся над ним, как будто в

вероисповедании; самые интимные части ее телаоткрыты и приглашают, пальцы,

раскрывающие ее, чтобы предоставить полный доступ. Женщина и два огромных члена:

один проникает спереди, другой сзади...

О, мой Бог. Что все это такое?

Я рассматриваю все вокруг и двигаюсь в направлении большого, цвета грецкого

ореха, стеклянного шкафа с красивыми предметами на полках. Я вижу резной мрамор и

нефрит, кристаллы, кожу и бархат.

И снова я задыхаюсь. Так много различных игрушек: я смотрю на большое

разнообразие неприлично красивых секс-игрушек. Смотрю ценники на каждом:

Нефритовый дилдо, доставляющий удовольствие 545£

Прозрачная анальная пробка 230£

Мраморные виброяйца 200£ для трех

На полке ниже – коллекция тонких кожаных кнутов и старинный стек с резной