Я был так напряжен. Я знал, о чем она говорила с Маликом, и что именно она просила ей достать. Она думала, что в его лице заполучила союзника, и в каком-то плане, так оно и было. Но Малик знал, что та рука, которая его кормит, может, не колеблясь, сломать ему шею, если он будет мешать. Он уважал Стар и испытывал к ней привязанность, которую пытался подавить... но не смог. Она была инфекцией. Как только она попадала в кровь, ты никак не мог избавиться от нее. Я был ярким тому примером.

Я влюбился в одиннадцатилетнюю Стар. Я помню, как впервые увидел ее при свете луны. Вещи из грузовиков всё еще перетаскивали, пока ее семья въезжала в тот самый дом. Даже когда село солнце, они продолжали заносить мебель в дом.

Я жил на несколько улиц выше, в более ухоженном районе. Заметив меня, она улыбнулась. Я опаздывал домой, и мой отец мог наказать меня, но я не двигался с места. Мне было всего лишь тринадцать, но я чувствовал эту проскочившую искру, установившую между нами связь. Ее мать затащила ее внутрь дома.

Я пялился на дом в ожидании до тех пор, пока грузовик не уехал, затем шторка на окне отодвинулась, и зеленые глаза вновь уставились на меня.

На следующий день она оказалась в моей школе. В столовой она прошла прямиком ко мне и положила передо мной рисунок. На нем был я на своем велосипеде рядом с ее домом. Я был как живой. Она даже передала увлеченный взгляд моих глаз. Как могла такая юная девочка так прекрасно рисовать?

Все взгляды уставились на эту наглую девчонку, которая поставила свой поднос рядом с моим, и села за столик рядом со всеми моими друзьями.

— Привет, я Фэй! — сказала она, широко улыбаясь и протянув свою руку мне. Я пару раз моргнул, прежде чем взял ее руку в свою. Я опустил взгляд и увидел едва заметную родинку на ее запястье.

— Она в форме звезды, — пробормотал я. Она приподняла брови, но я улыбнулся, повернулся ко всем и сказал: — Это Стар. Она со мной.

В течение шести лет она была рядом со мной, мы были одним целым. Я отличался от большинства наших друзей. Внутри меня было что-то, что отделяло меня эмоционально от всех, кроме нее. У меня были проблемы с послушанием, и всё это происходило из-за того, что я никогда не чувствовал себя частью своей семьи. Мой отец работал в индустрии развлечений и хотел того же для своих детей, но мне это не подходило.

Мой IQ был 160. Я был умнее большинства учителей в нашей школе, но мои родители решили не отправлять меня в частную школу, чтобы развить мой интеллект. Они считали, что государственная школа научит меня общечеловеческим ценностям и разовьет силу воли, поэтому, несмотря на богатство нашей семьи, они отдали меня туда.

Меня интересовала наука. К счастью, у меня был удивительный учитель, который знал, что со мной делать. Он связался с колледжами. Когда мне предложили стипендию на обучение в колледже с последующей стажировкой в крупнейшей фармацевтической компании, мои родители даже не поздравили меня. Любые другие родители закатили бы вечеринку, немного поплакали бы и сказали своему чаду, как они горды им, но от них я не получил ничего. Стар сделала все эти вещи. Она была готова повременить с нашими отношениями, пока я поеду в колледж.

Только вот я не знал того, что за моей спиной она могла трахаться с ним, не боясь быть пойманной. Она даже не дождалась, когда я покину штат, прежде чем прийти к нему. В тот день я планировал сказать ей, что бросаю всё, потому что не могу быть вдали от нее.

Я сделал бы то, что хотел мой отец, пошел бы в местный колледж, а затем занимался развлечениями, как он. Я купил ей кольцо и держал язык за зубами на выпускном вечере. Она попрощалась со мной накануне ночью, потому что говорила, что не может видеть, как я уезжаю. Гребаная лживая сука.

Следующим вечером, после того, как я распланировал сделать ей предложение, я подъехал к ее дому, но остановился, увидев, что она покидает дом вместе с ним. Я проследовал за ними до мотеля. Голова шла кругом, мой мир перевернулся с ног на голову. Мои внутренности грозили покинуть мое тело. Как она могла сделать это со мной? Как ОНИ могли? Она была моей, она всегда была моей. Я, черт подери, любил ее. Я дышал ею. Она была единственной, кто верил в меня. Я принимал ее такой, какой она была. Я спасал ее от ее ужасной матери. Я отдал ей всё, что она хотела, включая мое сердце.

Я не мог дышать, но когда, наконец, мне удалось сделать вдох, то я вдохнул не воздух, а месть. Я отключил всё, что чувствовал к ней. Я сжег всё это внутри себя и позволил оставшимся уголькам в моем сердце тлеть новым чувством — ненавистью. Они все насмехались надо мной, и они заплатят за это. К черту моих родителей. К черту ее и к черту этого ублюдка, который ее трахал.

Я ждал снаружи мотеля, пока солнце садилось и всходило. Затем я уехал и больше не возвращался.

Я выбросил свой телефон, единственный способ связи с ней, чтобы она не смогла добраться до меня и прикоснуться к тому, что сломала. То, что они все сломали.

Когда у самолета, на котором, как предполагалось, я должен был улететь, отказал двигатель, и он взорвался, рухнув на землю, никто не искал подтверждения или опровержения, что я был в самолете. Они решили, что я мертв, приняли это и рассказали об этом всем. Как могли люди, которые должны были любить своего ребенка, так легко согласиться с его смертью, не будучи уверенными наверняка? Как могла девушка, которая шесть лет была частью моей души, не ждать и не искать меня?

Моя любовь к ней спасла и полностью разрушила меня в один день.

Месяц спустя им сказали, что я не садился в самолет и был очень даже жив. И даже тогда никто из них не искал меня. Эта было последней каплей, освободившей во мне безжалостного ублюдка, позволив ему править моей жизнью. Я принял вторую, свою темную сторону. Я подкармливал ее воспоминаниями о предательстве, которые держал глубоко внутри себя, а месть всё это время ждала своего часа.

Я сделал себя сам. Я был крайне сосредоточен. Я прошел практику и окончил колледж на два года раньше, чем большинство людей, прошел стажировку. Мне предложили постоянную должность, когда я закончил стажировку, и я быстро поднялся по карьерной лестнице, оттачивая навыки, делая себе имя, а затем начал заниматься более темными делами в своей отрасли, создавая себе капитал и свою империю.

Годы шли без какого-либо контакта с ней, а потом я почти задохнулся в миг, когда увидел ее по телевизору. Это была реклама, я не понял чего. Всё, что я мог слышать, было мое сердце, которое стучало в ушах, и всё, что я видел, были эти зеленые глаза, которые дразнили меня. Она сделала то, что все от нее хотели. Она стала актрисой, вместо того, чтобы стать художницей, которой была рождена.

Гнев и боль от предательства прорвались на поверхность. Я наблюдал, как она выросла из никого в звездочку. Реклама за рекламой, затем фильмы, пока она не стала всемирной известной рядом с... НИМ. Они никогда не говорили, что были парой. Помощник их агентов, Тео, рассказал мне, что это агенты заставили их держать свои отношения в секрете. Им было лучше оставаться для публики одинокими, так они получили больше частной жизни.

Ненависть нагнаивалась, становясь сильнее, и говорила, что я ждал достаточно долго. Мне нужно было только дождаться подходящего момента и найти нужный способ расплаты, но я не планировал, что он будет таким жестоким, пока сама судьба не вмешалась.

Шесть месяцев назад.

— Препарат готов, всё сделано. Нам нужно найти объект для испытаний и, конечно же, деньги, — я поднял бровь и задумался о том, как мы попали сюда. Десять мужчин собрались в ресторане Дэвиса, чтобы перекусить.

Мы хотели оставить дела до окончания ужина, когда сможем оказаться в уединении в моем кабинете, но этот карлик не переставал задавать вопросы. Я не был фанатом работорговли, но, к сожалению, в мире преступности настоящие деньги под крылом Аида крутятся здесь, в сфере продажи людей в сексуальное рабство.