– Ну… я обманул тебя. Но реально лучшее, чем стоит заниматься в снегу, так это целоваться. – Он наклоняется, пристально глядя на меня.

– Неужели?

Я жду, что он прикоснётся к моим губам, но он не двигается.

– Это правда. Но сначала мы быстренько сделаем снежных ангелов.

Мои брови поднимаются.

– А что, существует какая-то чёткая последовательность?

– Определённо, – отвечает Джек, потирая мой нос своим. – Я же сказал, что скрыл это. Понимаешь, когда я буду целовать тебя в снегу, мне захочется наслаждаться этим не спеша, а это означает, что мы промокнем и отморозим себе задницы. Значит, нам придётся тут же бежать внутрь и вместе принимать ванну. Так что… мы должны сделать снежных ангелов.

Боже, от мысли о том, что я буду вместе с этим мужчиной нежиться в ванне, мне так и хочется сжать бёдра вместе.

– Мне нравится твой план, – задыхаясь, говорю я. – Отлично продумано… кто-то бы сказал, что прям с военной точностью. Так что за это ты получаешь бонусные очки.

Он посмеивается, а потом отстраняется.

– Хорошо, давай это сделаем. Стань рядом, где-то в метре от меня.

Я делаю, как он сказал, и он смотрит на меня.

– Очень хорошо. А теперь, чтобы получился хороший ангел, нужно удостовериться, что падаешь правильно. Ты ведь знаешь технику выполнения снежного ангела, ведь так?

– Да, сэр, – говорю я, быстро салютуя.

– Хитрюга. Хорошо, расставь пошире ноги...

Мои щеки пылают даже при том, что в его словах не было сексуального подтекста.

– Милый румянец, – ухмыляется он.

– Заткнись, – ворчу я. – Или мы пропустим ангела и перейдём прямо к битве снежками.

– Ладно… Это важно. Раскинь руки в стороны, и на счёт три вместе падаем спиной в снег. Готова?

Я киваю и, отведя глаза, сосредоточенно смотрю прямо перед собой. Я концентрирую всё своё внимание, потому что и правда хочу, чтобы у меня получился отличный снежный ангел.

– Раз… два… три!

Я падаю навзничь и радостно вскрикиваю, почувствовав пушистый снег. Гляжу влево и вижу, что Джек всё ещё стоит и смотрит на меня. Утреннее солнце находится за ним, так что его глаза кажутся серыми и тёмными одновременно.

– Ты не упал. Почему?

Джек молча опускается возле меня на колени. Его руки тянутся к моему лицу, ткань кожаных перчаток согревает мою кожу. Внезапно он становится таким серьёзным, мой пульс учащается и разгоняет кровь, которая начинает бежать по венам чуть ли не со скоростью звука.

– Просто ты такая красивая, – благоговейно говорит он. – C волосами, разметавшимися на снегу… С покрасневшими от мороза щеками и носом. К чёрту снежных ангелов… Хочу перейти прямо к части с поцелуями.

Не дожидаясь моего ответа, Джек наклоняется, прижимается ко мне своим телом и начинает целовать, тотчас скользя тёплым языком мне в рот. Я поднимаю руки, обхватываю Джека за шею и с жаром целую в ответ.

Мы лежим в снегу, кажется, целую вечность, и всё же я совершенно не ощущаю холода. Наоборот, моя кровь несётся раскалённым потоком, и я чувствую, что могла бы прямо сейчас сбросить всю одежду и при этом не замёрзнуть. Я наслаждаюсь Джеком... его такими мягкими губами и очень смелым языком. А ещё тем, как его крепкое тело вдавливает меня в снег, а руки нежно поддерживают голову.

Когда Джек наконец отстраняется, я смотрю ему в лицо и теряю дар речи. Он так пристально глядит на меня, будто я самое удивительное, что он когда либо видел… Словно я чудо. И я знаю, что это не может быть правдой. Я всего лишь старая добрая Хоуп Кэмден.

Он резко встаёт и помогает мне подняться.

– Ну же... если мы останемся здесь дольше, ты простудишься.

Глава 10

Мы бежим к гостинице, и к тому времени, когда оказываемся внутри, у меня уже стучат зубы. Джек тянет меня к огромному камину в большом зале, и буквально через пару минут мы уже полностью согрелись.

– Ты говорила с сестрой о том, что вечером мы с тобой вместе ужинаем? – говорит Джек, когда наши задницы начинают оттаивать.

Джинсы промокли до нитки, поэтому я придвигаюсь поближе к огню.

– Ага. Она разрешила динамить её всю неделю, чтобы я могла всё своё время провести с тобой. – Поняв, что могу перегнуть палку, я заливаюсь краской и быстро исправляюсь: – Не то чтобы ты хотел всю неделю провести со мной. Я не думаю... То есть... Если ты хочешь... Вот чёрт! Всё, молчу.

– Ты такая милая, когда смущаешься. – Его глаза сияют от удовольствия.

– Думаю, мне больше нравилось, когда там, в снегу, ты назвал меня красивой, – бормочу я.

Джек откидывает назад голову и начинает хохотать. Взяв меня за руку, он направляется к выходу из зала.

– Ты милая и красивая, и я с удовольствием проведу с тобой остаток недели. Давай по максимуму используем оставшееся нам время. Хорошо?

– Конечно. Похоже на план. – Я пытаюсь казаться беззаботной, но от волнения внутри всё переворачивается.

Мы направляемся в боковой коридор, ведущий в одно из крыльев здания. Этим путём я раньше не ходила, так что рассматриваю висящие на стенах старые фотографии. На большинстве из них запечатлена гостиница на разных стадиях строительства. В коридоре также расположены различные магазины, где можно купить всё, начиная от ёлочных игрушек и заканчивая произведениями искусства и ювелирными украшениями. Надо не забыть перед отъездом вернуться сюда и всё хорошенько рассмотреть. Безумно люблю глазеть на витрины.

Джек быстро сворачивает влево, и мы заходим в главный сувенирный магазин гостиницы. Здесь продаются толстовки с эмблемой «Монтгроув», кофейные чашки и снежные шары. Я замечаю великолепную картину в рамке, на которой изображена гостиница, и внезапно у меня появляется непреодолимое желание купить её для родителей. Джек всё ещё держит меня за руку, так что я слепо следую за ним, вертя головой и разглядывая товары.

Приблизившись к прилавку, он тепло улыбается пожилой продавщице. У неё собранные в узел серебристо-белые волосы, очки в роговой оправе, и меня окутывает аромат духов «Белые бриллианты»[3].

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спрашивает она, улыбаясь в ответ.

– Уверен, что можете. – Он отпускает мою руку и облокачивается на прилавок, наклоняясь поближе к женщине. Глаза скользят на бейджик с именем. – Мэри… Не могли бы вы дать мне ту упаковку презервативов… прямо за вами.

У Мэри лицо становится пунцовым, но бьюсь об заклад, моё – ещё краснее. Раньше я никогда не покупала презервативы, и даже не верится, что я так смущаюсь. Бросив мимолётный взгляд на Джека, вижу, что он, похоже, наслаждается произведённым эффектом.

– Вам большую упаковку или маленькую? – проявляя настоящий профессионализм, спрашивает продавщица.

Джек поворачивается ко мне.

– Что думаешь? Большую… Да?

Клянусь, от жуткого смущения я чуть не сгорела от стыда. Провалилась сквозь землю. Умерла на месте… Да без разницы. Лучше уж оказаться в холодной могиле, чем стоять здесь, ощущая на себе чувственный взгляд Джека, и слушать, как он открыто обсуждает нашу с ним сексуальную жизнь с женщиной, которая годится мне в бабушки.

Всё, на что я способна, так это лишь кивать, боясь даже поднять глаза на продавщицу.

– Мы возьмём большую упаковку, – говорит он.

Пока Джек расплачивается за покупку, стою, уткнувшись взглядом в пол. Потом он берёт меня за руку, и мы выходим из магазина.

– Прости, если смутил тебя, – нарушает тишину Джек, когда мы подходим к лифтам. – Я дразнил тебя, потому что хотел увидеть твой милый румянец, но вместо этого ты покраснела как помидор.

– Всё нормально. – Я пожимаю плечами. – Ты просто застал меня врасплох. Для меня всё это в новинку.

– Раньше ты никогда не покупала презервативы?

Глядя на него, качаю головой.

– Ты у меня второй. До тебя я была лишь с Джеймсом… Об этом он всегда заботился сам.

– Правда? – Джек с удивлением смотрит на меня.