— Зачем палец в рот? Ему не понравится — стукнет топором.

— Да у нас пословица есть такая: "Палец в рот не клади — откусит".

— И что, правда откусывают? Фу, гадость какая! — Иллка передёрнулась и отхлебнула из стакана.

— Да нет, это на самом деле шутка, значит, что кто-то очень умный и быстро соображает.

— А-а-а, — протянула орчанка, смешно покивав головой. — Да, папка такой.

Она встала и, плавно покачивая бедрами под полу-прозрачной орочьей накидкой, прогулялась до заначки, снова наполнив стакан до краёв. А потом по-хозяйски примостилась к нему на колени и хитро спросила: — Так что? Попробуем?

Санька от такого резкого перехода слегка ошалел и сделал судорожный глоток из стакана. А потом ткнул им в стакан Иллки.

— А выпивка тебе не повредит?

— Не-а, я же с разгоном. Чтобы повредило надо бутылок семь за раз выпить, а в меня столько не влезет, я пока недостаточно толстая, — орчанка слегка прогнулась в талии, откинувшись назад, и посмотрела ему в глаза. — Правда ведь?

Примерно через долю они, устроившись в постели, смогли продолжить беседу.

— Ну и ладно, не расстраивайся, — зелёная потерлась носом о его плечо. — Два сильных орка — тоже хорошо.

— Угум, — Санька глупо лыбился в темноту. — Я не расстраиваюсь. Ну разве что совсем чуть-чуть.

— Санди, — Иллка прижалась к нему, закинув ногу сверху, — можно я завтра ещё приду? Вас ведь отправят по группам и мы вряд ли скоро увидимся. А я буду скучать.

Она вползла на него почти целиком.

— Ну вот, я уже скучаю.

— Илл… — Санька взъерошил её жесткую шевелюру, — да можешь и не уходить. Всё равно у меня занятий больше не будет. Я правда так и не понял почему.

— М-м-м, так древняя кровь, — орчанка продолжила ползучую атаку. — Я тут почитала, интересно вдруг стало — у вас ведь ничего не выветривается, как у всех, даже если не закреплять. Просто всплывает всё, что заложено, по мере необходимости. Правда с головой надо дружить, а то забьётся хламом.

— Как так — дружить?

— Ну, курса с четвертого к разумникам на факультативы ходить — там и научат. А теперь тс-с-c…

Последний день

Шеренга диких вновь, как и в самый первый день, была выстроена на плацу. Вот только выглядела она теперь по-армейски однообразно — всем наконец-то выдали местную форму. В строю был даже глупо улыбающийся и вполне довольный жизнью Нео. И вообще настроение у всех было радостно приподнятым, за исключением терранок, явно чувствующих себя в штанах и сапожках слегка неудобно. Нет, форма на них сидела идеально, но именно это и служило причиной неудобств, так как почти все мужики пытались пробурить взглядами их аппетитные выпуклости. Все, кроме Саньки, который на всякие выпуклости уже просто смотреть не мог. И настроение у него было унылым.

Предыдущий день ничего особенного не принес — Иллка с утра удрала, за ночь выдоив из него все соки. Он вяло сползал на завтрак, а потом пол дня тупо пялился в визор, периодически открывая для себя новые области знаний о Светлом Союзе. Разнообразие наступило в обед, на котором он столкнулся с терранками. Девчонки — Луиза и Милка, оказавшиеся кузинами, также освобождённые от занятий, и, видимо, отошедшие от стресса, наконец-то познакомились с ним и достаточно мило поболтали о различных пустяках. Спустя десять минут к ним присоединился и вырвавшийся из щупальцев Кримана их дальний родственник Минк, по совместительству выполнявший при девчонках функции родича мужского пола, который должен бдеть, держать и не пущать. Судя по обмолвкам вчерашний вечер прошёл у терранцев в разборках, на которых кузины отстояли свою самостоятельность, послав Минка с его опекой подальше, мотивируя тем, что их всё равно раскидают по разным группам. Минк отнесся к вопросу философски и тоже слегка расслабился, наконец-то перестав клацать шпагой в ножнах и изображать Цербера.

Санька запоздало решил наладить мосты и зазвал всех к себе, намекнув на имеющуюся заначку, оставлять которую неизвестным новым четверокурсникам посчитал кощунственным. Набрав из столовки фруктов, завалились в бокс, включили по визору что-то музыкальное и неплохо посидели. Девчонки оказались баронессами и двоюродными сёстрами, хотя сами, хихикая, признались, что баронство у них практически ничего уже не значит, так как Терра готовится ко вступлению в Светлый Союз. Всё равно во всех благородных Домах первые скрипки давным-давно играют Искусники.

На второй бутылке девчонок развезло и они, покачиваясь, отправились к себе на этаж, сопровождаемые кавалерами аж до лестницы, где очередная дневальная четверокурсница обрадовала Саньку вестью о том, что Иллку загнали на сутки в наряд. Поэтому они с Минком с чистой совестью вернулись в бокс номер семь и продолжили неспешное употребление, вплоть до полного взаимного уважения. Минку не повезло — он оказался чистым стихийником, то есть недомагом, у которого в процессе инициации раскрылся только стихийный узел. В древние времена он так бы и служил где-нибудь на Терре на зарядке накопителей, работая фактически неисчерпаемой батарейкой, но в Академии таких магов исправляли, проводя повторную инициацию, сопровождаемую, правда, повышенным риском. По данному поводу Минк слегка мандражировал и потому болтал подшофе практически не умолкая. В конечном итоге Санька оттащил собутыльника в его бокс под номером три, а сам вернулся к себе и завалился на боковую, решив на ужин не выползать.

Проснулся ночью, около полуночи, от мягких прикосновений, и уже привычно, в полусне, подгрёб орчанку к себе, развязав на её затылке ленточку и разлохматив жесткий хвостик волос.

— Удрала?

— Тс-с-с… — ответила она шепотом и приложила пальчик к его губам.

А затем последовала стремительная любовная атака, и, не успел Санька как следует проснуться, как его накрыл мощный астральный всплеск.

Когда он очухался и включил свет — её уже не было, а на подушке осталась парочка жестких орочьих волос. Почему-то тёмно-рыжих.

— М-да, сильный будет орк… Твою мать!

Попытка разыскать перед завтраком Иллку и разобраться в ситуации успеха не принесла. Какой-то бледный дневальный общаги четвертого курса сообщил, что два звена с нею во главе ещё вчера загнали на сутки внешнего патрулирования, и до вечера она точно не вернется. И гаденько так ухмыльнулся, обнажив тонкие и острые клыки. Санька кивнул, тут же ощутив последствия вчерашнего возлияния, и побрёл на завтрак, после которого их построили и выдали каждому большой тюк с лямками, набитый обмундированием, приказав в течение доли переодеться, провести укладку личных вещёй и вытащить их на погрузку.

Принимая свой тюк от здоровенного серого орка, прибывшего на грузовом флаере, и ожидая непременно загнуться от тяжести, Санька был поражён его лёгкостью — весил тот от силы килограмма три. А затем в голове вдруг всплыло слово "гравикомпенсатор", он же "гравикомп". Однако, попытавшись закинуть тюк на плечо, он чуть не растянулся плашмя — инерцию гравикомп не гасил. Пришлось действовать осторожно и плавно, пока не приспособился. Всё-таки навьючив собственную ношу он поспешил на помощь Минку и девчонкам, совместными усилиями справившись с транспортировкой шмота в корпус и подъема девчонок на второй этаж. В благодарность Луиза двумя руками неожиданно взъерошила ему волосы, сильно нажимая подушечками пальцев на голову. Санька сперва не понял в чем дело, а потом осознал, что ему существенно полегчало.

— Спасибо! А что это было?

— Да так, кое-что из магии жизни, Учитель показал.

— Хм, а мне говорили, что магии самовольно обучаться нельзя.

— Вообще-то нельзя, но мне надо было очень. Вот и упросила.

— От похмелья лечить? — удивился Санька.

— Ну да. Отец у меня — большой любитель посидеть, а мне его жалко. Особенно по утрам.

— А закодироваться никак нельзя?

— Как так — закодироваться?

— Ну, к разумнику пойти, чтобы он любовь к посиделкам немного прикрутил?