— А я думала, моя семья странная, — Лия поднялась и потянулась, выгибая спину и крутясь в разные стороны. — Она не лгала, говоря, что её заботят наши интересы. Это не вся правда, но всё-таки правда. Задушевно, да?

Я была слишком занята, разбираясь в том, что мы только что услышали. После того, что произошло прошлым летом, Стерлинг угрожала закрыть программу. Но директор не позволил ей сделать этого, указав именно на то, о чем я говорила Стерлинг: нормальная жизнь — больше не вариант, ни для одного из нас.

Мне хотя бы было куда возвращаться. Дину не было. Как и Лие. Отец Майкла бил его. И, вполне возможно, именно семья Слоан вбила ей в голову идею, что она говорила или делала что-то не то восемьдесят шесть целых пять сотых процентов времени.

Моя мать была мертва. Мой отец едва ли вспоминает обо мне. И это мне ещё повезло.

— Директор называет Дина мальчиком, — я замолчала, пытаясь понять значение этих слов. — Он не хочет видеть в Дине человека. Мальчик всего лишь продолжение его отца. Мальчик — средство для достижения цели.

И этот человек называл свою собственную дочь «агент».

Она последовала по твоим стопам. Из всех твоих детей, она больше всех походила на тебя. Она была твоей наследницей, но потом она ушла.

— Директор правда верит в то, что Дин помогал отцу, — Лия позволила мне осмыслить это, а затем продолжила. — Он не знает, как именно Дин помог Рэддингу, но это была не просто догадка. Он считает, что Дин наверняка виновен.

— Дину было двенадцать, когда арестовали его отца! — возражение слетело с моего языка. Поняв, что я пытаюсь убедить ту, что и так была согласна со мной, я слегка сбавила повороты. — Я знаю, что Дин знал, — мягко сказала я. — Я знаю, что он считает, что он должен был положить этому конец. Он думает, что поступи он по-другому, он мог бы спасти тех женщин. Но, судя по лекции Фогла, Рэддинг начал убивать за пять лет до ареста. Дину было всего семь.

Однажды Дин рассказал мне, что сначала он не знал о том, чем занимался его отец. Но потом…

Он заставил меня наблюдать. Слова Дина въелись в мой мозг, словно застрявшая между зубами еда.

Я заставила себя вернуться к реальности, к Лие.

— Стерлинг — наша Стерлинг — говорила правду насчет того, что спросит Дина о журнале посещений? — спросила я.

— Ага, — ответила Лия. — Она не лгала.

— Может она начинает понимать, что не сможет защитить Дина от всего этого, — сказала я. — Она может только решать проблемы и убедиться в том, что он не одинок.

Мои слова зависли в воздухе. Всё это время я считала, что Стерлинг и Бриггс делают Дину только хуже, утаивая от него информацию, но ведь мы с Лией и Майклом сделали то же самое. Если бы я находилась в самом сердце расследования, — медленно подумала я, — и я узнала бы, что другие расследуют дело за моей спиной, я бы не почувствовала себя защищенной.

Я бы почувствовала, что меня предали.

— Как скажешь, Кассандра Хоббс, — Лия развернулась и зашагала обратно к окну своей спальни. Она шла на цыпочках, словно крыша была туго натянутым канатом, и она собиралась выполнить смертельно опасный номер.

— Ты забыла мороженое, — окликнула её я.

Она взглянула на меня через плечо.

— А ты забыла о самом интересном, что мы узнали из этой маленькой «лекции».

Я была слишком сконцентрирована на всех тех событиях, что привели сюда агента Стерлинг и на словах директора о Дине, так что я ещё не успела осмыслить остаток разговора.

— Дело Найтшэйда? — я взяла мороженое и встала, но ответ Лии заставил меня замереть на месте.

— Дело Найтшэйда — чем бы оно ни было — и человек, уплативший цену, когда всё пошло не так.

— Скарлетт, — произнесла я, мысленно возвращаясь к тому моменту, когда я поняла, что агент Стерлинг потеряла кого-то и винит себя в этом.

Лия свернула за поворот. Я больше не видела её, но я прекрасно расслышала её слова.

— Не просто Скарлетт, — возразила она. — Скарлетт Хокинс. 

Глава 29

Девушка, которую агент Стерлинг потеряла, потому что слишком сильно заботилась о деле, потому что была готова пойти на всё, чтобы спасать жизни, была однофамилицей Джадда.

Его дочь, — предположила я. — Джадд был примерно того же возраста, что и директор, а с агентом Стерлинг он общался не просто как член семьи, но как отец. Теперь я прекрасно понимала, почему Джадд так относится к директору. Джадд потерял ребенка, а директор Стерлинг заботился об одних лишь правилах.

Я собрала воедино всё, что нам удалось узнать.

Скарлетт Хокинс и агент Стерлинг были подругами. Они обе работали в ФБР. Скарлетт убили. Бриггс начал просить Дина о помощи с делами. Агент Стерлинг ушла из ФБР… и от её мужа. Когда директор узнал о том, чем занимался Бриггс, он сделал всё это официальным. И Дин переехал в этот дом. Вместе с Джаддом.

Я была так сильно погружена в размышления, что почти не заметила крадущуюся по газону фигуру. Солнце уже село, так что я не сразу узнала походку этого человека, спрятанные в карманы руки и сгорбленные плечи. Толстовка с капюшоном почти полностью скрывала его лицо. А волосы — отчаянно нуждавшиеся в расческе — и вовсе делали его неузнаваемым.

Дин. Выскользнул из дома. Я даже не заметила, что иду, пока не оказалась на полпути к окну Лии. Я приказала себе не смотреть вниз и окончила своё путешествие. К счастью, Лия оставила окно открытым, так что я забралась в её комнату и бегом бросилась вниз по лестнице.

В кои-то веки, я никого не встретила на своём пути.

К тому времени, как я добралась до входной двери, Дин уже шагал вниз по кварталу. Чтобы догнать его, мне пришлось перейти на бег.

— Дин!

Он проигнорировал меня и продолжил шагать.

— Прости меня, — крикнула я ему вслед. Мои слова зависли в ночном воздухе, пусть не выражающие всего, но искренние. — Мы с Лией должны были рассказать тебе, что собираемся на ту вечеринку. Мы думали, что сможем обнаружить что-то, что упустило ФБР. Мы просто хотели, чтобы это дело кончилось.

— Ради меня, — Дин не обернулся, но остановился. — Вы хотели, чтобы всё кончилось ради меня.

— Разве это так плохо? — спросила я, останавливаясь рядом с ним. — Людям позволено заботиться о тебе, и даже не вздумай сказать, что когда кто-то заботится о тебе, они страдают. Это не твои слова. Так тебе говорили. Твой отец хочет, чтобы ты верил в это, потому что он не хочет, чтобы ты с кем-либо сближался. Он всегда хотел, чтобы ты принадлежал только ему, и с каждым разом, когда ты отталкиваешь нас, ты даешь ему именно то, чего он так жаждет.

Дин всё ещё не обернулся ко мне, так что я сделала три шага и оказалась перед ним. Край капюшона свисал над его лицом. Я стянула капюшон. Дин не пошевелился. Я положила руки по обе стороны его лица и притянула его к себе.

Точь-в-точь, как однажды сделал с моим лицом Майкл.

Что ты творишь, Кэсси?

Но я не могла отстраниться от Дина, не сейчас. Плевать, что всё это могло значить. Дину был нужен физический контакт. Он должен был знать, что я не боюсь его, что он не один.

Я смахнула волосы с его лица и его темные глаза встретились с моими.

— Тебе не говорили, что ты видишь слишком многое? — спросил он.

Я выдавила крохотную улыбку.

— Мне советовали держать кое-что из этого при себе.

— Но ты не можешь, — губы Дина едва заметно изогнулись в улыбке. — Ты ведь даже не собиралась произносить большинство из сказанного. Я даже не уверен, знала ли ты обо всём этом, пока слова не сорвались с твоего языка.

Он был прав. Сказав это, я осознала, что это было правдой — отец Дина не хотел им делиться. Я создал его, — сказал он, когда Бриггс допрашивал его. Он хотел, чтобы Дин винил себя за каждую убитую им женщину, потому что, если Дин будет винить себя, если он решит, что не заслуживает быть любимым, он будет держать людей на расстоянии вытянутой руки. Он будет сыном своего отца — и никем более.

— Куда ты собрался? — спросила я у Дина. Мой голос оказался шепотом. Я убрала руки от его лица, но они замерли на его шее.