— Ты же не серьёзно? — спрашивает она. Кэрол ходит кругами по кухни, а затем хватает меня за руку. — Ты не уедешь. Не сейчас. — Я понимаю, что она не хочет слышать о том, что я уезжаю, но я не могу остаться. В понедельник, у меня не будет работы, ради которой я пролетела 3000 миль через всю страну, а мужчина, которого я люблю последние несколько месяцев, скоро женится на другой женщине.

— Он не может взять и уволить тебя, — говорит Кэрол, барабаня пальцами по кухонному столу.

— Он владеет компанией, конечно, он может.

Глава 31

Ребекка

Тоска и печаль заполняют меня, когда я подхожу к Музею естественной истории. Гала-концерт получился даже лучше, чем я могла себе представить. Толпа папарацци толпится возле красной ковровой дорожке, стараясь запечатлеть откровенные снимки гостей, идущих на мероприятие. Похоже, весь город присутствовал здесь. Я даже узнаю несколько авторов, с которыми у нас заключены контракты. А в это время знаменитости, и городские чиновники выстраивались в линию для фотосессии на красной ковровой дорожке.

Когда я вхожу в Зал вселенной "Каллмана", от красоты помещения у меня аж дух захватывает. Похожий на пещеру потолок выкрашен в насыщенный темно-синий цвет и пестрит крошечными огоньками, которые выглядят как скопления звезд. Низкое освещение создает иллюзию, что мы сидим под звездами. Это напоминает мне времена, когда я ездила в горы, которые находились недалеко от моего дома в Калифорнии. Наверное, это было единственное место, где еще можно было разглядеть звезды за ужасным смогом Лос-Анджелеса.

Чем дальше я иду по залу, тем больше я вижу столов, украшенных красными шелковыми скатертями, высокими золотыми подсвечниками, статуэтками ангелов и демонов. Каким-то образом координатор мероприятия сумела перенести атмосферу из рассказов Эдгара Аллана По сюда. Готическая обстановка отлично подходит для струнного квартета, который играет на главной сцене перед огромным танцполом.

Когда я, наконец, налюбовалась красивой обстановкой, оценивая по пути всю мою работу, которая помогла собрать это мероприятие воедино, я направляю свой взгляд на гостей, которые объединились в группы и вели веселые разговоры. Странное волнение охватывает меня, когда я вхожу в комнату в маске.

Я провожу время, наблюдая за гостями, попивающих шампанское и поглощающих закуски, которые официанты разносили на антикварных подносах. Когда я осторожно прохожу через толпу гостей в гостиную, я замечаю его, стоящего посреди танцпола, приветствующего гостей и ведущего светскую беседу.

Его красный плащ не достает до пола всего несколько сантиметров, а верхняя-половина лица скрыта за умело созданной маской в виде черепа. Моё сердце колотится при виде его улыбки, выглядывающей из-под неё. Трудно не заметить, что за этой мрачной маской — красивый мужчина. Я изучаю его с расстояния, надеясь навсегда сохранить этот образ в моей памяти. Я улыбаюсь, при виде его светлых волос, которые уложены так же, как в первый раз, когда я встретилась с ним в самолете. Верный своему слову, его экстравагантный костюм изображает Красную смерть (прим. пер. по рассказу известного американского писателя Эдгара Аллана По «Маска Красной Смерти»): интригующий, манящий и зловещий. На самом деле я не думала, что он придет в нём.

Когда струнный квартет начинает играть другую песню, Николас поворачивается в мою сторону, и вдруг в комнате начинает не хватать воздуха, и всё замирает. Теперь я понимаю, когда люди говорят, что это похоже на то, что в комнате никого нет, кроме вас двоих. Здесь более 1500 человек, но все они исчезают, оставляя нас с прикованными друг к другу взглядами. Его голубые глаза пронзают меня, и мне приходится напоминать себе дышать.

Помни, что ты пришла сюда проститься с Николасом. Он быстро покидает свою компанию и пересекает комнату, проталкиваясь через поток гостей, входящих в зал через парадный вход. Его руки касаются меня раньше, чем он открывает рот.

— Пожалуйста, скажи, что потанцуешь со мной? — спрашивает он, улыбаясь и пристально смотря на меня. Как я могу отказать ему? Воспоминание о разговоре Николаса с отцом угрожает выдать меня, но я быстро подавляю в себе это ощущение.

— Да, — отвечаю я. Если это последний раз, когда мы прикасаемся друг друга, то я хочу насладиться этим моментом.

Николас берет мои руки и оборачивает их вокруг шеи. Несмотря на плотные слои моего красного платья, его руки согревают мою кожу, даря, восхитительное ощущение. Он тянет меня на середину танцпола и мы теряемся в вихре поворотов и вращений. Его улыбка согревает мое сердце, когда он опускает меня, а затем притягивает меня так близко, что наши груди врезаются.

Я хочу, чтобы он не прекращал обнимать меня, но, как только песня заканчивается, он отстраняется. Чувство вины заполняет меня, когда наши глаза встречаются, и он улыбается.

— Хочешь выйти на улицу?

— Да. Мне нужен свежий воздух.

Легкий ветерок, дующий через открытый балкон, приносит с собой слабый запах горящих дров. Я прислоняюсь к двери, а мой взгляд скользит по его губам. Легкий след щетины под его нижней губой вызывает у меня зуд, провести по ней губами и языком. Маска может обмануть многих, но я знаю, что под этим призрачным фасадом скрываются такие порочные губы.

Что-то внутри меня хочет протянуть руку и прикоснуться к нему, но я понимаю, что это будет неправильно. Осталось только сказать "прощай". Я улыбаюсь чуть заметной улыбкой, чтобы скрыть печаль, и поворачиваюсь, чтобы уйти. Рука обхватывает мое запястье, прежде чем я успеваю увеличить расстояние между нами. Его другая рука обвивает мою талию, в то время, как он тянет меня за запястье до тех пор, пока я снова не поворачиваюсь к нему лицом. Я смотрю на него, когда он поднимает меня, чтобы поцеловать в губы. Мои руки инстинктивно двигаются к его лицу, но мешает маска. Он отпускает меня ненадолго, чтобы снять её. Моё дыхание вырывается из груди со свистом, когда его лицо расплывается в ослепительной улыбке. Черная краска обводит его глаза; разительный контраст с его голубовато-синими зрачками.

Боже, как я люблю этого человека. Я никогда прежде не испытывала ничего подобное ни к кому. Даже к Майлзу.

— Бекка, я должен тебе кое-что сказать. — Слишком велик соблазн вернуться к тому, что между нами было, но я должна остановить это. Я не могу быть с ним, если это означает, что он потеряет все. Мне нужно идти. Я отстраняюсь от него и запах его одеколона преследует меня. Я люблю этот запах, но он угрожает сломать меня. Слезы появляются на моих глазах, когда я поворачиваюсь, чтобы уйти. Я пытаюсь набраться мужество, чтобы сказать ему, что всё это время я любила его, но его отец прерывает нас, зовя Николаса внутрь.

— Николас, ты собираешься приветствовать наших гостей? — спрашивает Стефан, одаривая меня пронизывающем взглядом, прежде чем вернуться к гостям. Он не знает, что я слышала каждое слово, которое он сказал Николасу. Его мерзкие слова повторяются в моей голове, когда я перевожу свой взгляд с него на его сына. Она охотница за деньгами.

— Я...Я вернусь, — говорит Николас, хватая меня за руку и оставляя поцелуй над костяшками моих пальцев. Моя рука дрожит под его прикосновением, когда тепло его поцелуя распространяется по моей коже. Он не знает, что я уезжаю из Нью-Йорка и не вернусь. Глаза Николаса смотрят на меня с беспокойством. Я смотрю мимо него на гостей, которые смеются и пьют без всяких забот. Ком формируется в моем горле, когда он сжимает мою руку.

— Подожди здесь. Я скоро вернусь, хорошо? — Он ждет, пока я не отвечу.

— Конечно, — говорю я, заставляя себя улыбнуться.

Я стою тут уже несколько минут, и жду, когда вернется Николас, но, увидев, что появилась Элисон, я впадаю в панику. Она подходит к нему, и берет его под ручку. Я наблюдаю, как она улыбается и флиртует с ним. Я хотела остаться до конца мероприятия и нормально попрощаться с Николасом, а также поблагодарить его, но я не могу оставаться здесь и смотреть на них, когда они вместе.