Сейчас её чувства не имели ничего общего с ненавистью! Но можно ли верить этому человеку? Может ли она довериться ему?

– Вы желали говорить со мной, мсье, – напомнила Элиза, пытаясь хотя бы в голос вложить ледяное безразличие. – Я вас слушаю. Что вы хотели мне сказать?

«Слишком многое, мой ангел!» – подумал Джек.

Но как можно было напрямую сказать о своих чувствах? Джек поднялся с колен.

– Видите ли, мадмуазель, – начал он медленно и осторожно, – ваше пребывание здесь в качестве гостьи, возможно, слегка затянется.

Элиза, вспомнившая тотчас и слова Жана, и свои подозрения, напряглась, выпрямляясь в кресле.

– И я счёл необходимым объяснить, что вынуждает меня настаивать на вашем присутствии здесь, потому что…

У Элизы не хватило терпения выслушать даже его фразу до конца. Она резко поднялась с кресла.

– О, да, мсье! Я определённо требую объяснений! Когда вы потребуете выкуп за меня? Когда вернёте к отцу и жениху?

Джек вынужден был отступить. Упоминание о женихе Элизы мгновенно вывело его из себя. И он заговорил совсем не о том.

– Неужели ваш жених настолько вас любит, что примет даже опозоренную и обесчещенную? Считаете его настолько глупым, что он не почувствует разницы, или поверит любому вашему слову?

– Вам доставляет удовольствие издеваться надо мной, – сдавленным голосом спросила она. – В вас нет ни капли чести и достоинства. А Луи любит меня! – твёрдо заявила она.

– Любит?! – возмутился Джек. – Любит?! – не выдержал он. – Не больше, чем я! – выпалил яростно Джек.

Нет, не так он хотел признаваться ей в своих чувствах! Джек пожалел о своей несдержанности. Элиза, испугавшись гневной вспышки, не поняла его слов.

– Что вы сказали, мсье? – переспросила она.

– Что ваш Луи любит вас не больше, чем я желаю оставить вас при себе, – с дьявольской улыбкой уточнил Джек.

Элиза, казалось, уже и не ожидала другого.

– И в каком же качестве, позвольте узнать? – гордо вскидывая голову, спросила она с высокомерием в голосе. – Пленницы и любовницы?

– Вы догадливы, мадмуазель, – съязвил он.

– Тогда будьте так любезны объяснить мне, с какой стати вы смели заявить вашим людям, что я ваша невеста и будущая жена! – потребовала она резко.

– Я защищал вас, сударыня, – двинулся к ней Джек, ломая голову над тем, кто проболтался девушке о его словах, и догадываясь. – Мне следовало подтвердить мои права на вас, и я это сделал.

– Вам всё же нравится насмехаться надо мной, – сделала горький вывод девушка.

– А если это не насмешка? – спросил Джек тихо и хрипло. – Если я хочу сделать вас своей женой? Что скажете, мадмуазель?

– А к алтарю вы меня потащите силой? – поинтересовалась Элиза. – И согласие вырвете пыткой? Или угрозами отдать меня на потеху? – напомнила она.

Джек горько усмехнулся, шагая к ней.

– Я надеюсь услышать ваше добровольное согласие, мадмуазель.

– Вы не получите его, мсье! – заявила она твёрдо.

Она отступила, пытаясь увеличить расстояние между ней и Джеком, но понимая, что бежать ей некуда, она обречённо ожидала столкновения.

– И вы даже не желаете знать, почему я хочу жениться на вас?

– О, я догадываюсь! Хотите потребовать приданое, – назвала Элиза первую же очевидную ей причину.

– А если я скажу, что мне не нужны ни деньги, ни земли?

Джек поймал в объятья девушку и прижал её спиной к столбику кровати. Элиза протестующее отвернулась.

– Мне нужна только ты одна, – жарко, отчаянно прошептал Джек. – Из всех женщин, из всех сокровищ! Мне нужна ты одна и навсегда! Я клянусь в этом.

Элиза обратила к нему изумлённый взгляд. Его глаза не лгали ей!

– Я знаю, как странно и невероятно это звучит. Я едва могу дышать, когда тебя нет рядом. Ты свет моей жизни, ты её смысл! Мой ангел! Элиза!

Девушка снова отвела взгляд. Она не могла поверить. Но всё её сознание наполнил этот тихий мужской голос, такой глубокий и бархатный, сводящий с ума, вызывающий дрожь и трепет. Сладостный трепет во всём теле.

– Я вёл себя слишком ужасно, чтобы ты могла простить меня, – продолжал он свою исповедь, – но я боюсь потерять тебя! Больше всего на свете я не хочу терять тебя! Я люблю вас, мадмуазель Элиза, – безнадёжно улыбнулся Джек. – Вот причина, по которой я прошу вас быть моей женой. И умоляю вас о согласии.

Потрясённая до глубины души Элиза нашла в себе смелость посмотреть на Джека. Неожиданная и такая страстная исповедь мужчины напугала её.

Ей хотелось ответить таким же признанием во всех своих чувствах и сомнениях, но ведь это было бы то согласие, которое просит у неё Джек.

– Нет, – сказала она тихо и уверенно.

Джек помолчал. Он не казался удивлённым. Он словно ожидал этого. Но выпускать девушку из объятий не спешил.

– Окажите мне честь, сударыня, – заговорил он спокойно, – назовите хоть одну причину, по которой отказываете мне?

– Я не люблю вас, – с готовностью ответила она.

– Я постараюсь привыкнуть к этому, – возразил Джек.

– Я люблю другого мужчину, – продолжала Элиза.

– И с этим я попробую смириться. Это все ваши причины, мадмуазель?

– Я всё равно не соглашусь! – с возрастающим упрямством заявила девушка.

Джек чуть ослабил объятья, но лишь затем, чтоб снова коснуться её волос, лица, шеи.

– Неужели нет ни одной причины, по которой вы согласитесь выйти за меня замуж? – спросил он подозрительно нежно.

– Нет, мсье, – ответила она.

– И вы никогда не дадите мне своё согласие?

– Нет, никогда!

– И не полюбите меня?

– Нет!

– Как вы беспощадны, мадмуазель! А мне так хочется услышать хоть одно ваше согласие!

– Нет! – отчаянно и упрямо повторила она.

– И снова «нет»? Что же мне сделать, чтобы услышать «да»? Может быть, мне уйти? – коварно спросил он.

Элиза закусила губу, сдержав рвавшееся с языка согласие. Джек усмирил её попытку освободиться. Улыбнулся забавной игре.

– Тогда, может, мне перестать обнимать тебя? Или перестать целовать? – задавал он вопросы, на которые Элиза должна была бы ответить согласием.

Джек надолго запечатал её замолчавшие губы требовательным, жарким поцелуем. И взглянул в её затуманившиеся глаза.

– Или перестать любить тебя? – добавил он шёпотом.

– Нет, – вдруг ответила Элиза.

– Как же я рад это слышать!

Он снова завладел её губами, и Элиза окончательно перестала владеть собой. Всё её тело подчинялось только прикосновениям этого мужчины. Его близость наполняла её наслаждением. В его объятьях хотелось забыться навсегда. Не о такой ли любви она мечтала? Неужели действительно влюбилась в этого мужчину? Влюбилась безоглядно и безумно? Подарок ли судьбы или её насмешка, что он не граф, не маркиз, а лесной разбойник, похитивший её, завладевший её сердцем! Но ведь любовь соединяет сердца и судьбы, а не титулы и земли. Судьба расставляет препятствия, любовь помогает их преодолевать. Но за людьми всегда остаётся выбор, вступить ли им в борьбу за свою любовь, чтобы сохранить и спасти это святое чувство. Или отступить и отказаться от неё, а потом жалеть, возможно, об этом всю оставшуюся жизнь.

Глава 10

Джек проснулся с чувством необыкновенного покоя и счастья. Тёплое лёгкое дыхание скользило вдоль его груди. Элиза прижималась к нему всем телом, спала на его плече, положив руку поверх его груди. Её согнутая в колене ножка так соблазнительно и дразняще лежала поверх его бедра, что Джек уже не мог заснуть. Ему стоило усилий сдержаться, чтобы не подмять под себя девушку.

Джек погладил изгиб её талии и бедра, другой рукой коснулся её волос. Сколько раз он просыпался наутро рядом с женщинами, к которым не испытывал абсолютно ничего, кроме плотского желания. И столько лет у него хватало надежды мечтать. Неужели сейчас, когда он встретил свою мечту, когда заполучил её в свои объятья, он может оказаться недостоин её? Джек наслаждался мгновениями, залюбовался спящей девушкой. На её щечках алел румянец, дыхание было ровным и спокойным. Джеку даже померещилась улыбка на её сомкнутых нежных губах. Казалось, они ждут поцелуя.