Я ненавязчиво огляделся. Аборигены веселились на славу. Разгоряченные алкоголем лица щерились кривыми ухмылками, пьяная ругань и дикие песни сливались в дикую какофонию. Двое бандитов лакомились самогоном, а из-под стола торчали чьи-то ноги в облепленных навозом сапогах.

Отворотив взгляд от грязных бахил, я наткнулся на жесткий взор серых глаз предводителя этой компании. – Ты откуда такой взялся? – вяло, без интереса, спросил он.

- Глеб, я от твоего дяди с поручением приехал, записку вот почитай.

- Так, так и чего это дядюшка решил про своего племянничка вспомнить? – с ехидной ухмылкой процедил главарь банды.

В этот момент я смог взять его сознание под свой контроль. Лицо Фрола на миг приняло бессмысленное выражение, и больше хлопот с ним не было. Нет, я не собирался делать из него автомат по производству пончиков, со своими людьми он по-прежнему управлялся, но под моим чутким руководством. В первую очередь, я приказал очистить зал от гнусной пьяни. А со следующего дня совместно с Глебом занялись наведением дисциплины в этом войске.

Всего полгода назад эти бойцы были вполне вменяемы, а потом эпидемия превратила их в стадо скотов. Потребовалось некоторое усилие, и индивидуальная работа с сознанием каждого аборигена, прежде чем отряд превратился в боевую единицу…

Наутро второго дня, я вышел на крыльцо «штаба» с твердым намерением привести эту кодлу в божеский вид. Ночью мне не давали спать, пьяные крики деморализованного войска и я был очень зол. На глаза попались два полупьяных бойца. Упираясь друг в друга лбами, как бараны они хрипло шипели: - Мыкола, седня твоя очередь на посту стоять – говорил высокий худой вояка в засаленном овчинном тулупе.

- Черта лысого тебе в задницу, в прошлый раз я за тебя дежурство нес, когда ты с бабой развлекался. - Отвечал ему другой.

- Ага, нес, не нес, а дрых под кустом, вот и все твое… - договорить он не успел, приблизившись, я ухватил обеих пьяниц за вороты и с силой стукнув их лбами, отправил покупаться в протекавшую неподалеку речку. Обернувшись, я увидел ухмыляющегося Глеба, вышедшего на улицу следом за мной. – Что лыбишся! Давай играй общий сбор! – бешено прокричал я.

Собрались не скоро, наверное, прошло не менее получаса, прежде чем последние бойцы подтянулись. Оглядывая толпу, напоминающую мне неуправляемое стадо диких животных, обдумывал, с какими словами к ним обратится, наконец, до предела наполнив грудь воздухом, выдал: - Слушай сюда чмошники! Вы бойцы или как? Скоро лапотники, набравшись храбрости, всех вас перережут, пока вы спать будете. Вам не надоело сидеть на этом вонючем хуторе и тиская баб, жрать пойло?

Вопли, раздавшиеся из толпы после первых слов, умолкли - я смог взять сознание стада под свой контроль. Дальше дело пошло легче, напомнив сброду, что они, когда-то были вполне дисциплинированные воины, подсластил пилюлю обещая воякам сладкую добычу в будущем и общее процветание за счет жертв нашей агрессии. Сказка всем понравилась до того, что через короткое время они были готовы выполнять все мои приказы, а когда я рассказал о богатом поселении на взморье, все были готовы идти на приступ укрепления хоть сейчас. Но, я успокоил крикунов резонным замечанием, что без должной подготовки, нам его не взять.

Через неделю наше войско было не узнать. В воскресенье смотр показал, что оружие у бойцов в порядке, одежда относительно опрятна, а сами бойцы могут ходить строем. Глеб, проявив себя как талантливый командир, во время учений он добился того, чтобы бойцы вспомнили, все свои прежние навыки. Охрана хутора, теперь не вызывала нареканий с моей стороны, а под конец, перед выходом мы устроили показательные стрельбы по живым мишеням. Проще говоря, устроили охоту на местных жителей.

Утро было морозным, а воздух прозрачно чистым. Одетый в теплый полушубок и валенки я стоял на пригорке и смотрел, как бойцы выгоняют из домов мирное население. Согнанное в кучу, это жалкое стадо баранов после угрожающей команды Глеба, кинулось через поле к дальнему лесу. Трое молодых крестьян, отделившись от толпы, метнулись в противоположную сторону к реке и были тут же застрелены, причем, ни одного лишнего патрона мои бойцы не истратили. Остальное быдло, подхватив своих детей, неслось к спасительной полосе деревьев, за которой они надеялись укрыться. Им предстояло преодолеть еще не менее четырехсот метров чистого поля, когда, Глеб дал отмашку и в тот же миг около сотни стволов дали одиночный залп, затем еще один… После второго залпа, невредимыми к лесу бежало всего три человека, за которыми вдогон помчались десяток всадников… Догнали, в воздухе замелькали клинки полосовавшие тела полуодетых крестьян, а в это время остальные бойцы ходили по полю и добивали холодным оружием (еще патроны на них тратить!) раненых хуторян.

Разгоряченные пролитой кровью бойцы, быстро погрузили, в захваченные телеги, крестьянское добро и подожгли покидаемое селение. Я даже с дальнего расстояния чуял безумное веселье охватившее отряд. Впереди на высоком жеребце ехал Глеб, вот он, оглянулся и что-то крикнул и бойцы весело дикими голосами грянули песню:

Мы с тобою брат вдвоем.

Брат вдвоем…

Вшивы да кудлаа..ты.

Песнь похабную поем

Да, поем…

Ибо мы солдаты.

Наш товарищ острый нож.

Да, острый нож…

Сабля лиходейка…

Пропадем мы не за грош

Да не за грош…

Жизнь наша копейка…

Славная песенка, способствует поднятию настроения, - подумалось сразу о моих заморочках с выполнением миссии, вспомнилось милое выражение лица мистера Невменоса, на нашем последнем сеансе связи и мое настроение сразу упало. Глеб, как раз поравнялся со мной, и я приказал отставить песню. Я развернул своего коня и пустил его скорым шагом во главе колонны…

Двигаясь скорым маршем, мы к полудню, на следующий день добрались до тракта, а еще через пару часов отряд остановился на отдых в Горушках.

Не желая пока портить отношение с местным населением, я строго настрого запретил бойцам трогать местных баб. Ну, если еды возьмут немного, то жители не обедняют. Только вот отряд еле разместился в мелком поселке. Пришлось с десяток человек поселить в трактире, рядом с собой. Впрочем, бойцы боялись, чем-нибудь спровоцировать меня на принятие жестких мер. Вели себя тихо и даже спиртного почти не пили, понимая, что завтра предстоит нелегкий путь. Вечером сидели с Глебом в комнате на втором этаже, ужинали при свечах.

- Как думаешь, справимся мы с краснокаменскими? – после долгого молчания спросил Глеб.

- А почему ты не уверен в себе? У нас сотня бойцов, вряд ли у них больше, тем более за счет фактора неожиданности мы сможем перебить если не всех, то хотя бы половину его вояк. С чего вдруг такая робость?

- Так, то оно так, но ведь ты совсем не знаешь Степана и его бойцов, а мне приходилось с ним в городе встречаться. Он же в свое время, весь Полис на уши поставил, с малым числом воинов уничтожил Паука и его банду, оружие у него необычное…

- Так, так, а вот с этого места поподробней.

И я услышал захватывающую историю, местного значения, про Арсенал, войну кланов, дележ территорий в Полисе и диких сельских жителях с упорством муравьев отстаивающих свою независимость. После этого рассказа я, где-то даже стал уважать этих аборигенов. Но все равно, в скором времени они просто обязаны быть уничтожены. Придя к такому решению, я со спокойной совестью улегся спать.

Проводник до Красного камня нам не понадобился – Глеб сам прекрасно знал местность в округе на двести верст, и до места, где требовалось свернуть с тракта, мы добрались без проблем. Проблемы начались потом, когда мы углубились в лес.

Свернув с тракта на малоезженую дорогу, мы выслали по флангам и впереди себя боевое охранение и буквально через полчаса наши бойцы нарвались на сельский дозор, который обстреляв нас, скрылся в глубине леса. А еще через пару верст мы столкнулись с всадниками, которые скрылись от нас, не дав себя расстрелять, впрочем, это было практически невозможно сделать из-за усилившегося снегопада и наступающей темноты. После потери эффекта неожиданности не оставалось ничего лучшего, чем встать на привал. Стоило подумать, как нам жить дальше.