Но люди все ж не совсем дикие, пока еда готовилась, они сначала к девкам сходили, затем умылись с дороги и лишь потом только сели за стол свежие и с просветленными лицами. Возчики все были незнакомые, явно не из Полиса. Оказалось, что ходили они в степь за кожами, а сами они холмогорские. Впрочем, это выяснилось потом, после изрядного принятия на «грудь». Все вроде шло хорошо, и я подсел к возчикам, выспрашивая о житье - бытье. Жалились на жизнь, конечно, мол, с Полиса постоянные набеги, людей уводят, все мелкие поселения в округе разорили, одно спасение в их Городище. Опасаются рейдеры связываться с общиной купцов, которая в Городище правит. А еще, мол, за безопасный проезд по кольцу у Полиса больно дорого берут. Все понятно. Нового они мне ничего не сказали, и я отсел к дремлющему за столом Изе.

Интересное началось попозже, когда возчики стали расплачиваться за услуги. - Как же так, – горячился старший возчик, глядя снизу вверх на вышибалу, по совместительству бравшему оплату за услуги. – Мы ехали к Волге, плата была одна. Сейчас возвращаемся, вдвое повысили?- кричал старшой. – Инф..инфляция – с трудом справился с мудреным словом верзила. Вот молодец, Изя, наверное, пару дней мучил, пока этот дубина кое-как смог выговаривать его. – Какой такой инфбляция? Мы не будем платить стока! - упирался рогом возчик. И махнул рукой своим, – мол, выходите. Но вышибала недаром лаптем щи хлебал. Схватив старшого за пояс, попытался его обыскать на предмет материальных ценностей. Возчики этого не стерпели и понеслось... Я хоть и не одобрял политику дяди Изи, по резкому повышению цен за услуги, все же был его компаньоном и кровно заинтересован в соблюдении законности. Поэтому первому же возчику, кинувшемуся на помощь своему командиру, я подставил подножку. Во блин.. .все лавки по пути собрал и даже стол повалил. Ну, тут мне стало некогда пересчитывать опрокинутую мебель, так как следующий возчик попытался засветить кулаком мне по «репе». Увернулся я и ,уже вставая со скамьи, нанес хук правой, прям под челюсть герою. Вскочил, схватил лавку и понеслась писать губерния… Первым же ударом снес двоих и пока не опомнились, тараном попер на оставшихся троих возчиков, вытесняя их из борделя. А тут еще наши охранники с Ярмарки пришли перекусить, и конфликт моментально был исчерпан. Когда возчики, стеная и потирая ушибленные места, уехали, я вернулся за стол… Надо же, старик, как уснул за обедом, так до сих пор и почивает, слегка подергивая во сне длинным носом, как бы еще втягивая аромат несъеденной пищи… Стареет Изя, совсем слабый на выпивку стал. – Дядя Изя, банк ограбили! – пропел я ему в ухо.

– А, что… где?- Старик завертел лысой головой, и уже приходя в себя: - Ты, Степа, так не шути. Я, конечно, в свое время отправлюсь к праотцам, но не хотелось, чтоб причиной этому послужили твои выходки… - добавил он все еще сердито.

Вечер досидели со сменившимися охранниками, их теперь на Ярмарке восемь человек, трое охраняют ворота и присматривают за окрестностями с вышек, один стоит у нашего хранилища с золотым запасом, остальные отдыхают. Да и не нужно нам больше, мои ребята на посту у поселка всегда на месте и при случае, получив сигнал (у нас на это сигнальные ракеты есть), через два часа тридцать вооруженных мужиков примчатся. А два часа за крепкими стенами да с хорошим вооружением, и с такими силами, можно отряд из ста вояк удержать.

Наутро с дядей Изей решали вопросы. Собственно, решать было особо нечего. Народ с окрестностей в 150 верст, подваливал отдохнуть и прикупить товар на Ярмарке, опять же по тракту возчики заезжали почти ежедневно, и хотя уже не сезон – урожай собран и излишки пропиты, все же прибыль была. Как раз пришло время решать, куда направлять барыши. Договорились со стариком, что часть зерна и прочей крупы он переправит на мой склад в Степаново. Посидели немного, смотрю, старик мучается с похмелья. Я ему с намеком говорю:

-Хорошее пиво варить стали у тебя. Бочку с пивом дашь? Своих в селе побаловать хочу. Изя, конечно, расцвел.

- Это мы с Толиком в трактир нового помощника переманили из Полиса. Он там бедняга мучился, на гнилой воде говорит, хорошего пива не сваришь. А где в Полисе хорошую воду брать? Ему за профессию обидно, а тут мы… мол, вода у нас ключевая, воздух свежий, жратвы вдосталь. Он и купился, со всей своей семьей переехал, вон, видишь в дальнем конце у стены дом, так ему поставили, там же и пивоварня.

Опробовали пиво прямо на месте, свежайшее, с легкой пеной. Сам пивовар, светловолосый крепкий мужичок, был на удивление трезв. А мы с Изей изрядно хлебнули. Поблагодарив мастера, я запряг Ворона во взятую на время телегу и загрузил пару бочек с пивом. Пока хлопотал, Изя успел слегка закосеть и, провожая меня, махал ручкой с крыльца борделя, сопровождая отъезд песенкой:

-Стою на полустаночке

-В кармане две тараночки

-А ми..ма бо..чку с пивом провезли

-А сердце так клокочется

-Апохмелиться хочется

-Где ж вы мои вчерашние рубли?

-Где ж вы мои вчерашние рубли…

Ворота Ярмарки закрылись за мной и окончание песни - плача старого пьяницы, я уже не услышал.

Средина декабря. Уже изрядно подморозило, грязь на дорогах затвердела, и закраины у берегов речки Незнанки покрылись наледью. Пора, пора нам в путь. Валдайские мужики, выкупленные мной из рабства, уже совсем извелись, думая о своем родном пепелище. Я передумал селить их в наших краях, в своем углу и дышится легче. Выберем местечко на морском побережье и пускай строят поселение, им на родине привычней. А старшим оставлю с ними Митьку.

Накануне отъезда, как-то само собой получилось, что все мои друзья собрались у меня дома на посиделки, даже дядя Изя, узнав, что я уезжаю не счел ниже своего достоинства посетить наш мальчишник, о чем я и не преминул съязвить при его появлении. – Мое достоинство, мое достоинство – ворчливо пробормотал старик, устало опускаясь на лавку. – Мое достоинство ведет себя недостойно, хотя ниже его только мои собственные пятки и за это надо выпить, - нелогичные выводы старика заставили всю компанию на секунду онеметь, а потом грохочущий смех потряс мою не слишком-то большую залу. Под такую шутку и не грех было выпить, что мы и сделали, а потом, закусив, чем бог послал, стали обсуждать насущные проблемы. Разговор за столом разбился по интересам. Юра обсуждал с Ефимычем способы заточки плуга, Митька с Мишкой Щербатым рассуждали об оружии, а дядя Изя наставлял меня в хозяйственных вопросах и торговле: - На взморье ты вряд ли сразу наладишь торговлю, купцов заморских там не встретишь. Населяют те края только нищие крестьяне да рыбаки. Но ты не огорчайся, стройте поселок, за ним верфь, а там глядишь, дело и до кораблей дойдет, ну, а где корабли, там и до поездки в заморские земли недалеко. Вот тогда можно будет речь о серьезной торговле вести. Впрочем, крестьян со счетов ты тоже не сбрасывай, поставьте факторию, будешь наши товары обменивать на сушеную рыбу, зерно и звериные шкуры. Старик внезапно оборвал свой монолог, обвел всех взглядом и предложил – А что это мы все о делах да о делах, надо выпить и поговорить о… - Бабах, – с надеждой в голосе перебил его Щербатый.

– Ну, и о бабах можно – согласился старик. – Но сначала надо выпить. Выпили. Но разговоры все равно вертелись вокруг предстоящей поездки. Мишка Щербатый, пересев ко мне поближе, просил взять его с собой: - Скучно мне здесь, Василич, там дорога, живое дело, а здесь сиди на печи да бабьи сказки, слушай, возьми меня с собой? – хныкал он.

- Не могу, Миша, сам понимаешь, на кого я здесь дружину оставить могу? На Юру? Так он в этом вопросе не ухом, ни рылом. Так что на тебя вся надежда и ответственность за оборону местности. Затем Юра пожелал, чтобы я на обратном пути скупил на рынке в Полисе все имеющиеся в продаже книги, особенно его, интересовала техническая литература. А мой тесть просил привезти ему клубней картофеля. По его словам, на взморье необыкновенно крупный картофель вырастает, вот он и хотел разводить у нас такой же.