- А ты лично, на что надеешься? В усадьбе у тебя была относительно легкая работа, а ты сходу влип в авантюру, предложив нам выход из непростой ситуации – с любопытством глядя на старика, спросил Петрович.

- После бойни, которую вы устроили на ранчо, Билл никого бы не пощадил. Отговорки типа: «Мы тут не причем», хозяев не волнуют. Человек здесь ценится дешевле скота. Рабам, оставшимся на ранчо, светила пытка и казнь.

Семен, сидящий рядом со стариком, одобрительно покивал головой и добавил: - Точно, старик прав, а вот у Плешивого порядки более демократичные. У него кого ни попадя в рабы не определят.

Внезапно со стороны ущелья дунуло холодным ветром, и целая какофония звуков обрушилась на наши головы. В дикой смеси воя и хохота присутствовали тоска и злоба, торжествующая кровожадность и маниакально-депрессивный психоз. С ближайших к нам скал послышался звук камнепада и все внезапно смолкло.

-Что это было? – Спросил я после долгой паузы. Окаменевшие ребята, зашевелились невольно поеживаясь.

Старик пожал плечами: - Да кто его знает, завтра поедем и посмотрим.

Ничего себе юмор. Я бросил взгляд на Гришу и понял, что он тоже ничего не понял. Похоже, что Гриша долго еще будет приходить в себя после недавней контузии…

Утром, когда светило только показалось из-за горизонта, наш караван втянулся в узкое ущелье. Впереди ехала группа всадников: то есть Петрович, я Вяленый и разведчики. Первым фургоном правил Гриша. Ехали тихой рысью, повозки не отставали, а за нами поспешали пешие. Не отставали, понятно, что отставшие могут остаться в ущелье навсегда. Громоздившиеся по краям черные скалы были лишены всякой растительности, а ноги животных тонули в густом тумане стелящимся по мелкой щебенке устилающей дно ущелья. Сильно пахло сероводородом…

За первым крутым поворотом в лицо дунул невесть откуда взявшийся горячий влажный ветер, как бы предупреждая об опасности поджидающей нас впереди. А затем со скал сползла небольшая осыпь. Туман поднялся выше и захлестнул крупы наших скакунов. Я оглянулся: казалось, в тумане двигаются одни отделенные от туловища головы наших пеших спутников.

Так мы продвигались по ущелью еще около двух часов, а затем, когда казалось, что уже все позади и достаточно последнего усилия чтобы выбраться из каменной ловушки, случилась большая неприятность. Старик Вяленый ехавший впереди внезапно остановился и, подняв руку замер, призывая нас проделать тоже самое. Мы с Петровичем, подъехав стали рядом. Под нашими ногами разливалась как бы кипящая вода, сильно пахнувшая сероводородом. Наши «лошадки» всхрапывали и не за что не хотели ступать в это варево. В этом месте сероводородный туман поднимался высоко в небо. Естественно очертаний водяного зеркала видно не было. – Пройти можно, пешим по пояс будет. Вода теплая и даже приятная, – проинформировал нас спешившийся старик, осторожно трогая водную поверхность.

- Так, в чем же проблема? – спросил я.

- Надо уловить момент, в любую секунду может начаться извержение гейзеров. Вода в озере сразу до девяноста градусов поднимается, можем свариться вкрутую.

- Так, что стоим старик? Теплая сероводородная ванна это то, что нужно для твоих старых костей. Вперед! – прокричал я громко и первым загнал своего «коня» в воду. Будь, что будет…

Что случилось дальше, я могу только предполагать. Переправа проходила в густом тумане. Моя «лошадка» счастливо избежала попадания в жерла гейзеров и через сотню метров по пологому спуску выбралась из воды. Отъехав на приличное расстояние, я ждал своих товарищей, и они не замедлили появиться, выплывая из тумана. Подав знак Петровичу, чтобы не останавливался, сам решил дождаться, когда переправится хвост колонны. Вот миновал меня возок, в котором ехал Гриша. Вот уже повозки все миновали, и большая часть пеших торопливо выбралась на берег, и в этот момент раздался оглушительный рев, горячий пар и брызги кипятка ужалили, а мой скакун сорвался с места и, стоптав несколько человек, помчался к выходу из ущелья. Только, через пару секунд достигнув последней повозки, он встал на дыбы и я, вылетев из седла, с бешеной скоростью откатился под защиту скалистого склона, не желая попасть под копыта своего скакуна. Что творилось вокруг, было не разобрать: С неистовой яростью ревел гейзер, заглушая все звуки. В клубах горячего пара метались чьи-то тени…

Извержение закончилось внезапно. Клубы пара еще поднимались в воздух, но звук пропал. Послышались вопли обожженных людей, жалобное ржание животных и крик Петровича, подгоняющий людей вперед, к выходу из ущелья…

***

Поздний вечер. Я лежу в траве и слушаю, как мои спутники негромко обсуждают события сегодняшнего утра. Наш стан расположился в небольшой рощице в трех километрах от урочища Серого Тумана. Перемещаться дальше мы сегодня просто не в состоянии. Кстати о цели нашего путешествия: Конечным пунктом нашей ретирады служит городок под милым названием Приют Негодяев. Впрочем по словам Вяленного все его просто Приютом называют… Для краткости. А негодяев на нашей планете хватает. Почему-то именно таковые более приспособлены выживать в экстремальных условиях. Сейчас я сам себя за последнюю сволочь считаю. Мы же в ущелье оставили человек тридцать. Допустим, большая часть из них погибла. Но ведь наверняка, кто-то и выжил! Нет, я пошел на поводу у Петровича и не решился приказать людям вернуться и оказать помощь пострадавшим. Не ценится человеческая жизнь на этой планете. Меня бы просто послали подальше, если бы я все же приказал вернуться назад, а в одиночку идти, толку мало. Да о чем говорить? Сунься я в ущелье – меня просто за дурака бы приняли, а терять авторитет среди своих людей я не хотел никоим образом. Вот так блин, сплошной рационализм и никакого сострадания к ближнему…

Рядом со мной сидел и сопереживал Гриша. Похоже, выздоравливает, раз чувствует, что у меня душа не на месте. Подошедший к нам Петрович присел на корточки и, прищурив глаза, спросил: - Ну и долго ты здесь страдальца из себя изображать будешь?

- Отстань Петрович, впервые у тебя на поводу пошел. Больше не будет такого. Ты же знаешь правило космодесанта: «Своих не бросаем никогда!»

- А где ты здесь «своих» увидел? – спросил Петрович, невольно понизив голос. - Ты послушай, о чем они говорят … От костров доносились взрывы смеха… - Как фонтан вверх забил, я сразу и обоссался… - донеслось от ближайшего костра. – Не помню, как я вперед пробился….

- Ты Косач меня уронил и своими мослами прошелся, как по ровному месту – донесся обидливый голос.

- Херня Жмур, зато весь кипяток я на себя принял. Вишь вся шкурка на спине пузырями пошла. Так, что с тебя доза глана, – под общий хохот заявил Косач.

- И все равно они НАШИ люди – упрямо заявил я, глядя на Петровича…

К нашим посиделкам присоединился Вяленый и мы замяли тему.

Меня интересовал еще один вопрос, и я не преминул его задать старику: – Слушай, а почему пограничная охрана в этих местах не появляется? Гейзера, то, что боятся? Он на несколько верст не плюется.

- А ты вчера ночью слышал голосок? Вот то-то и оно, нам повезло, что ночью к нам в гости никто не пришел…

***

Только через три дня к вечеру мы обнаружили первые строения принадлежавшие людям. До городка оставалось еще добираться целые сутки. А до этого мы шли по пересеченной не густо поросшей лесом низменности, порой встречая нагромождения камней, на которых угадывались следы обработки. Два раза встречали циклопические сооружения, издали похожие на громадные муравейники, но при ближайшем рассмотрении в них не обнаружили, ни одного входа. Явно, очень давно, здесь жили разумные существа. Только вот такой архитектуры я еще не встречал ни на одной планете.

В настоящий момент мы вышли на широкую пустынную дорогу, круто поворачивающую на юг, на обочине которой приютился небольшой домик.

Нас заметили. Из дома выскочило трое вооруженных, явно охранников. Взяли арбалеты наизготовку. Было заметно, что они отчаянно трусят. Заодно я заметил, как на пригорке, невдалеке, еще один вояка разжигает сигнальный костер. Очевидно, в скором времени, на дороге будет не протолкнуться от вояк.