Джек бросил на Арика последний злостный взгляд, затем переключил внимание на меня.

— Завтра в дороге я встречусь с группой мятежников из Северной АЮВ. Исходя из своего опыта, попытаюсь понять, можно ли им доверять. В худшем случае, они наведут нас на Селену. В лучшем — помогут внезапно напасть на близнецов и генерала. Я убью этих троих, освобожу Селену и захвачу командование.

Арик поднял меч.

— Значит наш «план» зависит от того, сможет ли смертный определить благонадежность своих сообщников?

— У тебя есть идея получше, Жнец? Я весь во внимании.

— Ты уверен, что исходные близнецы и Лучница будут в Долоре?

— Ouais. Пока не получу другие сведения. Это единственный ориентир, который мы имеем.

Я спросила:

— Если что-то пойдет не так, Любовники отыграются на Селене? Если они узнают, что со мной ещё один Аркан?

— Императрица, они уже пытают ее.

Я вздрогнула и Джек, наверное, тоже. Без сомнения, он заново пережил собственные мучения – тяжёлое испытание, о котором он так мне и не рассказал.

— Они убьют ее?

Арик покачал головой.

— Пока нет. Она – самое ценное, что у них есть. Заметь, сколько усилий они приложили, чтобы её схватить. Если бы они просто хотели её убить, то сделали бы это уже давно.

Смерть тоже приложил немало усилий чтобы пленить меня... и удержать. Приготовил для меня номер «люкс» в замке, защищенном от апокалипсиса. Я понимала, что Арик веками копил силы на то, чтобы подготовиться и пережить конец света.

Но как вышло так... что преимущество оказалось на стороне Миловничи?

— Как генерал собрал армию?

— Он владел частной охранной фирмой в Вирджинии, — сказал Джек, — и руководил военизированным подразделением, охраняющим больших шишек и тому подобное. Во время Вспышки Миловничи с наёмниками, видимо, где-то отсиделись. Потом его люди один за другим захватили небольшие вооружённые отряды на юго-востоке. Его армия росла, как снежный ком.

Кровавый смертоносный снежный ком...

Вдруг и Джек и Арик насторожились. Снаружи тихо заржал Танатос.

— Что там? — спросила я.

Арик поднялся со смертельным изяществом.

— Я постою на часах.

Джек тоже вскочил на ноги.

— Если там что-то есть, я готов сражаться.

— В день, когда мне понадобится твоя помощь... — Арик смолк, — мне никогда не понадобится твоя помощь, смертный.

Мне он сказал:

— Приляг, отдохни немного. Ты можешь спать спокойно, sievā.

— Что значит это слово? — спросил Джек

Арик не без удовольствия ответил:

— Sievā означает жена.

Глава 25

Когда Арик вышел, я уставилась на дверь. Я не могла поверить, что он оставил меня с Джеком наедине, была там угроза, или нет.

Я решила, что он меня проверяет, проверяет, сдержу ли я обещание.

— Ты так смотришь ему вслед, — сказал Джек, привлекая моё внимание, на лице его боролись гнев и растерянность, — беспокоишься о нём?

Арик по-прежнему был мне небезразличен.

— Да.

Я беспокоилась... о нём и Джеке. О Селене и Мэтью.

— Потому что считаешь, что он нам нужен? Или потому что у тебя есть к нему чувства?

— И то и другое.

Да, у меня были к нему чувства, и чувства эти выходили за рамки обычного беспокойства.

Я просила Джека и Арика сосредоточиться на деле. Кто бы говорил. Сама только и делала, что сравнивала их между собой.

Страстность и напористость Джека против внутренней энергии Смерти и нашей с ним связи, как Арканов. Боже, помоги, я могу представить себя и с тем и с другим. Или... ни с одним из них? Каждый причинил мне боль. Красная ведьма шептала: «Они оба не стоят даже пыли пол твоими ногами.»

Хотелось бы мне получить сейчас дельный совет. Чёрт, как же мне не хватало Мэл – моей лучшей подруги. Она, пожалуй, сказала бы держать при себе обоих, сказала бы, что мужчин, как сумочек, много не бывает.

Джек отложил арбалет и принялся расхаживать перед камином. В свете огня его глаза казались особенно яркими. Волосы цвета воронова крыла отражали отблески пламени.

— Смерть мучил тебя, как только мог, но ты всё равно к нему неравнодушна, — он достал флягу, — а я лишь раз утаил правду, и ты до сих пор не можешь сказать, будем ли мы вместе.

— Поставь себя на его место. Я заверила его в беззаветной любви, а потом попыталась убить. И не раз, а целых два.

— Ты ничего ему не сделала, нет. Это была другая Императрица из далёкого прошлого. Слышала о Стокгольмском синдроме? Это он и есть.

Я раскрыла рот от удивления.

— Так вот почему ты тогда посмотрел на меня с жалостью! Поэтому твоё отношение изменилось? Ты перестал злиться на то, что я с ним сблизилась, потому что переложил всю вину на него.

Джек остановился и повернулся ко мне.

— Двухтысячелетний мужчина похитил податливую девочку и подавил ее волю.

Его послушать, то я, как Персефона, дочь Деметры, которую Аид насильно уволок в своё подземное царство. Но Джеку невдомёк: в этом отношении я похожа скорее на грозную Деметру, чем на податливую Персефону.

— Я уже не маленькая девочка. Я прожила больше сотни лет; и чувствую опыт предыдущих жизней. Но даже если бы не это, год жизни после апокалипсиса приравнивается к десяти. После Вспышки на мои плечи легла забота о маме, я планировала нападения, участвовала в них, убивала. Мне пришлось быстро повзрослеть.

Он сделал глоток из фляги.

— Почему ты сразу не рассказала, что произошло между тобой и Смертью?

Вот чёрт. Если рассказать Джеку всё в подробностях, он сразу же схватится за пистолет. И хотя на Арике непробиваемая броня...

— Не хочу об этом говорить.

— Он заморочил тебе голову, — настаивал Джек, — поэтому ты думаешь, что имеешь к нему чувства. Другого объяснения этому быть не может.

— Ты действительно считаешь, что мне так легко промыть мозги?

Джек поймал мой взгляд.

— Эви, с тобой такое уже было, — в ПШР, — к тому же я видел рисунки со Смертью в твоём альбоме еще до Вспышки. Ты изображала его чудовищем. Un scélérat, — злодеем.

— Арик много чего мне причинил. Но он так же и помогал мне. В пещере Жреца я чуть не съела... человечину. Уже поднесла к губам. Тогда я была бы обречена, как и его последователи с пеленой на глазах, которые до смерти будут охотиться за мной. Арик изо всех сил отвлекал Гатри, пока на него не подействовал яд. И ещё он спас меня от Огена и не дал мне утонуть.

— Если бы не этот ублюдок, ничего этого с тобой вообще бы не произошло. Он должен умереть. От моей руки.

— Ты меня не слышишь! Каждый раз, когда ты говоришь о его убийстве, на самом деле это звучит как «мне лучше знать».

— Когда мы снова будем вместе, ты поймешь.

— Ты так уверен, что мы будем вместе?

Его лицо приняло решительное выражение.

— Конечно! Я же говорил, что вместе мы преодолеем всё, и до сих пор так считаю.

— Мне казалось, так было раньше.

— Раньше? Да я единственный здесь постоянный человек. Я! Я не изменил тебе, не связался с другой, даже когда представилась такая возможность.

— С Селеной?

Неужели всё так и было? Или Джек заговорил об этом из сожаления, что не воспользовался возможностью?

— Какая разница с кем? Смерть может сколько угодно бросаться намеками, только между нами ничего не было.

Мне хотелось верить каждому его слову, хотелось, чтобы сомнения развеялись. Но я не могла.

— Я всё равно считаю, что нельзя тебе ввязываться в игры Арканов.

— Дело уже не только в тебе и остальных картах. Любовники управляют самым большим воинским формированием на юге. А возможно и во всём мире.

Вспышка сама по себе может и была данью карте Солнце, но выгоду из нее извлекли другие.

— На кону стоит намного больше, чем просто исход игры, — он подошел ко мне, — ставки выше, чем когда-либо. Мы все под угрозой, — наши взгляды встретились, — bébé, ты можешь отвергнуть меня по другой причине, но только не потому, что ты Аркан.