Войдя во вкус, Люба втайне от всех продолжала играть в спортлото. Узнав об этом, дядюшка сказал, что супруга сошла с ума. Раскочегарившись, кричал, что два раза в одну реку не войти, рассказывал о теории вероятности, просил ее прекратить. Но Люба абсолютно его не слушала. И, наплевав на мировые законы, уже через несколько месяцев Люба в очередной раз стала счастливицей. Ей опять повезло: угадав правильно четыре числа, она выиграла три тысячи рублей. Односельчане были в шоке.

О Любе писали в районной газете. Даже председатель райисполкома лично поздравлял ее по телефону. Не желая отставать от районного руководства, собрав в клубе жителей села, председатель вручил Любе грамоту и тоже что-то невнятное пробубнил. Правда, немного позже, когда селяне разошлись, намекнул, что не помешало бы деньги дать и селу. На что тетка ответила, что с коммунизмом ей не по дороге, она купит на эти деньги рельсы и поедет своим путем.

Погрузившись в воспоминания, Лена немного отвлеклась. Девушка была рада, что приехала в село. Именно сейчас ей очень нужны были искренние и открытые люди. Будь она одна, ей было бы намного тяжелей. Умывшись, Лена слегка припудрила бледное лицо. Натянуто улыбнувшись, посмотрела на себя в зеркало и торопливо отвела взгляд. Да кому теперь ее красота нужна! Так, слегка подмазалась, чтобы никто вопросов по поводу ее блеклого вида не задавал. Переодевшись, девушка пошла к Любе.

– Идемте, – с порога, не заходя в комнату, буркнула она. – А бабуля моя где?

– Да она уже пошла. Я сказала, что подожду тебя, – весело ответила Люба и, подхватив девушку под руку, повела за собой.

Не умолкая тетушка всю дорогу рассказывала о том, как пьяный сосед ночью гонял вокруг хаты свою жену, о том, сколько председатель вывез в неизвестном направлении из амбара зерна, о том, что скоро колхозу придет конец, и о том, как она решила создать свой кооператив. Думая о своем, Лена участливо кивала в ответ и что-то, порой невпопад, отвечала. Так за ярким и довольно пафосным монологом молодой тетушки они не спеша подошли к дому, где жил Иван Спиридонович.

Праздник был в самом разгаре. За широким, уставленным разными блюдами столом сидело много гостей. В большинстве своем это была родня. Человек двадцать пять. Судя по оживленной беседе и покрасневшим лицам гостей, они уже успели хорошо и выпить, и закусить. Поздравив виновника торжества с праздником, Люба с Леной уселись на краю стола. Окруженная старушками-подружками, бабушка Мария сидела на другой стороне. Увидев внучку, весело улыбнулась и помахала ей рукой. В общем, всем было не до Лены. И это ее радовало.

На правах старшей тетушка взяла над Леной активное шефство. Вкусно поесть Люба любила всегда. На широкую глиняную тарелку упала порция холодца, кислая капуста и винегрет. Пододвинув тарелку ближе, она поставила возле себя голубцы. Не спрашивая, тетушка налила Лене вина.

– Я не буду, – отодвинув стакан в сторону, буркнула девушка и взяла компот. – Говорю вам, у меня болит голова.

Ничего не ответив, тетка хитро глянула на нее.

Лена с удовольствием пробовала все, что было на столе. Жаркое, запеченные вареники с вишнями и пирожки. Стол просто ломился от еды. Благо тетя Света, жена Спиридоновича, готовила очень хорошо. Но особенно девушке понравились моченые яблоки, скромно стоящие на краю стола. Пододвинув к себе тарелку с кислыми «антоновками», девушка незаметно, слушая, о чем говорят за столом, ела одно яблоко за другим. Постепенно компания стала разделяться. Кто-то рассказывал о сельских новостях, кто-то вышел во двор покурить, а кто-то тихо, так, что защемило сердце, запел:

Нежная мелодия, слова песни до глубины тронули Ленино сердце. Казалось, эта песня была про нее. Опустив голову, она еле сдерживала себя, чтобы не заплакать. Неожиданно девушка почувствовала, как кто-то бесцеремонно толкнул ее в бок. Наклонившись к ней, Люба сузила глаза и тихо, но требовательно шепнула:

– А ну, племяшка, давай выйдем во двор, немного воздухом подышим!

Удивленно подняв брови, девушка нехотя встала из-за стола.

Открыв двери, Лена ошеломленно замерла на пороге. Завывая и кружа, на улице разыгралась настоящая метель. Сильный, порывистый ветер, перекатываясь по земле, поднимал снег в воздух и бросал вниз. Белой пеленой снегопад закрывал двор. Перепуганная живность спряталась по углам. Не было слышно ни крика петухов, ни мычанья коров, ни лая собак.

– Ни хрена себе! – удивленно воскликнула Люба и подняла воротник. – Вот это зима!

– Может, вернемся назад? – предложила Лена.

– Нет! – категорически отрезала тетушка и потянула за собой дверь. – Дыши воздухом, тебе это полезно.

Девушка удивленно пожала плечами:

– Почему?

Ничего не ответив, тетушка подхватила Лену под руку и повела к летней кухне.

– Идем, там постоим. Да и не помешает нам никто.

У расположенной между домами кухни было заметно тише. Остановившись под широким навесом, Лена удивленно посмотрела вокруг.

– Да, ревматизм бабу Марию не подвел. Она еще утром мне говорила, что будет снегопад.

– Так, – резко перебив, Люба повернулась к ней. – Ты мне зубы не заговаривай! Лучше расскажи, что там у вас произошло? Только сначала скажи, сколько у тебя недель?

– Каких недель? – изумленно округлив глаза, протянула Лена.

– Беременности недель! – огрызнулась тетушка и хитро прищурила глаза. – Говори, не темни!

– С чего вы это взяли? – испуганно прошептала девушка.

– Слушай, девочка, у меня что, глаз нет? Приехала одна, значит, поругалась с отцом. Почему, ясно и так. Вино не пьешь, зато тарелку моченых яблок уговорила сама! – Люба самодовольно улыбнулась. – А лицо? Да у тебя все лицо в пигментных пятнах! Вон, на скулы свои посмотри! Девка у тебя будет! Правду тебе говорю.

Лена ошеломленно захлопала глазами. Она абсолютно не знала ни как себя вести, ни что говорить.

– Успокойся, Ленка! – продолжила тетка и нежно погладила ее по руке. – Знай, я никому ничего не скажу. Даже Толику. А то сболтнет еще с бодуна. Расскажи, что у тебя случилось? Может, я хоть советом тебе помогу. Да и не чужая я тебе. Как-никак родня!

Сжав губы, Лена нерешительно смотрела на тетю Любу. Такой удивительной наблюдательности и аналитического ума она еще никогда не видела. К тому же тетка в самом деле могла ей во многом помочь. Даже моральная поддержка человека, живущего рядом, причем родного человека, ей действительно была нужна. Ей ведь в этом селе жить. И жить не одной, а с ребенком. Тяжело вздохнув, Лена опустила глаза.

– Люба, идемте к нам в дом, – предложила она. – На улице холодно, да и как-то нехорошо о серьезных вещах во дворе говорить.

Поблагодарив хозяев, они взялись за руки и вышли со двора. Опустив головы вниз и натянув до бровей шапки, молча, ни о чем не говоря, пошли к дому бабы Марии. Навстречу дул колючий, промозглый ветер. Метель становилась все сильней и сильней. Хорошо, что идти было не так уж далеко.

Забежав в дом, Лена первым делом схватила поленья и подкинула их в печку. Над весело затрещавшими поленьями вспыхнул огонь. Прикрыв топку железной дверцей, девушка скинула шубку и устало опустилась на диван. Не спрашивая, тетушка уселась рядом и пристально, не сводя глаз, уставилась на нее.

– Ну, Ленка, рассказывай, что у тебя стряслось?

Тяжело вздохнув, Лена начала свой рассказ. Так искренне, так открыто она о себе не рассказывала еще никому. Она говорила все: о том, как полюбила, о том, что сделал ее отец, о том, что дороже Гриши у нее никого не было. Искренне, с болью девушка говорила о том, как ушла из дома, не скрывая сетовала на то, как ей тяжело жилось, с грустью в глазах поведала о том, как была в Фергане и как впервые познала любовь. Со слезами на глазах Лена рассказала о том, как пропал Гриша, как затем умерла его мать. Ничего не тая, призналась в том, что она беременная и никогда не сделает аборт. Опустив голову, девушка рассказала о Палладине, как он ей помог и что он не такой уж и плохой. Улыбнувшись, поведала о том, что он предложил ей выйти за него замуж. Вот чудак! Задумчиво глядя в окно, Лена говорила, что думает остаться жить в селе, что постарается закончить университет. Но больше всего ее сейчас волновало одно – хорошо родить.