Начиненные напалмом баки упали на защитные башни, всего за пару секунд превратив их в огромный костер. Еще одна бомба взорвалась, казалось, прямо перед юношей — воздух и земля ударили его по голове и животу почти одновременно. Айэт зажмурился, но перед его глазами по-прежнему стоял ослепительный огненный куст. Рот юноши был удивленно разинут и потому его уши уцелели, но взрыва он не услышал — просто что-то щелкнуло в голове. Увесистая глыба земли грохнулась на его задницу, комья поменьше осыпали спину и плечи.

Аэйт поднял голову. Ему повезло — вокруг падали искореженные куски стали и где-то справа истошно завопили. Прямо перед ним дымилась мелкая воронка — взрыв пробил широкую брешь в заграждениях.

Вдруг наверху вновь засверкали стрелы ракет, с оглушительным треском расцветавших в огненные шары — началась атака вызванных Центром автовертолетов. Заметавшись между них, один вертолет повстанцев опрокинулся и, вращаясь, ударился о несокрушимую стену эмиттера — от взрыва у Айэта заложило уши. Другие вертолеты тоже взрывались, прошитые ракетами и пулями, либо отворачивали и исчезали, пользуясь преимуществом в скорости. Многие из атакующих автовертолетов стреляли и по залегшим мятежникам. С неба пошел дождь из искр и сгустков огня — землю рвали молнии ракетных выстрелов и струи трассирующих пуль. Больше всего Айэту хотелось зарыться поглубже, но оружие в руках придало ему смелости. Он, правда, не решился встать, но это было и не к чему — он упер приклад в землю, стреляя по пикирующему прямо на него автовертолету. По счастью, ему достались патроны с трассирующими пулями — трассы помогали целиться и несколько последних пуль попали в корпус машины. Она исчезла где-то за головой Айэта и секундой позже там раздался взрыв. Прежде, чем он успел осознать победу, раздался крик офицера, как-то перекрывший весь шум побоища:

— Вперед! Вперед, придурки, пока нас всех не прикончили!

Ошалевший Айэт бросился вперед, с удивлением обнаружив, что таких, как он, набралось не менее сотни. Но мятежников тут собралось две тысячи и куда делись остальные — погибли или разбежались — он не знал.

Через брешь в заграждениях они ворвались в просторный внутренний двор. Тут повсюду валялись обломки бетона и стали, какие-то чадящие клочья. С треском пылал напалм на башнях, от них остались лишь железобетонные скелеты. В сорванных с петель воротах входа лежал разорванный пополам труп, изуродованный взрывом. От запаха сожженной плоти Айэта замутило, он попятился, но бегущий впереди него равнодушно перешагнул через тело и юноше оставалось лишь последовать за ним.

Внутри оказалось темно и почти пусто. Тревожный свет пожара через гигантский пролом в крыше падал на обломки бетона и искореженные остовы трех правительственных машин, без следа исчезая в темном провале ведущей вниз шахты.

Марши широкой лестницы двойным квадратом уходили в мрачную бетонную толщу на глубину шести этажей, обегая стальную клетку лифта. Тяжелая раздвижная дверь на дне шахты была заперта. К счастью, среди штурмующих нашлись саперы со взрывчаткой. Взрыв показался Аэйту приглушенным. Потом они снова бросились вниз.

Дверь оказалась разворочена взрывом, но не до конца. Штурмующие с трудом протискивались между искореженных створок из толстой обожженой стали. За ними Айэту пришлось на четвереньках карабкаться по какому-то хламу — похоже, защитники решили забаррикадировать проход, но не вполне преуспели в этом.

Здесь, в просторном помещении, уходящем под неразрушимый массив эмиттера, располагались пропускные устройства. Чтобы попасть в Контрольный Центр, надо было подвергнуться магнитному просвечиванию, затем сканированию сетчатки и, наконец, вставить специальный ключ. Сейчас убийственный огонь из-за многослойных решеток скашивал любого, кто входил, почти мгновенно. Продвигаться здесь можно было лишь показываясь на миг, забрасывая вперед подрывные заряды и тут же отступая. Оглохший и ошалевший от вспышек выстрелов и летящих клочьев плоти Айэт действовал механически, совершенно бездумно. Он не лез в первые ряды штурмующих и лишь потому уцелел.

Когда бой кончился, юноша осмотрелся, удивленно, словно проснувшись. Все вокруг было исковеркано взрывами, у стен громоздились покореженные и вырванные из стен решетки, зияли дыры выбитых экранов, свисали оборванные провода. Все лампы оказались разбиты и зал освещали стоявшие на полу фонари. Всюду, среди битого стекла, друг на друге лежали изуродованные трупы. Айэта затрясло при одном взгляде на них. До этого он просто не думал, как легко мог умереть.

Солдат среди убитых оказалось не более десятка. Их отличали шлемы и панцири из пластин вечного стекла, защищающие их тела от плеч до верха бедер — такая броня отражала даже прямые удары пуль. Кроме автоматов у них были длинные ножи и в последней рукопашной это оружие пришлось как нельзя кстати — Аэйт видел, что на одного мертвого защитника приходилось двое-трое нападавших, все жестоко изрезанные. Кровь растекалась по нарядному яркому кафелю и чавкала под ногами. Юношу замутило. Неужели все, заодно с ним, сошли с ума? Ведь все убитые — и охранники, и нападавшие — отважные, наивные мальчишки, такие же, как он…

Во время штурма они потеряли двести человек — убитыми и тяжело ранеными, но Айэт понимал, что им повезло: если бы внутренняя охрана оказалась более многочисленной, они полегли бы тут все.

Внутренняя дверь — поднимавшаяся вверх толстая стальная плита — также оказалась заперта. Мощный накладной заряд расколол ее, как стеклянную. Преграда исчезла, только в погнутой раме, наверху, застрял большой кусок брони. Из бреши не стреляли, но когда юноши в форме военной охраны вошли внутрь, их встретил ливень пуль.

Первые четверо погибли. Уцелевшие забросали пролом гранатами. У них кончилась взрывчатка и пришлось прибегнуть к фосфорным бомбам, но они оказались куда более эффективными. Автоматы сметали выбегавших из огня солдат прежде, чем те успевали поднять оружие.

На этом сопротивление прекратилось: из клубов дыма вышел офицер с белой тряпкой и заявил, что защитники готовы сложить оружие в обмен на жизни. Это условие было сразу же принято.

Пригнувшись под иззубреным краем, Айэт вошел в сам Контрольный Центр. Он представлял собой целое здание, построенное под землей и отделанное с неслыханной, неуместной для бункера роскошью — покрытые коврами полы из драгоценного дерева, инкрустированные мозаикой стены, серебяные светильники. Сейчас здесь всюду плавал едкий сизый дым сгоревшей взрывчатки и пороха. Айэт закашлялся. Людей и файа внутри оказалось немного — в основном, обслуживающий персонал.

Вместе с остальными Айэт прошел в зал управления — длинную полутемную комнату со стальными стенами, похожую на внутренность резервуара. Вдоль нее стояли терминалы компьютеров, с другой стороны зияли проемы каких-то других помещений. На торцевой стене между ними висела карта мира. Шесть дежурных операторов, одетых почему-то в белые халаты, отнеслись к их появлению вполне равнодушно. Повстанцы тут же вытолкали их вон и всего через минуту появился Нэйс с группой парней в синем — Айэт уже видел их в его бункере.

Взгляды Нэйса и Айэта встретились. Нэйс тут же велел солдатам покинуть помещение, но, когда юноша хотел выйти, Нэйс задержал его.

— Останься. Не знаю, какой… послал тебя сюда, но ты, думаю, заслужил право быть здесь.

— Почему?

— Центр штурмовало две тысячи бойцов. Менее шестидесяти смогли пройти внутрь. Половина остальных погибла, все уцелевшие ранены. К тому же, ты спас регионального руководителя Организации. Инсу рассказал мне о твоем… пути сюда. Мало кто сделал для нас так много.

Между тем, какие-то другие операторы рассаживались за пультами, деловито надевая наушники. Айэт удивленно осмотрел помещение.

— Как шесть человек могут управлять отсюда огромным городом?

— Сейчас покажу, — Нэйс уселся перед экраном крайнего терминала.

Едва он прикоснулся к клавиатуре, экран мигнул, и на нем появилась предупреждающая надпись — машина требовала код. С усмешкой Нэйс набрал его — довольно длинную фразу. Еще несколько движений его пальцев — и на экране появилась сложная цветная схема.