И снова полная мощность на голосовые связки:

— По углублении на территорию противника до линии холмов — поворот на азимут восемьдесят.

Гирра не выдержала и вставила слово:

— Мы полетим над лесом. Увидеть ничего не удастся.

Я откровенно ухмыльнулся:

— И не требуется. Над лесом (но не раньше!) снизиться до ста ярдов, перед самой опушкой снова подняться до тысячи.

В глазах у некоторых мелькнуло понимающее выражение, но уверен, что настоящие мои мотивы никто не прочитал.

Гирра права, конечно. Глазами (даже драконьими) и вправду посторонних граждан в лесу не углядеть. Да еще на бреющем полете… Однако можно засечь всплески потоков магии жизни, чужеродных для леса. Идентифицировать принадлежность таковых немыслимо: задача на уровне доктора, а то и повыше. Но это и не нужно. Достаточен сам факт, что в лесу имеется некто животного происхождения, притом в большом количестве. Ребятам не по возможностям; из всего десятка лишь я владею магией жизни. Кстати, по окончании боевых действий, коль жив буду, исправлю упущение. Пусть у команды будут хоть какие‑то знания по этой части.

Уже совсем светло.

— Работаем!

Кажется, сама фраза становится талисманом. Очень хорошо, нам такой нужен.

Подскок на телемагии. Разгон. Крылья начинают тянуть вверх. Вверх! Еще!

На подъем и построение ушло примерно четверть часа. Идем 'уступом', передняя Фиорра, я сзади всех. И вот оно, начало участка, который надлежит разведать.

Под нами проплывала равнина, кое — где закрытая клочками тумана. Но нам он не помеха. И тут в голову стукнула мысль: я приказал десятку идти ровным строем по прямой. А не сделает ли противник из этого далекоидущие выводы?

Думать и анализировать оказалось некогда. Полей огня так и не почувствовал, а вот иррегулярность в полях земли поймал, и она становилась все ближе, хотя и не прошла точно подо мной. Вот он, блиндаж! Теперь ориентиры, немедленно! Не очень‑то их много, но пеленги все же взять удалось. Теперь тянуть до холмов. Сквозь дымку их не видно, но до них лета от силы полчаса.

Вот и лес. Разумеется, сплошной зеленый покров, под которым, разумеется, ничегошеньки не видать. Так не больно и хотелось. Вот сейчас…

Говорят, есть три самых прекрасных зрелища в мире Земли: скачущий карьером конь, танцующая женщина и идущий полным ходом боевой корабль. Не верьте! Теперь я точно знаю: есть еще одно. Это плавно маневрирующий в небе дракон, если смотреть с близкого расстояния.

Фиорра изящно прогнулась и устремилась вниз. Разумеется, повернуть голову в ее сторону и тем самым нарушить свой же собственный приказ я не мог. Но скосить глаза не запрещалось.

Она была прекрасна — точно так же, как и все мои товарищи, повторившие ее маневр по снижению. Но любоваться не было времени. Предстояла непростая работа.

Под крыльями проскакивали густые лесные покровы с редкими полянами. Приходилось вполглаза следить за высотой, одновременно пытаясь уловить потоки магии жизни.

Думаю, сама великая Моана нипочем не сумела бы классифицировать потенциальные цели — ну разве что там оказался бы слон. Но даже моих куда более скромных умений хватило, чтобы осознать: есть нечто живое, не растительное, в большом количестве, и это 'нечто' отнюдь не зайчики с белочками. Правда, 'большое количество' я бы перевел на драконий как 'больше двадцати', но и того хватило для вывода: воинская часть. А вот наличие магов ни подтвердить, ни опровергнуть было решительно невозможно.

Дальше все шло в таком точном соответствии плану, что аж противно. Уже находясь на обратном курсе, я подумал, что в нашем случае хорошо бы слегка нарушить устав: докладывать начальству не только мне, но всему десятку. Следовательно, летим к штабной пещере.

По приземлении я рассказал своим, о чем именно надлежит докладывать. Здесь вопросов не возникло.

Дальше дело пошло кособоко. В пещере находился не только сотник Рруг, но и незнакомый мне дракон аквамаринового цвета с двумя длинными полосками и одной короткой. Полутысячник, значит.

— Сударь полутысячник, разрешите доложить сударю сотнику результаты разведки.

— Докладывайте.

— Сударь сотник, для доклада нам понадобится карта.

Запрошенное тут же легло на пол штабной пещеры.

— Согарр!

— Разведывательный полет совершался по маршруту… оборонительное сооружение противника замаскировано и находится на пересечении пеленгов…

Сотник одобрительно кивнул и отметил свинцовым карандашиком точку. Полутысячник сохранял невозмутимость.

— Суирра!

Один за другим ребята из десятка докладывали результаты. Под конец доложился я сам.

— Разведывательный полет совершался… оборонительное сооружение противника обнаружено… сверх того, вот в этом лесу найдена живая сила противника…

Полутысячник прервал молчание:

— Благодарю за службу, десятник.

— Служу Великому!

Поскольку полутысячник явно не намеревался слушать что‑то сверх доложенного, то в разговор вступил сотник:

— Вы свободны. Если понадобятся уточнения, вас вызовут.

Сказано было так, что я мгновенно уяснил: вызовут обязательно. Несколько удивило то, что полутысячник не стал интересоваться достоверностью разведдданых. Но потом я подумал, что, возможно, летали и другие разведгруппы, да и наземную разведку тоже высылали.

Десяток без единого слова вышел. Я сделал знак: летим, дескать, в свою пещеру. До трапезы оставалось еще время, а вопросы накопились.

(в штабной пещере)

— Не надейся, Рруг, выводы я делать не буду. Сначала подожду данных от наземной разведки. Хочу знать, сколько опорных пунктов они выявили.

— В таком случае, как понимаю, у меня будет другая задача.

— Сообразилка у тебя всегда работала. Все правильно: мне крайне хотелось бы выяснить, какими методами твои драконы…

Сказано было с особой выразительностью.

— …получили разведданные. Вот и разузнай.

— Тхорр, неужели ты хоть на минуту предполагаешь, что десяток выявил эти опорные пункты визуально?

— Скажу так: маловероятно. В маскировке противник почти не допускает ошибок.

— То есть магия.

— Именно. Да, кстати, десятнику не говори, что это я интересовался. Кажется, он полагает меня недалеким солдафоном. Пусть и дальше так думает. Повторяю, мне надо знать их возможности. Все.

— Сроки?

— Полные данные все равно не доставят раньше, чем послезавтра. Ну, может, завтра вечером — при огромном везении.

— Значит, вызову сегодня. Но на твоем месте я бы обратил внимание на уже имеющиеся данные. Я подумал, что расположение опорных пунктов три, четыре и пять означает…

— И я подумал то же самое. Но с выводами подожду.

— Еще одна деталь. Я наблюдал за тем, как они взлетали. Пятнистый не подавал ни единого знака на перестроение. Все делалось как будто само собой. Или даже: как будто десяток слетан уже не первый год. Откуда такое?

— Могу ответить сразу: Стурр настолько хорошо изложил маршрут воинам, что те и не нуждались в сигналах на перестроение. И потом: это все же разведка, не бой. Более того: на месте десятника я бы приказом запретил подчиненным подачу сигналов и сам не стал бы этого делать, чтобы наблюдатели от противника не пришли к выводам.

— Это ты бы так сделал. У тебя опыт. Откуда он у дракона, который только — только из школы вылетел?

— И все же запасись терпением. Ответы будут.

— Ваши доклады, ребята, я слышал. Но теперь хочу узнать кое‑что другое. Поднимите хвосты те, кто обнаружил следы потоков магии огня!

Глорр и Фиорра. Первый и есть маг огня, вот вторая… Но тут мог сыграть человеческий фактор: недостаточная маскировка у каких‑то блиндажей, к примеру.

— А теперь те, кто выявил сооружения противника магией земли!

Расчет оказался верным: подняли хвосты все.