— Слушай, женщина, когда я говорю о делах, я предпочитаю иметь дело с мужчинами! Поняла? Ты Рикка, не так ли? Вот и разберись, какого черта у меня нет горячей воды!

Так и пошло. Клиенты казино по всем вопросам обращались ко мне, так как многие просто не привыкли в случае затруднения обращаться к женщине. То же было и с обслуживающим персоналом. Они ловили меня в коридоре, в баре или еще где-нибудь, выкладывали свои пожелания, просьбы и тому подобное. Не застав меня в офисе, они просто уходили.

Так продолжалось до тех пор, пока не вмешался Льюис:

— Позвольте лучше мистеру Рикка улаживать дела с обслуживающим персоналом и клиентами, — сказал он. — У него это получается лучше. В казино делами подобного рода должен заниматься мужчина.

Делла, скрипя зубами, вынуждена была согласиться. Но ключи от сейфа по-прежнему находились у нее, и деньгами она управляла единолично.

— Уж извини, Джонни. Пусть ты управляешь казино, но у тебя нет никаких новых идей. Когда же тебе понадобятся деньги, я просто открою сейф и выдам тебе нужную сумму.

Она также сохранила контроль над Бай-стрит. Пока еще никто не знал, что Пауль мертв, так что там ей подчинялись беспрекословно. Она проводила там три ночи в неделю. Это меня вполне устраивало. Когда она была там, я встречался с Джинни.

Мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что я люблю ее. Я думал о ней дни и ночи. Это была любовь, помешать которой не могли никакие угрозы. «Никаких женщин!» — сказала Делла, но меня это не останавливало.

Через пару дней после нашей первой встречи я написал ей письмо, в котором извинялся за то, что так поспешно ее покинул.

«Должно быть, я слишком много пробыл на солнце, — писал я, надеясь, что она поверит мне. — Я чувствовал себя ужасно, но не хотел беспокоить тебя. И все же я счастлив, что познакомился с тобой. Я надеюсь, ты простишь меня и позволишь как-нибудь заглянуть к тебе».

К тому времени, когда она получила письмо, я снял трехкомнатную квартиру на бульваре Франклина, в престижном районе Линкольн-Бич. Об этом я тоже уведомил ее письмом.

Имея только сто долларов в неделю, я не мог вести роскошную жизнь, но я нашел выход из положения: начал играть понемногу в казино. Крупье помогали мне выиграть, так что я имел еще пару сотен баксов в неделю. А с такими деньгами уже можно было многое себе позволить.

Я сказал Джинни, что мои боссы решили открыть филиал в Линкольн-Бич, так что в данный момент дел у меня невпроворот. Я объяснил, что у меня занят каждый час днем, и она поверила мне. Я ненавидел себя за ложь, но выхода у меня не было. Я любил ее и хотел на ней жениться, но пока у меня не было денег, я не мог себе этого позволить. Только деньги давали мне возможность обрести свободу.

В то время как Делла была на Бай-стрит, я садился в «бьюик» и ехал на бульвар Франклина. Оттуда я звонил Джинни, и либо она приезжала ко мне, либо я ехал к ней в бунгало. Мы вместе слушали музыку, когда я был у нее, а когда она была у меня, мы играли в шахматы. В эту игру я никогда не играл, но она научила меня. Я не думал ни о чем другом в те моменты, когда мы были вдвоем, кроме музыки и игры в шахматы.

Однажды вечером мы вновь посетили ресторан Рауля. Мне казалось, что там нас никто не увидит. Это было не то заведение, которое могли посетить Делла или кто-то из клиентов казино.

Подходило к концу двухнедельное пребывание Джинни в бунгало. Это не на шутку беспокоило и меня, и ее.

— Что делать, Джонни? — спросила она. В этот момент мы были на бульваре Франклина. — Когда мы сможем пожениться?

Что я мог сказать на это?

Я ломал голову над двумя проблемами. Нужно было сделать две вещи до того, как я женюсь на Джинни: раздобыть достаточно денег и отыскать такое место, где Делла никогда меня не найдет.

Когда мы шли на это дело, Делла обещала мне четверть миллиона долларов. «Слово чести!» — сказала она. Я выполнил свою часть договора, она — нет. Обдумав все это, я решил, что имею полное право на деньги. Но чтобы заполучить их, необходимо было узнать шифр сейфа. Там было полмиллиона долларов. Не зная шифра, я не мог добраться до них, так же, как я не мог вплавь пересечь Атлантику.

Это была проблема номер один, и я никак не мог к ней подступиться. Со второй проблемой было легче. Я решил бежать на Кубу. Как только я заполучу деньги, тут же арендую самолет и с Джинни улечу на Кубу. Делла никогда не сможет причинить мне неприятности там.

Так что когда Джинни в очередной раз спросила, когда мы поженимся, я сказал ей, что через шесть недель.

— Мой босс сказал мне, что, если я добьюсь здесь успеха, — добавил я, — он пошлет меня открывать такой же офис в Гаване. Это прекрасная работа, Джинни. Там мы не будем нуждаться в деньгах. Тебе не придется больше работать. Как ты смотришь на то, чтобы пожить на Кубе?

Она сказала, что ей безразлично где жить, лишь бы я был рядом.

Дело оставалось за малым — каким-то образом обмануть Деллу и узнать шифр сейфа.

Когда я не проводил время с Джинни, я работал в казино. Возможно, во мне таился талант организатора. Во всяком случае с делами казино я справлялся неплохо. Я ввел ежедневные совещания по утрам, куда приглашал Льюиса, главного крупье, барменов и сестру-хозяйку. Делле вначале не понравилось это нововведение, но вскоре она убедилась в моей правоте. Раньше мнение персонала не принималось во внимание. Между тем у них имелись неплохие идеи по улучшению работы казино, а это автоматически вело к росту доходов. Потом я предложил устроить в парке посадочную площадку для вертолетов-такси из Майами. Это позволило прожигателям жизни из Линкольн-Бич и Майами наладить воздушный мост между городами. Когда я наладил телерекламу, доход казино вырос сразу на семь процентов.

— Никогда бы не подумала, что ты можешь так работать, Джонни! — сказала Делла однажды ночью. Мы были вдвоем в ее бунгало. Она только что вернулась с Бай-стрит. Я смог опередить ее на пять минут, так как был у Джинни. — Эта телереклама буквально творит чудеса.

— Да уж! А как насчет четверти миллиона долларов, которые ты мне обещала? Ведь дала слово чести. Думаю, я их уже отработал.

Она криво улыбнулась. Я знал, что напрасно теряю время, но не смог удержаться.

— Имей терпение, Джонни. Ты их получишь.

— Когда?

— Иди сюда, дорогой.

Эту часть моих обязанностей я ненавидел. Меня бросало в дрожь, едва она дотрагивалась до меня. Но что я мог поделать?

Но в те ночи, когда я в одиночестве лежал в своем бунгало, меня не покидали мысли о Райснере. Делла сказала, что я забуду о нем через пару недель, но этого не произошло. Меня не оставляли мысли о нем. Однажды мне даже приснился сон: с искаженным лицом он стоит возле бунгало и заглядывает в окно.

Я думал и о Хейме. Несомненно, он что-то подозревал. Я чувствовал это по его взгляду. Он точно знал, что не львы явились причиной смерти Райснера, хотя об этом не сказал ни слова.

— Забавная вещь, — сказал он тем утром, когда был найден труп Райснера в вольере. — Этот парень был мертв уже восемь часов перед тем как зайти в вольер. Какие загадки подбрасывает нам иногда жизнь!

Я согласился с ним.

Мы стояли, глядя друг на друга примерно с полминуты, затем он повернулся и пошел прочь.

Я сказал об этом разговоре Делле.

— Можешь не беспокоиться на этот счет, Джонни, — равнодушно заявила она. — Слишком поздно. Он уже ничего не сможет доказать.

И она была права.

Но все же я знал, что он знает, и он знал, что я знаю о том, что он знает. Мы платили ему Семьсот пятьдесят долларов в неделю и готовы были платить больше, так как дела казино шли более чем хорошо. И я знал, что он захочет больше рано или поздно. Кроме того, я знал, что Делла зарабатывает много больше, чем тратит. Временами она дарила мне дорогие подарки.

— Ты заработал это, дорогой, — приговаривала она.

Через пару недель уехала Джинни. Ее ждала срочная работа в магазине в Майами, а затем она планировала поехать в Ки Уэст рисовать черепах. Она не знала, когда сможет вернуться сюда, но обещала звонить мне.