Олег рассказал Крилу что, судя по показаниям его консоли, а точнее по их отсутствию, основной блок искинов корабля не функционирует. К сожалению, капитан корабля явно посчитал излишним, тратится на закупку дублирующего кластера искинов. В результате чего корабль с неработающими системами управления медленно умирал. Реакторы корабли не получая более управляющих команд должны были быть автоматически заглушены. Работали только тусклые лампы аварийного света, которые тоже включились только после того как Олег нажал аварийный выключатель, а не автоматически. Аварийного запаса энергии на корабле должно хватить только на поддержание работы ремонтно-восстановительного комплекса корабля, да и то на ограниченное время. Причем все это время им придется провести в скафандрах, после чего они либо смогут запустить корабль, либо будут дожидаться в полной темноте окончания аварийных запасов регенерационных патронов и картриджей с едой.
Также энергия была отключена от блоков со стазискапсулами, в которых перевозили пленных с Земли. А так как ресурсы автономности в них были рассчитаны не более чем на пятнадцать минут, достаточных для переключения капсулы со стационарных систем энергоснабжения на систему энергоснабжения транспортного модуля, все пленные земляне, несомненно, погибли.
Так как блок искинов корабля располагался на главном мостике управления, в специальных защищенных шахтах, можно было сделать вывод, что капитан корабля, скорее всего уже мертв. Хотя если капитан и выжил, но находится без сознания или сильно ранен, то на корабле ИИ которого мертв, а значит не может его защитить, включив болевой импульс рабского импланта ему быстро помогут умереть. Даже если предположить, что капитан ранен и в сознании, а, следовательно, сможет управлять болевым импульсом рабского импланта и тем самым заставить положить его в мед капсулу, то предотвратить ее отключение от сети с последующей гибелью пациента он, в состоянии медикаментозного сна уже не сможет. В то, что капитан будет жив и здоров Олег не верил, так как человек по определению не способен выдержать без последствий взрыв, который не выдержал защищенный искин. В общем же можно сказать что, освобождение Олега и Крила состоялось, вот только перспективы данной свободы его пока прельщали мало.
Тем не менее, Олег понимал, что если ничего не делать, то шансов нет никаких, и потому предпочел предпринять все от него зависящее для того чтобы спасти себя и Крила. Для начала он решил провести максимально возможное обследование повреждений полученных кораблем. Для этого он решил пойти в инженерный отсек. Крил же отправился в корабельный ангар, с целью визуально проверить есть ли повреждения у корабельных ботов.
Пока Олег пробирался в инженерный отсек, его мысли занимал один вопрос, где взять дополнительные искины, при условии что основные блоки ИИ окажутся повреждены до состояния не поддающегося восстановлению. К тому же даже если он найдет действующий искин, было необходимо, чтобы он признал его хозяином, иначе даже установленный он мог отказаться работать. Путь до самого отсека осложнен тем, что по боевой тревоге все двери отсеков были перекрыты. Он радовался тому, что на корабле остался аварийный запас энергии, и потому не было необходимости открывать межотсековые переборки путем использования механического привода за счет силы рук. Но, к сожалению, ему пришлось терять много времени, пока автоматика системы шлюзования пыталась установить связь с главным или дублирующим искином корабля, чтобы выяснить, кто пытается открыть дверь таким способом. Протоколы безопасности систем шлюзования были настроены так, что при включенном питании попытки связи с центральным искином корабля предпринимались примерно в течение десяти минут, и только после этого дверь в отсек могла быть открыта. Конечно, там были и аварийные протоколы, и будь кто-то в соседнем отсеке жив, он мог бы нажать на специальную кнопку, после чего дверь бы открылась сразу. Но поскольку живых людей на корабле кроме Крила и Олега быть не могло, если не считать капитана, то и нажать на эту кнопку с другой стороны было некому. Тут радовало только то, что случись им возвращаться межотсековые переборки, переведенные в аварийный режим, будут открываться сразу. Так размышляя над тем, как починить корабль в кратчайший срок, и где найти нужные запчасти, Олег постепенно смог добраться до инженерного отсека.
Для начала Олег вскрыл аварийный шкаф инженерного отсека, и надел на себя сумку с набором инструментов и запасных картриджей из аварийного комплекта, находившегося в отсеке, после чего прошел в ту его часть, где располагались ремонтно-восстановительные комплексы.
Каждый из ремонтных комплексов имел автономный блок управления в виде своего искина и батарею питания, которая позволяла комплексу работать автономно в течение трех дней. Так как его обязанности включали ремонт корабля, то ИИ данных комплексов признавали его за авторизованного пользователя и были готовы исполнить его команды. Олег уже подумал над тем, как бы ему приспособить ИИ ремонтных комплексов для управления кораблем, но был вынужден отказаться от этой идеи, так как ИИ явно не хватило бы мощности и соответствующего программного обеспечения.
О существующих моделях искинов, следует рассказать отдельно. Самый простой и маломощный, по сравнению со своими братьями искин содержала в себе нейросеть. Этот искин назывался таковым только формально. Фактически он имел функционал современного компьютера. Он мог выполнять заложенные в него программы, так например когда нейросеть Олега обнаружила, что ему были причинены телесные повреждения, во время нападения на него рабов, она без его команды вызвала помощь. Также ИИ нейросети обладал набором программ для распознавания мысленных и голосовых команд пользователя и коммуникации с другими устройствами.
Более сложными моделями были искины устанавливаемые на ремонтных комплексах и боевых роботах. Они обладали интеллектом на уровне хорошей собаки. Так, например эти искины могли взаимодействовать между собой при выполнении задач, собирать и анализировать данные и, исходя из заложенных алгоритмов, выполнять работу наиболее оптимально. Но у них были и ограничения. Они не способны были самообучаться, или выполнить задачу, на которую небыли запрограммированы. Для примера предположим, что ремонтному комплексу поставлена задача, починить некое устройство. На пути к этому устройству он обнаружил завал вызванный деформацией конструкции. У него имеются роботы-сварщики, теоретически способные разобрать данный завал, разрезав конструкции. Однако в программе комплекса прописано, что данные роботы предназначены только для определенных функций, само собой разбор завалов в них не входит. В этом случае робот будет отозван, а ИИ комплекса обратиться к человеку, с просьбой пояснить, что ему делать дальше. И только человек взяв робота-сварщика под прямое управление, будет способен при их помощи разобрать данный завал. При этом если через пять метров ситуация полностью повторится то ИИ опять попросит человека вмешаться.
Венцом же творения были настоящие искины установленные на кораблях. Они могли полностью имитировать поведение нормального человека. Имели способность к самообучению. Но специальные программные блокировки, которые искин не мог обойти не давали совершать ему самостоятельные действия. Так, например приказ на гиперпереход мог дать только человек-пилот. Искин не имел права на любые самостоятельные действия без приказа человека. Например, искин обнаруживает, что на корабле заканчивается запас топлива и корабль находится в пределах базы снабжения, где его можно купить. В этом случае он обязан будет свериться со своими настройками. Если человек ему ранее приказывал обеспечивать корабль ресурсами, то ИИ самостоятельно свяжется со станционной биржей, найдет на ней наиболее дешевое предложение по топливу подходящего вида, произведет его закупку и обеспечит доставку. Если нет, то только отчитается перед хозяином что топлива недостаточно. Все это не позволяло использовать менее мощный ИИ для решения задач более мощного.