— Мы отличные друзья, — повторил он.

— Что ж, дружище, в этом прикиде ты выглядишь таким офигительно аппетитным, что я могла бы съесть тебя живьем.

— Не думаю, что подобные трапезы допустимы между друзьями.

— А я не думаю, что одному другу прямо во время танца можно тыкать в другого друга толстенной и твердой штуковиной в штанах.

Глава 4

Отдав бразды правления «вторым мозгам», Эйден едва не умирал от кайфа, в то время как Сторм, преследуя определенно самые коварные цели, продолжала тереться о него бедрами, отчего он уже пребывал в опасной близости к тому, чтобы нарушить собственную клятву — оставаться независимым холостяком.

Чтобы отвлечься, он стал внимательно разглядывать Сторм глазами художника, изучающего произведение живописного искусства, но нашел лишь совершенство в мастерстве ее создателя, а с каждым движением ее бедер приходил во все больший восторг.

Ради свадьбы сестры сегодня Сторм выглядела более или менее традиционно. Ну, настолько традиционно, насколько могла девушка-гот. Легкий макияж, по четыре аквамариновых гвоздика в каждом ухе (вместо колокольчиков вроде тех, что вешают на шею коровам, или фуринов[12] едва ли не в натуральную величину), а волосы, обычно разноцветные и шипами торчащие в разные стороны, были скорее синими, чем черными, и аккуратно завивались над плечами.

Для пущего эффекта потрясная соблазнительница выпустила по две тонких синих пряди справа и слева и завила их под подбородком, что по форме напоминало перевернутое сердце. И приводило Эйдена в неописуемое сумасшедшее возбуждение.

Невероятно прекрасная… и притягательная, как первородный грех. Как сексуальный ураган в ящике Пандоры, который он мог открыть в любой момент. Охренеть. Эйден чувствовал, что вот-вот схлопочет сердечный приступ, просто думая об этом. И бесполезно что-либо отрицать.

Словно догадавшись о его решении держать дистанцию (огромный «сюрприз», если имеешь дело с ведьмой), Сторм, видимо, решила выложиться по полной и выпустила на свободу свою врожденную сексуальность. Она перестала контролировать свое тело и позволила ему контролировать себя. Точнее, теперь ее тело, черт возьми, контролировало их обоих.

Сторм подула Эйдену в ухо, от чего каждый атом в его теле наполнился теплой дрожью, а бушующее где-то на пределе либидо так и норовило зашкалить.

— Пойдем со мной, — уговаривала Сторм тихим, чуть охрипшим голосом.

Одного этого почти шепота Эйдену хватило бы, чтобы прийти в полную боевую готовность. А это значило, что ему позарез надо было прыгать за руль своего автодома и гнать без остановок две недели кряду, чтобы проложить между собой и Сторм расстояние в тысячи миль или до тех пор, пока их не разделят как минимум пятьдесят штатов. Да-да, ему бы стоило прямо сейчас рвануть на Аляску, потому что только так он вытравит из своей крови сексуальный ураган.

Когда она провела рукой вниз по спине Эйдена, тело предало его, полностью подчинившись успешно боровшемуся за независимость от мозгов члену. Удрать от Сторм означало всего лишь поддаться вечному зову инстинкта самосохранения и борьбы за собственную жизнь. Точно так же, как человек на всех парах уплывает к берегу, едва завидев плавник акулы — огромной, злющей, голодной, с острыми клыками в несколько рядов.

Кстати, а у акул бывают клыки? У Сторм точно были.

Надо было срочно выбираться из этой адской ловушки. Чем Эйден и планировал заняться сразу после свадебного приема. А может, и раньше.

Пока они танцевали, чувственные формы Сторм словно томились под платьем, которое ласкало их, как самый нежный на свете любовник. От подобного вида можно было воспламениться и заполнить весь замок едким дымом. Никаких забот и запретов… Только быстрый скользящий взгляд, словно пробующий на прочность обет безбрачия, данный Эйденом самому себе.

Разумеется, Сторм ничего не знала о целибате, о том, как и почему он пришел к этому решению, просто…

Вот черт! Она же экстрасенс! Наверняка ей давно было обо всем известно.

Впрочем, если Сторм действительно была в курсе и до сих пор не убила его, это хороший знак. А вот если она ничего не знала, тогда не удивительно, что она ставила под сомнение его либидо.

Какое же из двух зол больше? Позволить ей думать, что у него проблемы с сексом? Или сделать для нее исключение из собственного правила о независимости?

Первое, однозначно.

Конечно, Эйдену хотелось доказать ей, что вся его мужественность и сила никуда не делись, но он не мог позволить себе разбираться с последствиями, которые несомненно повлечет за собой его тщеславие.

Танец закончился.

— Спасибо за самый незабываемый танец в моей жизни, — сказал он, поцеловав руку Сторм, и передал ее ближайшему живому существу мужского пола.

Через мгновение Эйден уже направлялся к бару, чтобы хлебнуть, так сказать, для храбрости.

Еще одно очко в ее пользу. Из-за нее он теперь пьет.

— Скотч, — сказал он бармену.

— Игнор не срабатывает? — поинтересовался внезапно появившийся откуда-то Морган.

— Кто помер и сделал тебя экстрасенсом? Как можно игнорировать ходячий оргазм в теле богини с волшебным смехом и атласной кожей? Я попался на крючок.

— Святые, — ответил Морган на первый вопрос и добавил: — И ты не на крючке.

— И правда, черт подери, не на крючке.

Морган ухмыльнулся:

— Она давно сняла тебя с крючка, выпотрошила и намазала маслом. Сейчас ты жаришься в кипящем жиру.

— Проклятье, Морган! Да пошел ты!

— Было бы с кем. — Морган опустошил свой бокал с шампанским. — Так как? Ты собираешься поехать с ней, как она планирует?

— Ясное дело, нет. По-твоему, я псих?

— По-моему, тебе срочно нужен секс.

— Ну, не мне одному. В этом смысле мы с тобой как тупой и еще тупее.

— Разница между нами, — начал Морган, заказав скотч и себе, — в том, что я не располагаю вполне однозначным приглашением положить конец моим страданиям со стороны женщины из моих влажных снов. В отличие от тебя.

— Ты не принял бы подобное приглашение, даже если бы получил его. — Эйден поднял свой стакан. — Но если бы принял, то ничего бы не потерял.

— Они считают себя ведьмами, экстрасенсами. А я не верю в существование подобной мути. Так что мне пришлось бы пожертвовать собственным мировоззрением.

— Ты пожертвовал им сто лет назад. Просто пока еще этого не понял.

— Спасибо тебе за твою неусыпную бдительность. Только мы говорим о твоей проблеме. — Морган глянул искоса на Сторм. — Как можно такой отказать?

— Легко. Буду избегать ее до конца вечера, а потом свалю сразу за женихом с невестой. К тому моменту, как Сторм об этом узнает, я буду уже на Аляске. Мне даже не нужно снова с ней разговаривать, если я сам не захочу.

— В том-то и прикол, старик. Ты уже хочешь.

— Не умничай! — Эйден одним глотком влил в себя скотч, стукнул стаканом по барной стойке и заказал чашку кофе. — Как бы там ни было, у меня за плечами большой опыт по части того, как держать себя в руках.

— Ага, конечно, — отозвался Морган. — Я и сам немало потрудился на этом поле.

К ним присоединился Кинг:

— Эйден, фотограф хочет сделать еще пару фотографий с тобой и Сторм.

— Зачем? — спросил Эйден, не обращая внимания на ухмылку Моргана.

— Он страшно хочет послать фотки с вашим поцелуем в какой-то свадебный журнал.

— Пойман на крючок, хорошенько прожарен и полит горячим сливочно-лимонным соусом, — проговорил Морган, салютуя своим скотчем. — Это был специальный выпуск для тупиц, которым кровь из носа надо с кем-то переспать.

Эйден отобрал у него стакан и опустошил одним глотком.

— Тупиц тут двое. — Стакан Моргана тоже со стуком приземлился на стойку. — Кстати, Морган, а что, если я воспользуюсь ее же оружием? Заставлю ее поверить, будто принимаю предложение, потом напугаю так, что она сама захочет держаться от меня подальше, а сам в это время свалю подобру-поздорову?